Привлеченные криками и шумом, из соседних домов начали появляться люди. Какая-то женщина, очевидно заметив застывшего в снегу Семена, протяжно завопила: «Человека убили-и-и!!!» Тайна поняла, что пришло время отступить. Лицо Василия было перекошено от ужаса, но все же он продолжал идти вперед, держа лом острым концом вперед. Как сумела быстро, девушка поднялась на ноги и бросилась бежать. Она подозревала, что Василий запустит лом ей в спину, поэтому, пробежав несколько шагов, резко вильнула в сторону. И точно – неподъемная железяка взрыла снег справа от нее. Даже в валенках Тайна почувствовала, как вздрогнула промерзшая земля.

– Держите ее! Держите! – заорал кто-то, но Тайна уже миновала несколько домов и свернула на соседнюю улицу.

Там она перемахнула через невысокий забор и ломанулась напрямую через дворы и огороды. Справа и слева мелькали заснеженные грядки и теплицы; лаяли собаки и кричали люди. Тайна несколько раз спотыкалась обо что-то, падала в снег, но тут же поднималась и, даже не отряхнувшись, бежала дальше. В конце концов она остановилась на чьем-то заднем дворе, обнесенном крепким забором, и прислушалась.

Погоня отстала, а может, просто потеряла след. Поселок окутала неестественная, но уже ставшая привычной тишина. Если не считать хриплого собачьего тявканья где-то в отдалении, самым громким звуком сейчас было дыхание самой Тайны, срывавшееся с губ облачками белого пара. Выждав немного, девушка пересекла двор и, привстав на цыпочки, посмотрела через забор. На улице, неширокой и заснеженной, было пусто. Недолго думая, Тайна вскарабкалась на забор и, едва не потеряв при этом валенок, рухнула в сугроб с обратной стороны. Никто ее не заметил и не окрикнул, подслеповатые окошки оставались темными, а двери закрытыми.

Встав и смахнув с одежды снег, Тайна как ни в чем не бывало направилась вниз по улице, в ту сторону, где заканчивалось человеческое жилье и начинались бесконечные белые поля. Она собиралась затаиться и, когда стемнеет, вернуться за Верой.

Маленькую ведьму, скорее всего, посадят под замок, но калечить или убивать пока что не будут. Тайна помнила, что кричал Семен до того, как сам окунулся в кипяток: «Ты получишь то, что заслужила! А завтра отправишься следом за своей матерью, вне очереди и без всякого жребия!» А еще раньше Вера говорила, что ее маму убивали всей деревней. Так о каком жребии шла речь? Не могли же местные жители развлекаться, бросая жребий и убивая того, кому не повезет вытянуть короткую соломинку? Какой в этом смысл? Какая безумная идея могла заставлять людей, пусть и фанатиков, устраивать подобные кровавые расправы?

– В дневнике об этом ничего не было, – пробормотала Тайна.

Впрочем, она прочитала только одну главу и знала лишь о событиях семьдесят девятого года…

Расстояния между домами увеличивались, все чаще вместо огородов Тайна видела заброшенные пустыри. Вскоре улица закончилась, дальше расстилалось лишь бесконечное белое поле, холодное и слепящее. Справа тянулась череда бедных, вросших в землю избушек, а слева громоздились какие-то развалины – из высоких, неправильной формы сугробов торчала лишь одинокая кирпичная труба. Это было как раз то, что нужно.

Тайна быстрым шагом пересекла открытое пространство и очутилась возле развороченной избы. Из снега выглядывали обугленные бревна, вместо окон зияли прямоугольные дыры. Похоже, когда-то давно здесь бушевал пожар, и все, что уцелело, – это почерневшая от копоти русская печь. Крыши не было, лишь несколько самых толстых стропил нависали над пожарищем, подобно обглоданным ребрам. От бревенчатых стен мало что осталось, но и этих остатков хватило бы, чтобы укрыться от посторонних глаз.

Тайна шагнула в дверной проем… и словно провалилась в пылающую яму.

Только что вокруг был снег и лед, а теперь вздымалось ревущее пламя. Трещало смолистое дерево, багровые языки огня переплетались с черными языками дыма. При этом огонь не обжигал, а дым не щипал глаза. Тайна видела и слышала пожар, но не чувствовала его, как будто смотрела фильм. Сообразив, что ей ничего не угрожает, она поднесла руку к лицу и обнаружила, что та превратилась в чадящий факел. Плоть, объятая огнем, пузырилась и пластами отваливалась от костей, ногти съеживались и чернели. Тайна видела, что сгорает заживо, но не испытывала боли. Она вообще не ощущала своего тела, как будто все, что от нее осталось, – это зрение и слух.

«Это не настоящий пожар, – подумала Тайна, с интересом разглядывая свою обугленную пятерню. – Мне это чудится…»

В этот момент прямо перед ней возникло злобное женское лицо, сотканное из огня и дыма. Рыжие волосы растрепались, рот исказился в крике. Тайна попятилась, споткнулась обо что-то… и рухнула на спину, в мягкий холодный снег.

Пожара как не бывало. Перед Тайной высились занесенные снегом развалины, печная труба, черная от намертво въевшейся копоти, смотрела в темное небо.

Девушка поднялась на ноги. Ей так и не удалось переступить порог сгоревшей избы, но теперь она и не собиралась этого делать. Видение, в котором она сгорала заживо, длилось всего ничего, но за это время в реальном мире успело стемнеть и заметно похолодать.

– Вот черт… – пробормотала Тайна, оглядываясь.

Поселок, лишенный таких благ цивилизации, как электричество и газ, погрузился в непроглядную темень. Лишь вдалеке угольно-черным силуэтом на фоне серого неба виднелась колокольня и церковный купол.

Нечто похожее Тайна однажды испытала в «Комнате смеха». Заглянув в кривое зеркало, она внезапно очутилась в залитом кровью зале, где в темных нишах стояли восковые фигуры. И хотя видение длилось несколько секунд, на деле прошло два часа, о чем ей сообщил смотритель аттракциона. Тайна надеялась, что и в этот раз она выпала из реальности на пару часов, а не дней. И где теперь искать Веру?

За спиной послышался шорох. Тайна резко оглянулась и увидела на печи маленький сгорбившийся силуэт. Огромные глаза тускло мерцали, как две серебряные лужицы. Вера водила дружбу со всевозможной нечистью, поэтому Тайна замерла, не желая спугнуть домового или кто там это был.

Существо некоторое время пялилось на девушку, а потом вдруг сорвалось с места. По-обезьяньи ловко спустившись с печи, оно слилось с темнотой, затопившей развалины. Вскоре Тайна услышала в дверном проеме возню и сопение. Похожий то ли на кошку, то ли на зайца силуэт прошмыгнул мимо ее ног и замер среди сугробов. Тайна шагнула следом. Существо отбежало на несколько метров и снова остановилось. На девушку глянули бледно-серебристые фосфоресцирующие глаза.

– Понятно, – произнесла Тайна и двинулась через пустырь, прочь от сгоревшей избы.

Существо, кем бы оно ни было, не оставляло на снегу следов, как не оставляла бы их тень от облака. Казалось, по мерцающим сугробам скользит лоскут, оторвавшийся от покрова ночи. Следуя за ним, Тайна вскоре очутилась на одной из кривых улочек Тупика, ведущей к церкви. Купол, вздымавшийся над крышами домов, выглядел как плоская картонная декорация в театре теней.

Существо стремительно и неслышно неслось по улице, лишь пару раз остановившись и подождав отстающую Тайну. Не прошло и десяти минут, как впереди показалась площадь, в центре которой возвышалась деревянная церковь. Откуда-то слышался гул голосов, но людей Тайна не увидела. Подойдя чуть ближе, она поняла, что вышла к церкви с черного входа, а не с фасада, как в прошлый раз. Возбужденные голоса доносились с другой стороны здания. Провожатый Тайны ненадолго задержался у крайнего дома, а потом быстро пересек площадь и растаял в тени церковных стен. Девушка двинулась за ним, благо все, кто мог бы ее заметить, находились у главного входа. Похожее на кошку существо исчезло, вероятно, исполнив свою миссию. Там, где оно слилось с тенями, оказалось небольшое зарешеченное окошко, глубоко утопленное в бревенчатую стену.