— Конечно. Правда, сейчас, когда у нас нет прислуги, этобудет немного неудобно, но мы будем рады оставить ее у себя. Она нам нравится,а мы ей, по-видимому, нет. В последний раз, когда мы с ней беседовали, мыпросили, чтобы она согласилась быть свидетельницей, но ее не удалось уговорить.Она хотела, чтобы мы заплатили ей.

— Это в ее стиле, — сказал Селлерс. — Хорошо, идите искажите офицеру в гараже, чтобы он поискал отпечатки пальцев на задней двери, ине притрагивайтесь к ней сами. И вообще ничего не трогайте в этой части дома.

Берта, лежа с закрытыми глазами, слышала, как удалилисьженщины и мягко закрылась дверь. Селлерс сказал:

— Как вы себя чувствуете, Берта? Голова не болит?

Берта, чувствуя ловушку, не пошевелилась и лежала тихо.Селлерс присел на край кровати.

— Берта, кончайте эти шутки! Раз уж пришлось с этимстолкнуться, то ничего не поделаешь.

Берта не шелохнулась.

— Я не такой дурак, как вам кажется, — продолжал Селлерс, ив его голосе послышалось раздражение. — Я видел в зеркале ваше лицо. Ваши векидрогнули, а потом поднялись и тут же снова опустились.

— Проклятье. Неужели женщина не может хоть немного побыть вуединении? — проворчала Берта.

Она открыла глаза, притронулась к голове и почувствовала напальцах что-то липкое.

— Кровь? — спросила она. Селлерс усмехнулся:

— Масло, которое вы собрали с пола в гараже. У вас на головенастоящее воронье гнездо.

Берта огляделась. Она лежала на постели в спальне горничной.Она рванулась, чтобы сесть. Несколько секунд все в комнате вращалось, потомвстало на место.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Селлерс.

— Как в аду. Как я выгляжу?

Селлерс показал на зеркало. Повернув голову, Берта увиделасвое отражение. Волосы, слипшиеся от машинного масла, торчали во все стороны.Правую щеку пересекала масляная полоса. Взгляд остановившихся глаз былзатуманен.

— Боже мой! — проговорила она.

— Вот именно.

Берта поглядела на Селлерса:

— И что же теперь?

— Сожалею, Берта, но для вас это конец пути.

— Как это?

— Я знаю, что вы не хотите мне сдаться, — сказал Селлерс. —Я только не знал почему. Я не мог ухватить Белдера и переключил свое вниманиена вас. Я позвонил офицеру, который вас караулил, и сказал, чтобы он выпросил увас рюмочку-другую, прикинулся бы горьким пьяницей, нализался и посмотрел, чтовы будете делать. Я позаботился о том, чтобы за вами следили, когда вы покинетеофис.

— Будьте вы прокляты! — воскликнула Берта. — Вы хотитесказать, что я вылила свое лучшее виски в глотку этого полицейского и… — Оназамолчала.

Улыбка тронула губы сержанта Селлерса:

— Совершенно верно.

— Черт вас возьми. Это виски я держу для самых лучшихклиентов.

— Джек сказал, что это была первая передышка, которую я далему за десять лет.

Берта старательно подыскивала слова, и, пока она ихподбирала, Селлерс продолжал:

— Напротив офиса дежурили двое моих ребят, так что они моглипоследовать за вами, когда вы выйдете. — Его лицо потемнело. — Проклятье, есливы их не стряхнули. Это такие ребята, которые вернутся за гонораром.

— Они были ловкими, как черти. Я не заметила, что они висяту меня на хвосте. Я только приняла меры предосторожности.

— Да уж, вы приняли меры предосторожности! Они сказали, чтовы носились кругами, как муха в горячей трубе, пока не пустили их под откос.Хорошо, потом вы приехали сюда, и что произошло?

— Вы мне не поверите, если я расскажу.

— Думаю, что поверю, — отозвался Селлерс. — Я уверен, чтоэто не вы просверлили отверстие. И думаю, что оно проходит из спальни в гараж.Если бы его сверлили вы, то оно вело бы из гаража в спальню…

Со стороны входной двери раздался звонок. Селлерсприслушался к слабым звукам возбужденных женских голосов и продолжал:

— Теперь, Берта, вы должны мне объяснить, как попал к вамсъемный мост миссис Белдер. Мы никак не можем этого понять. Когда мыпроизводили осмотр тела, то обнаружили, что моста нет. Это был незначительныйфакт, но мы его взяли на заметку. Но когда я увидел мост в вашем кабинете, делоприняло совсем иной оборот. Теперь расскажите, где вы взяли его?

— Предположим, что я не скажу вам?

Это создаст трудности. Вы замешаны в деле об убийстве. Есливы располагаете какими-то серьезными уликами, но не говорите об этом, то это несулит вам ничего хорошего.

— А если предположим, что скажу?

— Это довольно щекотливое дело: в любом случае выоказываетесь в неблагоприятном положении. Вы не можете свободно разгуливать,утаивая от полиции улики. Вы сделали это слишком поздно. Дональд Лэм умудряетсяв подобных случаях выходить сухим из воды, но он все время подготавливает своюпобеду. В конце концов он идет к полицейскому. Но если вы пытались применитьего тактику, то только затянули петлю на шее и тянете за веревку изо всех сил.

Берта мрачно сказала:

— Если я потеряю свою лицензию независимо от того, буду яговорить или нет, то в таком случае я предпочитаю молчать.

— Я не растолковал вам еще одно обстоятельство, — сухопродолжал Селлерс. — Если вы все расскажете, то потеряете лицензию, но это приусловии, что объяснение удовлетворит нас. И вы сохраните свободу. А если нерасскажете, то отправитесь в тюрьму как соучастница.

— Думаю, что я могу обыграть вопрос с мостом так, каквыгодно мне.

— А я хочу обыграть это так, как удобно мне. Внезапно дверьраспахнулась, и на пороге показалась миссис Голдринг. Она обратилась к сержантуСеллерсу:

— Надеюсь, что не помешала, и надеюсь, что с пациенткой всев порядке. Мы так счастливы — Карлотта нашла свою родную мать. Я хочу ее вампредставить. Миссис Крофтус, это сержант Селлерс… — поспешно прибавила: — имиссис Кул.

— Здравствуйте, сержант. С миссис Кул мы уже встречались.Мне очень жаль, что вам нездоровится.

Миссис Крофтус казалась необычайно уверенной в себе. Бертаглядела на миссис Крофтус, сидя на краю постели с растрепанными маслянымиволосами.

— Насколько я поняла, это вы нашли ее? — спросила онаКарлотту.

— Нет, — сказала миссис Голдринг, — миссис Крофтус давноразыскивала свою дочь. В свое время она отказалась от нее, чтобы девочку моглиудочерить. Потом, когда произошел этот случай, она прочла о нем в газетах иубедилась, что Карлотта — ее дочь. Когда она позвонила в дверь, я сразу же ееузнала. Понимаете, я встречалась с ней много лет назад. Во всяком случае это непричина, по которой Карлотта не может иметь двух матерей… — И миссис Голдрингмногозначительно посмотрела на Берту и сержанта Селлерса. Берта внезапноповернулась к Карлотте.