Если бы можно было повернуть время вспять, то, не задумываясь, сделала бы тот же выбор. И все же остается моя жизнь-близнец. Все то, чем я могла бы заниматься вместо. Я не узнала бы всего того, чего не могла знать, пока не стала мамой; поэтому уверена, что есть вещи, которых я не знаю, потому что не могу их знать, поскольку я ею стала. О ком бы я заботилась, если бы не заботилась о двух своих детях, в эти последние семь лет? В какие творческие и практические способности воплощалась бы тогда моя любовь? Какие произведения я не написала бы, потому что в то время, когда они могли быть написаны, я ловила своих малышей у подножия горок, стерегла их, пока они балансировали на грани низкой кирпичной стены, и бесконечно раскачивала их на качелях? Чтó я написала потому, что делала все это? Была бы я счастливее, интеллектуальнее и красивее, если бы все это время принадлежало мне безраздельно – для того, чтобы в тишине читать на диване, который стоял напротив дивана мистера Лапочки? Отняли ли недосып и поглощение удручающего количества сырных крекеров несколько лет моей жизни – или, наоборот, добавили? С кем бы я познакомилась, если бы колесила на велосипеде по Исландии или шла пешим ходом по Монголии, чтó я переживала бы и куда бы это меня завело?

Я никогда этого не узнаю – как и ты никогда ничего не узнаешь о той жизни, которую не выберешь. Мы будем знать только, что, какой бы ни была эта жизнь-близнец, она важна и прекрасна, но она не наша. Это корабль-призрак, который не взял нас на борт. И нам остается только помахать ему вслед с берега.

Дорогая Лапочка!

Мне двадцать девять лет. Я встречаюсь с мужчиной, которого обожаю. Мы планируем вскоре съехаться и начать жить вместе. У меня есть стабильная работа, которую я терпеть не могу, но надеюсь, что в один прекрасный день найду занятие по душе. У меня есть семья, друзья, хобби, интересы и любовь. Так много любви! И я ужасно боюсь, что заболею раком.

Я цепенею при мысли о том, что рано или поздно мне поставят онкодиагноз. У моей матери был рак груди, когда я училась в колледже. Она его пережила, но в каком-то смысле не справилась с ним. Он сломил ее, Лапочка. Мой отец умер от рака печени, когда я училась в старшей школе – ему не повезло оказаться в числе выживших. У моей бабушки обнаружили рак мозга – я только-только родилась; она не дожила до моего первого дня рождения. Как бы я ни заботилась о своем здоровье, как бы ни старалась быть осторожной, меня гложет сомнение: не заложена ли эта болезнь в моих генах?

Конечно, ты не можешь знать, заболею я раком или нет и когда это случится, если заболею. Но в чем я испытываю трудности – в чем мне действительно нужна помощь – так это в проблеме принятия решениий, касающихся моей жизни. Ты знаешь, о каких решениях я говорю – о ВАЖНЫХ решениях.

Как мне решить, выходить замуж или нет? Как я буду смотреть в лицо этому мужчине, которого обожаю, и объяснять, что ему, возможно, придется пройти через мой онкодиагноз? И что с ним будет, если я не выживу? Я уже решила не заводить детей. Как я могу обременять ребенка всем тем, что, как мне кажется, я и сама не в силах вынести? Как строить планы на будущее, когда этого будущего может не быть? Есть афоризм: «Живи полной жизнью, потому что завтра может не быть»; но как насчет последствий этого «отсутствия завтра» для людей, которых любишь? Как подготовить их к возможным грядущим испытаниям? И как подготовить к этому себя?

Дорогая Напуганная Будущим!

В твоей голове живет безумица. Пусть тебя утешит то, что ты в этом не одинока. У большинства из нас есть ужасный невидимый внутренний голос, который бубнит всевозможную безумную чушь, не имеющую никаких реальных оснований.

Иногда, когда мое нутро сворачивается в жгут и моя собственная безумица принимается скулить, я делаю паузу и интересуюсь, откуда она добыла свои сведения. Я требую, чтобы она раскрыла свои источники. Я требую каких-то доказательств. Опираются ли ее высказывания на некие действительные факты или основаны на логике, или она (то бишь я) вытаскивает их из адской ямы, где на дне моей эмоционально зависимой, эгоистичной, изголодавшейся душонки горит негасимое пламя?

Существуют ли достоверные свидетельства того, что мои друзья втайне терпеть меня не могут – или они были просто увлечены разговором, когда я вошла в комнату, и поэтому не сразу поздоровались со мной? Имела ли в виду та моя знакомая, которая заявила: «Я никогда не отдала бы своего сына в муниципальную школу с такими большими классами», что я плохая мать, бездумно разрушающая жизнь своих детей, потому что у них в классах по тридцать человек, – или она просто делилась со мной собственными проблемами воспитания? Когда я получаю письма, в которых люди пылко оспаривают какой-нибудь данный мною совет, означает ли это, что все мои читатели не могут соглашаться со мной по каждому пункту – или я ничего не понимающая круглая дура, которой не следовало бы больше браться за перо?

Если бы ты попросила меня изобразить автопортрет, я нарисовала бы два. Один был бы портретом счастливой, уверенной в себе, наделенной обычной внешностью женщины, а другой – крупный план горячечного рта, жадно ищущего любви. Часто бывают дни, когда мне приходится мысленно успокаивать себя: Все нормально. Тебя любят. Ты любима, хотя кому-то ты не нравишься. Пусть некоторые тебя ненавидят. Ты в порядке, даже когда порой тебе кажется, что друзья тебя обидели, или когда ты отдаешь своих детей в школу, в которую другая женщина не отдала бы своего ребенка, или когда пишешь что-то такое, что выводит из себя некоторых читателей.

Мне нередко приходится держать в узде свою безумицу – от этого зависит эмоциональное благополучие моей жизни. Если бы я позволила ей взять верх, моя жизнь стала бы мелочнее, глупее, приземленнее и печальнее.

Такой будет и твоя жизнь, если ты это допустишь. Я отношусь к тебе с глубоким сопереживанием и искренним пониманием, но тебе не хватает ясности мышления. Ты даешь своей безумице слишком много воли. Страх и печаль затмевают твою способность философски относиться к смертности. И если ты будешь продолжать в том же духе, то лишишься жизни, которую заслуживаешь, – той жизни, в какой твой ужасный невидимый внутренний голос наконец заткнется и умолкнет.

Тебе не обязательно смотреть в глаза своему любимому и готовить его «к тому, через что ему, возможно, придется пройти», если тебе поставят онкодиагноз. Расскажи ему о случаях заболевания раком в твоей семье и о том, как вы преодолевали эти трудные времена. Поделись с ним своими страхами и скорбью. Но не проводи нелогичную параллель между реальными заболеваниями твоих родственников и собственным, несуществующим, заболеванием. Страх заболеть раком и умереть молодой – это голос безумицы. Да, тебе необходимо осознавать возможные риски и следить за своим здоровьем, но не забывай, что в большинстве случаев генетический фактор любой болезни – лишь один из показателей вероятности того, что ты заболеешь.