«Письма, в котором денег ты просил, я не получал», – это фраза из рассказа Чехова. В ответ на просьбу мы не любим и не умеем говорить «нет». Потому что не хотим обижать собеседника, хотя он предпочел бы услышать прямой отказ. «В России человека, говорящего «да», подвергают тщательному изучению рентгеноскопией – не скрывается ли за этим «нет». Точный ответ дает только анализ мочи», – иронизирует Жванецкий. У нас не принято «выметать сор из избы». При защите диссертации все могут дружно хвалить докладчика, а потом при тайном голосовании в урне оказываются только черные шары.

Наша неопределенность сочетается с отсутствием пунктуальности, необязательностью, непредсказуемостью вплоть до полной безбашенности. Когда режиссер требовал от Г. Вицина завтра быть на площадке в 7 часов утра, артист отвечал: «Я могу проснуться в семь, но мой талант просыпается только после одиннадцати». Регулярно вставать рано и вовремя приходить на работу у нас нередко считают подвигом. «Ты жаворонок или сова?» – «Когда бухаю – сова. А когда не бухаю – жаворонок». Кое-кто отвечает иначе: «Утром сова, а вечером жаворонок».

Звонок: «Так ты придешь на нашу встречу?» – «Железно!» – «Не подведешь?» – «Ну что ты!» – «Значит, третьего в два часа?» – «…М-м-м… постараюсь!» Человек говорит одно, а думает другое. В любой ситуации русские стремятся оставить за собой свободу выбора. Русские могут не прийти на встречу, не ответить на письмо, забыть о своих обещаниях. Поэтому нас называют «спонтанными», непредсказуемыми.

Считая предложение собеседника неприемлемым, русские отвечают: «Надо подумать» – и предлагают позвонить позже. Когда? Сначала на следующей неделе, потом через месяц, через полгода… Если вам скажут: «Ну, еще созвонимся», это значит, что звонить придется вам, и, скорее всего, безрезультатно. Если пообещают сделать «денька через три», «недельки через две», значит, ждут, когда вы сами отстанете. А если «через две недели», то шансы у вас есть. Известный сатирик так описывает диалог наших деловых людей: «Давайте поработаем вместе!» – «С удовольствием!» – «Не подведете?» – «Как вам не стыдно?» – «Договорились?» – «Обязательно». Расходятся и думают: «Не сделаю я ему ни черта». – «А мне и не нужно!» Иностранцы недоумевают: почему русские вместо «нет» говорят «постараюсь», когда стараться не собираются?

М. Кулинич приводит в своей книге пример. Русский аспирант МГУ пригласил к себе на день рождения в 7 часов вечера друзей-иностранцев. «Немцы пришли в 6.55 и удивились, что еще никого нет. Китайцы – в 7.05 и долго извинялись. В 7.30 пришли русские и сказали: «Давайте начинать!» Остальные русские друзья потом шли всю ночь».

Я знал заведующего кафедрой, который вместо того, чтобы назначить подчиненным время встречи, говорил: «Ловите меня!» Мы планируем все приблизительно: «Где-то около двух часов (а не в два)», «Когда начнется собрание?» – «Когда все придут». На Западе, если человек опоздает на деловую встречу, с ним уже не хотят иметь дела. А у нас люди занимаются множеством дел одновременно. Намеченную договоренность мы можем отменить, если, например, нас о чем-то попросит друг. Живем неправильно? Да, надо бы всегда держать слово, делать зарядку, сесть на диету, бросить курить… Начну новую жизнь с понедельника. Только не с этого.

Люди Запада планируют свою жизнь на годы вперед, а мы предпочитаем жить, отдыхать и путешествовать без точного плана. Они разводят руками: у русских иногда даже на один день нет плана. Лев Толстой регулярно помечал в дневнике: «Е. б. ж.» (если буду жив). Разве в нашей стране человек может заранее что-то спланировать, если обстоятельства каждый день меняются? Даже родившись в России, уже не знаешь, в какой стране окажешься. В Москве вы поедете на деловую встречу, но попадете в пробку и на 15-минутную дорогу в час пик потратите два часа! Чья-то необязательность порождает цепную реакцию расхлябанности, халатности, безответственности, ненадежности. Нас спасает невероятное умение ждать, непостижимое терпение.

Наша безбашенность, непредсказуемость затрудняют иностранцам совместную работу с русскими. Хорошо бы нам приучить детей, как на Западе, с малых лет планировать свои дела и встречи. Да и самим преодолеть свою необязательность. Но вот что любопытно: на Западе все заранее расписано и подчинено неумолимому порядку. Когда вся жизнь в тисках правил, людям чего-то не хватает.

Кое-кому из иностранцев даже нравится, что у нас жизнь богаче неожиданностями. Французская актриса Сесиль Плеже живет в Москве почти 20 лет. Жизнь здесь непростая, но, по ее словам, она получает взамен свободу: «Это удивительное ощущение – кажется, в Москве все возможно, что твоя жизнь может измениться в любой момент… Я подсела на этот драйв… Да, завтра твои деньги превратятся в ничто, потому что доллар вырастет в пять раз, твой дом могут снести, но при этом в любой момент твоя жизнь может измениться в лучшую сторону… Здесь нет понедельника, среды и воскресенья – каждый день как последний. Эта легкость бытия просто опьяняет». «То, что на взгляд западного европейца, выглядит беспорядочным, оказывается надежно функционирующей системой, – рассуждает М. Шепп. – Если девушка опоздала на свидание, она тем не менее, возможно, станет большой любовью всей вашей жизни».

Герой фильма, которого играет американец Грегори Пек, составлял инструкцию для шпионов, засылаемых в Россию: «Если русский начал говорить, не спешите его прерывать… Так вы узнаете много интересного». Русские любят спорить. Но придите на любое собрание или включите телевизор – вы увидите, что все кричат одновременно и перебивают друг друга. А зачем слушать других, если я знаю, что прав? Эта черта – монологичность – в нашей раздвоенной душе совмещается с повышенной общительностью.

В советское время разномыслие не допускалось. «Слышать только себя, не вступать в диалог… и ты имеешь шанс выжить, – дивился писатель Ю. Нагибин. – Неспособность советских людей слушать – это… нечто вроде массового психического заболевания». После перестройки мы признали необходимость плюрализма мнений. Но традиция живет – в Интернете кипят споры на уровне «от дурака слышу». Обсуждают, например, в какой стране лучше жить. Парень, живущий в России, проклинает Германию. А его соотечественник, уехавший в Германию, отвечает без запинки и запятых: «Ты тупорылый выблевотень совковый полуфабрикат и твоя Россия это гадюшник таких гидроцефалов как ты с айкю не выше чем у овчарки». Психолог К. заявляет, что в России распространено воровство. В комментариях – взрыв негодования: «Прям все русские ворье и халявщики, ага, щас! Автор с себя писал портрет!»

Мы уперты, категоричны, убеждены в правильности своих взглядов и поступков. Академик Иван Павлов отмечал, что у русского ума длинный тормозной путь. То есть если русский человек уже въехал в какую-то идею или убеждение, ему трудно оттуда вырулить. Один иностранец сказал, что у нас менталитет людей, обладающих непреклонной, неуправляемой уверенностью шумной заводной игрушки. Вот картинка – за столом большая семья. Мать обращается к взрослым детям: «Дети не могут помешать карьере мужчины. Вон, у Баха 20 детей было, не помешали!» Бабушка возражает: «Так он от них и оглох!» – «Оглох-то Бетховен!» Бабушка: «20 детей было у Баха, а оглох Бетховен, потому что он жил за стенкой!» Если оппонент упорствует, это вызывает у русских бурю эмоций. В споре для нас главное – не суть проблемы. Мы быстро переходим на личность оппонента и стремимся его «размазать по стенке». «Переубедить вас мне не удастся, – говорит герой одного из анекдотов, – поэтому сразу перехожу к оскорблениям». У нас цель в споре – не договориться, а одержать над противником победу. «Кто не с нами, тот подлец» – так сформулировал это Н. Лесков. Западная журналистка констатирует: «Русское общество принадлежит тем, кто не боится быть нахрапистым».