Посреди пустыря, как и прежде, громоздились развалины избы, замерзшие и безмолвные. Тайна понятия не имела, сработает ли ее трюк с воображаемыми часами, но, лежа на снегу и понемногу приходя в себя, различила доносившееся с площади пение. Сейчас по-прежнему было тридцать первое декабря, канун Нового года.

– Отлично, – пробормотала Тайна, поднимаясь на ноги и отряхиваясь.

Теперь надо было спешить на площадь.

Тайна надеялась, что успеет вернуться прежде, чем начнется экзекуция. Она не была на все сто уверена, что ее план разозлить дух ведьмы сработает. Если Мария, убитая еще в семидесятые, но до сих пор не покинувшая Тупик, все же не соизволит вмешаться, придется спасать Веру как-то иначе. Тайна понимала, что не сможет выйти одна против всей деревни, но и бросить девочку не могла. «В крайнем случае попробую договориться с отцом Александром, объясню ему, что убивать внучку Марии нельзя, – подумала Тайна. – И предложу себя вместо нее».

Когда Тайна приближалась к площади, пение внезапно смолкло. Над поселком повисла напряженная тишина. Девушка замедлила шаг, обогнула церковь и осторожно выглянула из-за угла. Увиденное ей совершенно не понравилось. Там и сям горели костры, а по периметру площади толпился народ – угрюмые лица, темные одежды, нахмуренные брови и плотно сжатые губы. И у каждого, от мала до велика, в руках были камни, осколки кирпича и черепицы. Какая-то девочка держала в подоле целую гору снарядов, и ее передник тяжело провисал под тяжестью тщательно подобранных по форме и размеру булыжников. А в центре, спиной к церкви и лицом к односельчанам, стояла Вера. В одной холщовой рубашке, босая, она была привязана к вбитому в промерзшую землю столбу.

Отец Александр держал речь, и его бас гудел над площадью, подобно церковному набату:

– Дьявол хитер, он опутывает людей сетью лжи, выдает черное за белое, а белое за черное. Ему ничего не стоит нацепить маску невинности, за которой будет скрываться звериный оскал. Не стоит обманываться! Сегодня мы сделаем что до́лжно, дадим решительный отпор дьявольским козням!

С этими словами отец Александр поднял с земли камень и, развернувшись, швырнул его в Веру. Тайна сама не заметила, как покинула укрытие и двинулась через площадь. Она хотела одного – заслонить Веру от камней, которые сейчас должны были полететь в нее со всех сторон. Но пока лишь округлый булыжник, брошенный рукой отца Александра, описал дугу, с глухим звуком ударил Веру в лицо и отскочил в сторону. Голова девочки мотнулась влево, как от пощечины.

Тайна бросилась бежать, надеясь заслонить Веру от следующих ударов, но в этот момент костры, пылавшие на площади, взревели и взметнулись в небо, словно кто-то плеснул в них бензином. Жители Тупика, уже изготовившиеся осыпать Веру каменным градом, застыли, кто-то от удивления даже выронил приготовленные снаряды. Тайна с надеждой всмотрелась в пламя, вознесшееся выше печных труб и заснеженных крыш ближайших домов, и разглядела в нем искаженное злобой женское лицо.

Отец Александр тоже стоял, разинув рот, и с ужасом взирал на ближайший к нему костер, в котором просматривались демонические черты давно умершей ведьмы. И тут, словно по щелчку, замершая толпа пришла в движение. Кто-то завизжал, началась толчея, и люди сцепились друг с другом, как обезумевшие. В воздух полетели камни, только метили жители Тупика уже не в привязанную к столбу жертву, а друг в друга. Снег окрасился кровью, со всех сторон Тайна видела разбитые, исцарапанные и перекошенные яростью лица. Кажется, приступ безумия не коснулся лишь отца Александра. Он смотрел в огонь и крестился. Судя по выражению лица, он уже осознал, какую ошибку совершил, выбрав жертвой внучку Марии.

Тайна бросилась к Вере, повисшей на грубых веревках. То ли услышав шаги, то ли почувствовав приближение Тайны, девочка подняла голову. Ее голубые глаза широко распахнулись, она хотела что-то сказать, но захлебнулась рыданием.

– Все хорошо, – сказала Тайна. – Сейчас я тебя отсюда заберу.

Вера кивнула. Ее правая скула была рассечена, лицо и рубашку заливала кровь, но Тайна подумала, что этот первый удар был необходим. Именно он заставил дух Марии явить свою ярость.

Тайна полезла в карман тулупа и нащупала рукоять ножа.

– Это бабушка? – пролепетала Вера, глядя на огненный столб, выросший на месте самого большого костра. – Вы ее привели?

– Да, – сказала Тайна, перерезая веревки.

– Они же теперь поубивают друг друга…

– Ну и пусть. Заслужили.

Разрезанные путы упали на снег, и Тайна подхватила Веру на руки.

– Думаешь, я позволю вам так просто уйти? – услышала девушка и резко повернулась.

Над ней нависал отец Александр, в расстегнутой рыжей шубе, рясе и с тяжелым серебряным крестом на груди. За его спиной бесновалось пламя и безумствовала толпа, как будто посреди забытой богом деревни вдруг приоткрылись ворота в ад. Однако священник смотрел только на Тайну, прожигал ее взглядом.

– Вам лучше заняться своими прихожанами, – посоветовала Тайна, пятясь.

– Я сам знаю, кем мне следует заняться в первую очередь, – угрожающе произнес святой отец, тесня девушку к порогу церкви.

Тайне не оставалось ничего другого, как отступать. Вера, сжавшаяся на ее руках, почти ничего не весила, но бежать с дополнительной ношей все равно было нереально. Вскоре Тайна почувствовала пяткой деревянный порог и начала подниматься по ступеням. Так, спиной вперед, она вошла в распахнутые двери церкви.

Святая обитель встретила их полумраком и тяжелым запахом ладана. Горели свечи, отбрасывая на старые иконы неверные блики. Позади Тайны был алтарь, впереди – дверь, которую в данный момент загораживали широкие плечи священника.

– Ну и что мы будем делать? – спросила Тайна. – Вы собираетесь убить маленькую девочку прямо в церкви? Это разве правильно?

– Эта девочка – ведьма, – произнес отец Александр, однако в его голосе девушка уловила сомнение.

– Вы сами виноваты в том, что случилось, лично вы и все жители вашей деревни, – продолжила напирать Тайна. – Сначала вы убили ведьму, потом начали приносить ей в жертву людей…

– А что нам оставалось делать?! – воскликнул священник.

– Не знаю. Что угодно. Оставить это место, разъехаться по разным городам. Вместо этого вы из года в год убивали людей, а потом решили скормить ведьме ее собственную внучку. Как, по-вашему, это была хорошая идея?

– Нет, – мрачно произнес отец Александр, бросив короткий взгляд через плечо. – Это была плохая идея.

– Ну и что мы будем делать? – спросила Тайна. – Драться друг с другом? Что это решит?

Священник не успел ничего ответить, потому что огненное зарево за его спиной внезапно усилилось, как будто в дверях вспыхнул еще один костер, затмивший тусклые церковные свечки. Тень отца Александра удлинилась, протянувшись к ногам Тайны, а его силуэт, загородивший вспышку, сделался черным. Волна жара прокатилась от порога до алтаря. Священник повернулся к двери, и из его горла вырвался сдавленный вскрик. Тайна вытянула шею, пытаясь разглядеть, что же так испугало опытного деревенского попа, повидавшего на своем веку все, от убийств и безумия до колдовства и всевозможной чертовщины.