с Запретным городом? Во что превратится гарем? Осмелюсь просить вас сурово покарать преступницу, чтобы стало ясно: всем, кто покушается на убийство императорского сына, не уйти от расправы!

– Меня осудят без всякого расследования? – Вэй Инло посмотрела на Хунли. – Ваше величество, раз выяснилось, что Е Тяньши выписал мне лекарство, давайте вызовем его.

– Доказательства налицо, к чему еще какие-то допросы? – Благородная супруга Чунь тоже посмотрела на императора. – Ваше величество, не слушайте ее очередные хитрые увертки.

Их взгляды словно легли на разные чаши весов, которые качались то в одну, то в другую сторону. Все ждали, пока эти весы в душе императора остановятся, после чего он произнес:

– Позвать доктора Е Тяньши!

Лицо благородной супруги Чунь побелело.

Лекарь вскорости прибыл, и Хунли спросил его:

– Е Тяньши, ты выписал супруге Лин мазь из аконита?

– Да.

– Аконит и фритиллярия несовместимы? – задал следующий вопрос император.

– Да, – снова ответил лекарь.

Все присутствующие начали перешептываться, а Хунли недоуменно посмотрел на Вэй Инло.

– Инло, что именно, по твоему мнению, Е Тяньши должен был мне сообщить?

Молодая женщина была невозмутима:

– Доктор Е, я не слишком разбираюсь в медицине. Скажите, что следует сделать при лечении человека, который съел что-то не то?

Е краем глаза посмотрел на лежащего мальчика.

– Съел что-то не то?

– Да, к примеру, принял небольшую дозу ядовитого лекарства или съел несовместимые между собой продукты.

– Первым делом следует вызвать рвоту.

Все уставились на доктора Лю. Сразу после прихода тот дал пятому принцу лекарственный отвар, но вовсе не пытался вызвать у него рвоту.

– Ну… – Доктор Лю тут же придумал отговорку. – Пятый агэ отличается слабым здоровьем, поэтому я не посмел вызывать рвоту, а лишь напоил его противоядием.

– Жизнь агэ сейчас вне опасности? – спросила Вэй Инло.

Доктор Лю взглянул на благородную супругу Чунь.

– Ну…

– Похоже, доктор Лю не слишком разбирается в своем деле, – тут же обратилась Вэй Инло к Хунли. – Я прошу императора позволить доктору Е Тяньши заняться болезнью пятого агэ.

От ее слов лицо доктора Лю посерело, а благородная супруга Чунь принялась подавать знаки супруге Юй, и та тут же выступила вперед:

– Ваше величество, Юнци совсем слаб, не нужно его мучить! Я не вынесу, если с ним что-нибудь случится! Как вы можете верить отравительнице? Эта подлая супруга Лин хочет навредить Юнци!

Чаша весов уже склонилась в определенную сторону, так что слова супруги Юй не произвели на императора никакого впечатления, к тому же от него не ускользнул ее обмен взглядами с благородной супругой.

– Е Тяньши, прошу.

После того как доктор вызвал рвоту, принц не очнулся, но цвет лица его выровнялся и он перестал стонать. Изучив содержимое плевательницы, лекарь сделал вывод:

– Ваше величество, здесь нет аконита.

Доктор Лю поспешил вмешаться:

– Если аконит был в виде пасты, то он давно переварился, поэтому его и не видно.

– Аконит, может, и переварился, а вот женьшень все еще здесь, целыми кусками – редкое зрелище. – Е посмотрел на коллегу.

– У пятого агэ кашель из-за слабости легких, женьшень служит для восстановления ци, – с трудом проговорил доктор Лю, но в его голосе явно слышалась неуверенность.

– Если пятому агэ нужно было укрепить ци, то для этого вполне хватило бы немного отвара. Зачем было заставлять глотать его кусками? Излишек женьшеня приводит к накопительному действию внешних патогенов, тем более если речь идет о столь юном и здоровом человеке, как пятый агэ. Избыток этого растения вызвал у него перебои дыхания и изменение кровотока в желудке. Его тело сильно пострадало, неудивительно, что он никак не придет в себя. Доктор Лю, вы же прекрасно разбираетесь в лечении детей, как вы могли совершить столь грубую ошибку?!

Императрица-преемница, которая все это время безучастно наблюдала за происходящим со стороны, в этот момент решила высказаться, поставив под угрозу благородную супругу Чунь. Она сказала со смехом:

– Разве что все это было затеяно специально, чтобы навредить супруге Лин!

Доктор Лю и до этого изнемогал под тяжестью того, что его заставляли делать, когда же он понял, что и Хунли, и императрица-преемница настроены в пользу Вэй Инло, то бухнулся на колени со словами:

– Пощадите, ваше величество! Я… Это супруга Юй настаивала на том, чтобы дать мальчику ломтики женьшеня, я ее отговаривал, но госпожа не стала меня слушать! И сегодня супруга Юй так настаивала, что пятый агэ съел аконит, что я ошибся при диагностике!

– Ваше величество, я не знала, что излишек женьшеня опасен, простите мне мое невежество! Это я виновата – навредила Юнци, да еще и зря обвинила супругу Лин! – в ужасе запричитала супруга Юй.

– Ты действительно виновна. Ради того, чтобы навредить супруге Лин, ты не пожалела здоровья собственного сына. Ты недостойна того, чтобы растить ребенка, – холодно улыбнулся император. – Я знаю, что у тебя не хватило бы смелости на подобное. Так скажи, кто тебя надоумил?

– Супруга Юй, если ты не расскажешь, как все было на самом деле, то окажешься главной преступницей, – произнесла Инло.

Она думала, что супруга Юй еще какое-то время будет колебаться, но та, обернувшись, закричала:

– Это все она, благородная супруга Чунь! Благородная супруга Чунь велела мне это подстроить!

Благородная супруга, по всей видимости, тоже не ожидала, что ее сообщница так быстро признается, а потому не успела даже ничего придумать, лишь сухо ответила:

– Супруга Юй, я всегда хорошо к тебе относилась, но сейчас ты переходишь границы: подставила супругу Лин из ревности и пытаешься свалить всю вину на меня!

– Ваше величество. – Юй вдруг словно заледенела, и этот внезапный холод показался Вэй Инло странным. – Идея принадлежала благородной супруге Чунь, и женьшень мне дала она же. Если вы мне не верите, проверьте на складе Дворцового управления, там должны обнаружиться записи о получении женьшеня дворцом Чжунцуй.

Чунь в гневе хотела уже броситься к ней, чтобы вразумить предательницу как следует, но вдруг услышала радостный возглас Хунли:

– Юнци!

Оказалось, что крики благородной супруги Чунь разбудили мальчика. Отец быстро подошел к нему и положил руку на лоб.

– Как ты? Получше?

– Батюшка-император… – Все лицо Юнци было покрыто бисеринками пота. Он явно все еще плохо себя чувствовал, но заставил себя подняться и, давясь кашлем, сказал: – Батюшка-император, это все благородная супруга Чунь… Я слышал собственными ушами, как она убеждала матушку каждый день давать мне женьшень. Матушка все время плакала… ее заставили!

– Ах ты… – Благородная супруга Чунь посмотрела на него, потом на супругу Юй, и ее вдруг озарило. – Вы двое – мать и сын – сговорились, чтобы мне