Гаркнул, значит, командир.

Повернули бойцы голову к Мамаю. И замерли, установив вокруг тишину.

Он тоже помалкивал. Очень уж впечатлила его эта армия…

Выждав небольшую паузу, дабы его гость проникся моментом, Дмитрий тронул коня и неспешно направился к этому влиятельному эмиру Орды.

– Рад видеть тебя у себя дома, – едва обозначив поклон, поприветствовал Мамая Государь. – Тут бардак, стройка. Принять сообразно положению не могу. Хоромы снес – перестраиваю. Прошу, – указал он на дорогу, что вела сквозь строй к небольшому, но опрятному домику.

Мамай не перечил и, нервно кивнув, тронул коня, направившись куда приглашали.

Цирковое представление переходило к следующей стадии.

– Присаживайся, – приглашающе махнул Дмитрий на кресло возле небольшого столика. А сам сел напротив.

В помещении никого, кроме них, не осталось.

– Ты меня удивил, – неохотно произнес Мамай, не зная, с чего начать разговор.

– Это приятно слышать. Но ведь ты приехал просить денег. Это так?

– Так, – на автомате кивнул Мамай, сразу не осознав формулировку.

– Сколько?

– Вдвое от прежнего.

– Понимаю, – кивнул Дмитрий. – Синяя Орда волнуется?

– Да… – неуверенно кивнул Мамай, а потом прищурился и поинтересовался. – Ты что-то знаешь?

– Я много чего знаю. Но готов ли ты это услышать?

– Говори!

– За Синей Ордой стоит Чагатайский улус. Даже если я дам тебе выхода вдвое – это не спасет тебя от разгрома. Поначалу удача может тебе и способствовать, но силы уж больно не равны. Тебя сточат как камень. Истощат и уничтожат.

– Ты… – начал было возмущаться Мамай, но осекся, понимая, что Дима прав.

– Ты видел мои крепости, – продолжил Государь. – Скажи, разве их может захватить Орда?

– Может, – чуть помедлив произнес беклярбек.

– Не лукавь. Коломенскую крепость еще есть какие-то шансы, но Москву – нет. Вся тут и поляжет. Ведь так?

– Так, – после долгой, вязкой паузы согласился его визави.

– Ты видел мое войско. Поверь, я могу выйти сейчас в поле против объединенных сил Орды и разбить их. Тут стояло двадцать восемь тысяч, закованных в добрые доспехи и прекрасно обученных воинов. Если потребуется – я могу выставить еще столько же.

– Кхе… – поперхнулся Мамай. ТАКОЕ войско было за пределами добра и зла даже для Белой Орды[113]. А уж тем более при таком дорогом снаряжении. Ведь большинство воинов степного ополчения не имели даже кольчуги, довольствуясь халатом и коротким, легким копьем.

Конечно, Дима врал, нагло и беззаветно. Но Мамай не мог проверить его слова, а так на улице была реальная мощь, пусть и бутафорская. Степь вряд ли с ходу бы поверила в какие-то особые качества малочисленной армии. Но количество уважала всегда. Вот от него Государь и играл, устраивая эту инсценировку.

– Этих я собрал, – продолжил он, – дабы уважить тебя достойным приемом. Сразу, как услышал.

– Откуда у тебя столько воинов? – хрипло поинтересовался Мамай.

– Перенимал у вас правильные решения, – улыбнулся Дмитрий. – Скрещивая их с возможностями оседлой жизни. В конце концов, в далеком прошлом мои предки, следовавшие таким же заветам, смогли завоевать Русь. – А потом, сделав паузу, продолжил: – Я ввел обязательную воинскую повинность для тех, кто желает быть мужчиной. Остальных же поразил в правах.

– Вот оно что…

– Ты упустил время, когда меня можно было прижать. Теперь слишком поздно. Владимир и Суздаль, Тверь и Смоленск, Ярославль и Ростов, Нижний Новгород и Вологда. Я смог их всех присоединить. Где-то войной, где-то хитростью, где-то лаской. Жители Нижнего Новгорода сами зарезали своего малолетнего князя с семьей и пришли проситься в подданство под обещание «Суздальского права». Князь Смоленский не стал доводить до греха и согнул голову передо мной. За что я отблагодарил его и достойно наградил. После кампании пятилетней давности многое переменилось….

– Значит, платить ты не будешь? – нахмурился беклярбек.

– Больше вообще ничего не заплачу просто так.

– А войска ты собрал, чтобы меня напугать? – еще сильнее насупился Мамай.

– Нет, – криво усмехнулся Дмитрий, смотря своему визави прямо в глаза. – Чтобы сказать – тебе пора выходить из тени этих убогих ханов и обеспечивать своим детям достойное наследство. Будущее.

– Что? – опешил он от такого поворота. – Но… я же не чингизид.

– По закону только чингизид может править Золотой Ордой. Так и не оспаривай это правление. Зачем хвататься за прошлое, если будущее само идет тебе в руки? Создай свою державу, в которой править будут только твои наследники. Например, султанат. Ну а что? Половецкий султанат. Хорошо ведь звучит? А? Мамай, основатель династии султанов Половецких – Мамаитов! Не нравится такое название? Пусть тогда будет Белый султанат, наследник Белой Орды.

– Я… я не знаю, – растерянно произнес Мамай. – Все это, конечно, выглядит заманчиво, но не все эмиры меня поддержат. Даже в Белой Орде, – покачал он головой.

– Тех, кто не поддержит, убей. И не лезь пока за Волгу. Так будет проще обороняться.

– Ты думаешь, против меня не ополчатся все эмиры Синей Орды? – горько усмехнулся Мамай.

– Полагаю, что выход из состава Золотой Орды двух провинций, как самостоятельных держав, очень многим станет примером. Тохтамышу станет очень непросто. На какое-то время он от тебя отстанет. Достаточное, чтобы ты хорошо подготовился его встретить. У него за спиной будет Чагатайский улус, а у тебя – я. Вам обоим нужно войско, чтобы бороться друг с другом. Тимур даст ему людей. Но избытка снаряжения в тех краях нет. Воины они, может, и отличные, только вооружены будут отвратительно. А я тебе дам доспехи и оружие. Сам же знаешь, что воин в добром доспехе стоит нескольких без него.

– Дашь? – повел бровью Мамай.

– Продам. Разумеется, продам. А платой станут люди, привыкшие к труду. Хоть славяне, хоть германцы, хоть болгары… да хоть эфиопы какие. Не важно. Будешь их пригонять мне, а я стану расплачиваться доспехами да оружием. Идет?