каждую каплю удовольствия из каждого уголка моего тела. Раньше подобного я не испытывала.

– Сейчас ты кончишь для меня, детка.

От того, как двигаются его пальцы, от его пристального взгляда, когда он играет с моей красивой киской – его слова, не мои – все накаляется. Ощущения. То, как тени играют на его красивом лице и точеных плечах. Как они напрягаются, когда он двигает рукой. Ощущение того, как его кончики пальцев вдавливаются в мягкую плоть моей ноги.

Как внезапно Кейд посасывает мой клитор, одновременно лениво погружая в меня пальцы. Он двигается плавно, словно поглаживая. Этот мужчина отработал движения до мелочей. Ритм скручиваний и надавливаний. Он играет моим телом, словно это инструмент, знакомый ему вдоль и поперек.

И когда напряжение проходит по моим бедрам, обволакивая позвоночник, я обхватываю его голову, прижимаю его лицо к своей киске и откидываюсь назад.

– Кейд! – восклицаю я, как и обещала, кончая. Ноги дрожат. Пальцы на ногах поджимаются. Ступни сводит судорогой, но он продолжает. Он не сразу останавливается, как поступают многие мужчины. Он не жаждет закончить прелюдию. Для него это не рутинная часть, и я думаю, в этом и кроется сексуальность.

Я улыбаюсь гладкому белому потолку, в свете лампы отливающему золотистым оттенком, и чувствую, как конечности расслабляются. И вместе с приливом удовольствия приходит и желание защитить его. Приходит прилив ярости, из-за того что кто-то смог его так сильно ранить. Что кто-то мог сбить Кейда с пути, как это сделала его бывшая.

Сопротивление. Ревность. Тоскующие взгляды. Уединенный образ жизни. Теперь все это приобретает гораздо больший смысл.

И я твердо намерена показать ему, как сильно его хочу.

Приподнявшись, я запускаю пальцы ему в волосы, ощущая тяжелое дыхание на своей влажной коже, а затем обхватываю его шею и притягиваю голову к своей. Я заглядываю ему в глаза, проводя большими пальцами по щетине на его щеках.

– Спасибо, – говорю я просто.

А потом целую его. Я чувствую на нем свой вкус, но мне все равно. Я хочу, чтобы он знал, как я ценю его. Наши языки сплетаются, а его мозолистые ладони танцуют по моим ребрам, отчего я почему-то дрожу, а внутри все искрится, хотя я только что кончила.

Поправка: хотя он только что заставил меня кончить.

– Это был лучший оргазм в моей жизни, – шепчу я в его влажные губы, вызывая у него усмешку. – А теперь снимай штаны и ложись на кровать. Я хочу отплатить тебе тем же.

Его губы скользят по моей щеке:

– Думаешь, теперь ты главная, Уилла? Восхитительно.

– Снимай штаны, мистер, – говорю я фальшивым авторитетным голосом, отвечая на его поцелуи, после чего спускаюсь по заросшей щетиной щеке к уху и игриво покусываю мочку.

Он резко выдыхает, но пытается встать, его пальцы ловко расстегивают джинсы, мускулистые предплечья пульсируют. Я рассеянно задаюсь вопросом, почему так зациклилась на его хмуром лице, когда у него такое тело, а сам он милый, властный и заботливый. О чем, черт возьми, я говорила? Уже не помню.

– О чем ты думаешь? – спрашивает он, стягивая джинсы и обнажая внушительный член под тканью трусов. Я почти забыла, насколько он большой и что я поперхнулась, когда он с силой вошел мне в рот.

– Ты такой горячий. Какое у тебя потрясающее тело. Какой ты сладкий. – Когда я отрываю взгляд от его члена, он вскидывает бровь, и я добавляю: – Думаю, слова, которые ты ищешь, – это «спасибо, детка».

С ухмылкой он стягивает боксеры, явно не стесняясь своего тела:

– Нравится, когда я называю тебя деткой?

Я поджимаю губы, глядя на него. Чертовски нравится. Большую часть времени для меня это звучит приторно и пошловато, но когда он рычит и добавляет что-то грязное?

– Да. Нравится.

Он обходит меня, и я поворачиваюсь, чтобы полюбоваться его округлой мускулистой задницей – в джинсах она смотрится иначе. Каждая клеточка его тела излучает силу, и это не та сила, которую приобретаешь от долгих часов в спортзале. Его мышцы настоящие, плотные и твердые, но не слишком рельефные.

Его тело, кожа, морщинки вокруг глаз… все это доказательство многих часов тяжелой работы. И я не уверена, что когда-нибудь находила что-то более привлекательное, чем мужчина, который тяжело работает.

Он садится на кровать, облокачивается о спинку, выпятив грудь и вытянув перед собой длинные ноги, как король.

Кулаком он обхватывает толстый член и несколько раз подергивает. Как завороженная, я наблюдаю за ним, облизывая губы. Думаю, я бы с удовольствием понаблюдала, как он вот так кончает.

Его глаза загораются, когда он перехватывает мой взгляд:

– Детка, иди сюда и оседлай мой член.

Ему не нужно просить дважды. Я поворачиваюсь и ползу по кровати, затем провожу рукой по редким волосам на его груди, перекидываю через него ногу и сажусь сверху, а его руки ложатся мне на бедра. Я ощущаю стальную длину его члена, упирающегося в мою голую задницу. Он скользит по мне, когда я начинаю двигать бедрами и покачиваться.

Кейд хватает меня за подбородок и быстро целует в губы.

– Если ты хочешь, чтобы я трахнул тебя в задницу, тебе нужно только попросить.

Я упираюсь руками ему в грудь, пальцы сжимаются от его грубых слов:

– Наверное, ты заставишь меня умолять об этом.

Он смеется, глубоко и раскатисто. И под ладонями я ощущаю вибрацию. Мужчина, который так долго избегал смеяться в моем присутствии, теперь хохочет.

Его улыбка – выстрел прямо в сердце.

– Наверное, – легко отвечает он, прежде чем снова поцеловать меня. – А теперь насаживайся на член. Я хочу посмотреть на тебя.

– Господи Иисусе, Итон. Я теперь буду постоянно краснеть, после того как разденусь перед тобой. – Я завожу руку за спину и провожу ладонью по всей длине его члена, чувствуя, какая я мокрая, пока сижу у него на животе с широко разведенными ногами.

Он с шумом выдыхает, большими пальцами поглаживая серебряные штанги в моих сосках. По тому, как он постанывает, я понимаю, что ему нравится. Очень.

– Это по мне, Ред. Ты бы видела, как мило ты выглядишь с розовыми щечками. С идеальной грудью. Если ты не начнешь, я кончу на спину, а не в тебя.

– Черт. – Я провожу языком по нижней губе, затем, слегка прикусывая ее, становлюсь на колени.

Одной рукой опираясь на его круглое плечо, я опускаюсь, обхватывая пальцами пульсирующий член, а когда прижимаю его головку к своему входу, мы стонем в унисон.

В этот момент все кажется неотвратимым. Предвкушать почти так же приятно, как наслаждаться моментом. Я чувствую головку, немного