– Что нужно? – Гном явно делает над собой усилие, дабы сексапильный образ женщины не мешал думать о деле. – Хотя бы сохранить груз и корабль. Сделку можно попробовать совершить и позже. Срыв торговой операции сам по себе не так страшен, если потери минимальны.

– Хорошо. Я тебя понял. Думаю, можно договориться. Но хотелось бы знать, на какую компенсацию могу рассчитывать лично я и мои люди?

– Что тебя интересует, человече? Деньги?

– Нет. Деньги, конечно, нужны, но в первую очередь меня интересует партнерство в некоторых возможных, совместных начинаниях.

– О каких начинаниях ты говоришь?

– О возможных. Например, в кораблестроении.

Дарий ржет, аж слезу вышибло у бедолаги.

– Повеселил, человече. Мы и без вас отличные корабли строим.

Пришел мой черед веселиться. Делаю это нарочито, чтобы подчеркнуть его заблуждение.

– Вот это корыто, неспособное уверенно и далеко передвигаться по морю, ты называешь отличным кораблем?

– Не понимаю тебя. – Гном хмурится, его кустистые рыжие брови сходятся у переносицы.

– Не обижайся, Дарий. Но я прямо сейчас могу перечислить недостатки конструкции судна, которые делают его не конкурентным любому паруснику.

– Излагай. – В интонации слышится вызов.

– Нет ничего проще. Первое, – загибаю указательный палец, – это невозможность длительных переходов по морю. Второе, – загибаю средний, – скорость, и третье, – к двум пальцам присоединяется безымянный, – при первом же серьезном шторме корабль гарантированно окажется на дне.

– Много ты понимаешь, как я погляжу, человече. – Снисходительность прямо капает с каждого слова. – Это только разговоры. Однако люди пока ни одного самоходного механизма не построили и не построят.

– А вот тут, гноме, позволь с тобой не согласиться. Заострю внимание, что ключевым словом является «пока». Не строили, значит, построят.

Снова хохочет.

– А ты веселый. Кто построит? Ты, что ли? Мы своих секретов не выдаем, а людям не дано понять, как работает техника подгорного народа.

– А если докажу, что техника ваша не такая уж и сложная?

– Как докажешь?

– Да легко. Сам же сказал, что людям не дано понять, как она работает. А я прямо сейчас строну твое, вернее, пока мое корыто с места и обойду парусник по кругу.

Мужик явно насторожился, но в глазах все равно читается недоверие.

– Ну, попробуй.

– Пошли. – А чего тянуть?

Выходим на палубу.

– Иваныч. Возьми двоих парней покрепче и дуйте на бак. Я сейчас дам ход, а вы, по мере провисания якорного каната, выбирайте слабину. Как только выйдем на «панер», махни.

– Выйдем куда? По-русски скажи.

Ну да. Откуда человеку знать специфические термины флота?

– Вот смотри, – объясняю, указывая пальцем, – сейчас канат натянут и смотрит вперед, под острым углом к поверхности воды. Как только судно двинется против течения, он начнет провисать, а вы его будете подтягивать, выбирая слабину. В какой-то момент судно поравняется с самим якорем, лежащим на дне. Понимаешь?

– Ну.

– Тогда вопрос на сообразительность. Под каким углом будет натянут канат, если судно встанет прямо над якорем?

– Под прямым, то есть вертикально.

– Умница. Это и есть положение «якорь панер». Его так легче от грунта оторвать, если хорошо зацепился. Теперь понял?

– Ага.

– Тогда вперед. Махнешь мне, я постараюсь задержать пароход, чтобы течением не сносило, а вы быстренько поднимайте якорь. Прокатимся немного, а то рыжий товарищ не верит в наши умственные способности.

Пока народ готовился к поднятию якоря, я в свою очередь поднялся в скворечник и передвинул рукоятку управления нагревом котла в первое положение. К тому времени, как люди заняли свои места, у примитивного брашпиля давление поднялось на два деления. Добавляю нагрев и даю ход обеим машинам. Корабль вздрогнул. Плеснуло за бортом, когда провернулись гребные колеса. Добавляю еще давления, есть движение. Мужики на баке не зевают и интенсивно вращают ручной привод. Слышу, как тарахтит храповик. Через несколько минут Иваныч машет рукой. Ага. Чуть сбавляю обороты. Судно замедляется. А мне нравится. Управление чуткое. Обратная связь без задержки. Регулируя скорость вращения гребных колес, удерживаю судно на месте относительно суши. Храповик интенсивно стрекочет, канат выбирается. А вот уже снова машут. Готово, мол. Якорь подняли, и даже ума хватило стопор поставить да храповик сразу освободить. Не все потеряно, значит, потихоньку мозги у людей начинают работать. На мель бы не сесть, но у парусника по-любому осадка больше, значит, за сугубо речное судно можно особо не беспокоиться. Толкаю рукоятки вперед до максимума и регулятор нагрева в третье положение. Красота. Чих-пых, чих-пых – в унисон поют обе машины. Вибрация совсем легкая. Немного непривычно рулить гребными колесами, но приноровился. Заложили круг почета и снова становимся на якорь, производя все действия в обратной последовательности, только теперь на натяжение каната работало течение реки. Возвращаемся за прерванную трапезу.

– Удивил, человече. Кто тебя учил управлению техникой?

– Ну, уж точно не твои соотечественники. Так что, дальше будем разговаривать? Будешь слушать?

– Буду.

– Тогда для начала, в виде аванса, так сказать, расскажу тебе, что такое «теплый ящик».

Рассказываю про специальную емкость для сбора парового конденсата и принцип ее использования. В нашем мире это устройство на самом деле называется «теплый ящик». Правда, теплый он весьма относительно, скорее горячий. Кипяток в нем. Помню, сгущенку там варили. Привяжешь консервную банку на проволочку и туда. Через несколько часов достаешь вкуснятину, если успеешь, конечно. Другая вахта может обнаружить халявный подгон и сожрать, на голубом глазу заявив, что не было никакой сгухи. Эх, сейчас бы не отказался. А Дарий точно не дурак. Идею ухватил моментально, и, судя по напряженному выражению лица, в уме вовсю работает калькулятор, подсчитывая будущие прибыли от внедрения рационализаторского предложения.

– Очень интересная идея, человече. Ты меня снова удивил. Главное, как все просто! Есть еще что-то интересное?

– Конечно, есть. Много.

– Почему я тебе должен верить? Вот эта идея великолепна! Спорить не стану. Но я ведь о ней уже знаю.

А о том, есть ли у тебя другие задумки, пока только с твоих слов. Ты поведай, а там посмотрим.

Снова смеюсь. Даже ржу, можно сказать.

– Знаешь, Дарий, о твоем уме я был намного лучшего мнения. Раз тебя послали в опасное путешествие, доверив корабль, груз и экипаж, значит, гном ты со всех сторон достойный. И вдруг ты начинаешь ерунду говорить. Нехорошо.