– Ну, вот и хорошо. И сядьте вы наконец, ради бога! Я уже шею свернула, глядя на вас снизу вверх.

Томас мгновенно повиновался и уселся напротив пожилой леди.

– Думаю, что вы приехали из-за этого возмутительного происшествия с Гаем Стэнли, – произнесла Веспасия, внимательно посмотрев на полицейского. – Хотите понять, является ли он еще одной жертвой шантажиста? – Она слегка пожала плечами. – Даже если и нет и все это просто случайное совпадение, на всех остальных это произведет сильное впечатление. Могу себе представить, как чувствует себя Данрайт Уайт… Томас, все это очень серьезно.

– Я это понимаю, – было странно обсуждать подобные ужасные вещи, всю эту грязь и боль, в комнате, поражающей своей простотой и наполненной ароматом цветов. – А ведь вы еще не знаете всех размеров трагедии. Сегодня утром я посетил сэра Гая Стэнли, и все оказалось еще хуже, чем я предполагал. Ему действительно угрожали – так же, как и всем остальным…

– И он отказался выполнить требования шантажиста, – закончила Камминг-Гульд за суперинтенданта с грустным лицом. – А все произошедшее – это страшная месть и предупреждение всем другим жертвам.

– Нет… Я бы очень хотел, чтобы так и было.

– Не понимаю. Пожалуйста, Томас, не скрывайте от меня ничего! – Глаза пожилой леди расширились. – Какова бы ни была правда, у меня достаточно сил, чтобы ее выслушать. Я прожила долгую жизнь и видела больше, чем вы можете себе представить.

– Да я и не пытаюсь ничего от вас скрыть, – честно ответил Питт. – Я бы хотел, чтобы все было так просто – шантажист потребовал чего-то от сэра Гая, а тот отказал ему. Но у сэра Стэнли ничего не требовали, кроме посеребренной фляжки, как доказательства получения письма – так же, как от Балантайна потребовали табакерку. Просили что-то очень индивидуальное, чтобы еще раз продемонстрировать свою информированность. Сэр Гай передал фляжку через посыльного. Все остальное произошло совершенно неожиданно, без всякого предупреждения. Это опять выглядит как простая демонстрация силы. Получилось так, что жертвой стал сэр Гай, но на его месте мог бы оказаться любой другой.

Веспасия, не отрываясь, смотрела на полицейского, впитывая то, что он ей сказал.

– Хотя, может быть, у сэра Гая не было ничего, что могло бы пригодиться шантажисту. Поэтому тот решил сдать его, для того чтобы пугнуть других, – предположил Томас.

– Тогда у бедняги не было ни единого шанса. – Веспасия была очень бледной и говорила, выпрямив спину и высоко подняв подбородок. Она никогда не покажет свою панику или отчаяние – ее учили совсем не этому, – но в раннем утреннем солнечном свете в ней была видна напряженность, которая говорила сама за себя. – Что бы он ни говорил и что бы ни делал, это никак не могло повлиять на результат. Больше чем уверена, что то, в чем его обвинили, не имеет к нему никакого отношения.

– Он тоже так сказал, и я ему верю, – согласился Питт. – Однако причина моего визита заключается в другом. Вряд ли вы сможете чем-то помочь мне в отношении сэра Гая. Но есть другой вопрос, в котором вы, думаю, могли бы быть мне полезны.

– Другой вопрос? – Старая дама подняла седые брови.

– Сегодня утром меня попросила приехать миссис Таннифер. Эти новости ее очень расстроили…

– Таннифер? – прервала его Веспасия. – А кто это?

– Это жена банкира Зигмунда Таннифера. – Питт не сразу сообразил, что тетушке о них ничего не известно.

– Еще одна жертва?

– Да. Она женщина мужественная и с большой индивидуальностью, поэтому Таннифер ничего от нее не скрывает.

– Надеюсь, что угроза мистеру Танниферу не связана с его матримониальным статусом? – улыбнулась старая леди.

– Нет, она имеет финансовый характер. – Тут до суперинтенданта дошла вся комичность ситуации. – Банкира обвиняют в том, что он похитил деньги, пользуясь доверием клиентов. Обвинение мерзко и наверняка разрушит его репутацию, если в это поверят, однако оно никак не связано с личной жизнью банкира. Миссис Таннифер полностью поддерживает мужа.

– И совершенно естественно, что она обеспокоена.

– Да, – кивнул полицейский в знак согласия, – и не только. Она настроена бороться любыми доступными ей способами. И попросила меня приехать, потому что услышала телефонный разговор между своим мужем и мистером Лео Каделлом, который, насколько я понимаю, занимает важный пост в Форин-офис. – Томас остановился, увидев, что во взгляде Веспасии вновь появилась боль, а пальцы ее рук сжались у нее на коленях. – Я приехал спросить, не знаете ли вы мистера Каделла, и теперь вижу, что знаете.

– Я знаю его уже много лет, – сказала леди Камминг-Гульд так тихо, что Питт с трудом расслышал ее. – А его жену я знаю с самого рождения. Более того, я ее крестная. Я была на их свадьбе двадцать пять лет назад. Лео мне всегда нравился. Расскажите, что я должна сделать.

– Поверьте, мне очень жаль. Я надеялся, что вы их знаете, но не думал, что так близко, – искренне вздохнул Томас. Ужас всего происходящего начинал сказываться на все большем и большем количестве людей. Боль и страх распространялись, как пожар в джунглях, а он все еще не знал, где искать преступника, не говоря уже о том, как ему противодействовать. – Вы не знаете, связаны ли между собой Балантайн, Корнуоллис, Данрайт Уайт, Таннифер и Каделл? Есть ли хоть что-то, что может их объединять?

– Не знаю, – ответила тетушка, даже не задумавшись. – Я провела много часов, пытаясь представить себе ту сферу влияния или власти, где они могли бы пересекаться. Думала я и об отдаленных родственных связях. Однако не удивлюсь, если они вообще не знакомы друг с другом. Еще я думала над тем, не могли ли они кого-нибудь оскорбить, сами того не подозревая. Однако Корнуоллис служил на флоте, а Балантайн – в армии… Данрайт никогда, насколько я знаю, не выезжал за границу и всегда верно служил закону. И вы говорите, что Таннифер – банкир, а Лео служит в Министерстве иностранных дел… Все эти люди не принадлежат к одному и тому же поколению, поэтому даже если они ходили в одну школу, то это было в разные годы. Брэндон Балантайн по меньшей мере лет на пятнадцать старше Лео Каделла… – Старая дама выглядела совсем растерянной.

– Я тоже все уже перепробовал, – признался суперинтендант. – Изучил их деловые и финансовые интересы, инвестиции, даже азартные и спортивные игры, которыми они увлекаются. Нет, кажется, ничего, что могло бы их объединять. А если что-то и есть, то только в глубоком прошлом. Я спрашивал Корнуоллиса. Он единственный человек, на которого я могу надавить, чтобы получить хоть какие-то подробности. И он клянется, что не знает никого из них, кроме Балантайна, да и того узнал всего года два назад.

– Тогда мне, пожалуй, надо отправляться к Теодозии, – Веспасия встала, нехотя оперевшись на руку Питта, которую он предложил ей, быстро вскочив. – Томас, я пока еще не полный инвалид, – сказала она несколько раздраженно. – Просто я не вскакиваю на ноги так стремительно, как вы.

Ее гость знал, что сердится она не на него, а на то, что ее физические возможности ограничены и она ничем не может помочь своим друзьям, хотя с каждым днем все лучше понимает, насколько серьезны выдвинутые против них угрозы.