Я глухо простонала и даже зажмурилась. Голос я узнала сразу,а вот появления здесь его обладателя ожидала меньше всего. «Надо бы хуже, данекуда», – успела подумать я и приготовилась к испытаниям.

В комнату вслед за ментом влетел верзила в расстегнутой допупа рубашке. Светлые волосы, атлетическая фигура. Физиономию перекосило отбешенства. Он с чувством наподдал Самойлову ногой, перевел взгляд на меня,потом на Илью, опять посмотрел на мента, затем на меня и замер с открытым ртом.Немая сцена длилась не меньше минуты. Мент пытался прийти в себя, тем же самымбыли заняты и мы с Ильей. Тут вновь прибывший сказал, обращаясь ко мне:

– Что ты сделала со своими волосами? И что за дерьмо натебе надето?

– Здравствуй, Никита, – сказала я.

– Слава богу, это ты, – буркнул он. – Толькопо голосу и можно узнать. Я уж испугался, что ошибся. Что это запридурки? – кивнул он на моих гостей.

– Тот, что на полу, мент, – ядовито сообщила я.

– А мне по фигу. Если узнаю, что ты с ним…

– Я с ним что? – вздохнула я.

Пока Никита соображал, что на это ответить, Самойловподнялся, взял свою шляпу и, как будто не зная, что с ней делать, вертел вруках, взирая на моего друга.

– Вы, собственно, кто? – поинтересовался он.

– Я кто? – рявкнул Никита. – Это ты кто? Чеготы, мать твою, делаешь в номере моей девчонки?

Чтобы мент еще раз не схлопотал по шее, а Никита врезультате этого не нажил неприятностей, мне следовало вмешаться. Я поднялась,взяла Никиту за руку и сказала:

– Можно я тебя поцелую? Ты не поверишь, но я рада тебявидеть.

Я улыбалась, Никита хмурился. Мы не сводили глаз друг сдруга, потом начали целоваться. Я надеялась, что эти двое, воспользовавшисьситуацией, тихо, а главное, быстро, покинут номер. Не тут-то было. Они пялилисьна нас, так и не сдвинувшись с места. Оторвавшись от меня, Никита со вздохомзаявил:

– Детка, я очень зол.

– Знаю. Но все равно постарайся вести себяприлично. – Зря я это сказала.

– Это я должен вести себя прилично? Хватает же совестиговорить такое! Надеюсь, ты помнишь, что четырнадцатого у нас свадьба? Должнабыла быть. А сегодня какое число? Правильно, двадцать пятое. Мы могли бы ужедесять дней загорать в Мексике. Перелет бизнес-классом и три недели в лучшихотелях. Чумовые бабки. Ладно, хрен с ними, не в деньгах счастье. Но что ядолжен думать, когда ты вдруг сматываешься неизвестно куда, ничего мне несказав? Даже записки не оставив и не позвонив ни разу. Я поседел по твоеймилости, вот, смотри. – Он наклонил голову и ткнул пальцем себе в висок,но попал в ухо и поморщился. – Долго я буду терпеть твои выходки? Я рыскаюпо чужому городу и нахожу тебя в паршивой гостинице в компании двух придурков.По-твоему, это нормально?

Ответить я не успела, мент кашлянул, привлекая нашевнимание, и заявил:

– Моя фамилия Самойлов.

– Да пошел ты! – рыкнул Никита, вежливость никогдане значилась в числе его добродетелей. – Думаешь, если ты мент, можешьподкатывать к моей девчонке?

– Никита, – подергала я его за руку. –Человек пришел по делу. А если ты будешь и дальше орать, я не смогу ничегообъяснить. – Он нахмурился и замолчал, что дало мне возможностьпродолжить: – Господин Самойлов расследует убийство. Он был так любезен, что нестал вызывать меня в свою контору, а пришел сюда, чтобы задать мне нескольковопросов.

– Да? – Никита задумался. Этот процесс обычнозанимал у него много времени, я перевела дух, прикидывая, как половчееизбавиться от незваных гостей.

– Олег Николаевич очень хороший человек, я ему многимобязана. И мне ужасно неловко, что ты был с ним груб. Пожалуйста, извинись. Чтоо тебе люди подумают?

Никита еще немного пошевелил мозгами, шагнул к Самойлову иулыбнулся. Однако тот поспешно отодвинулся.

– Ладно, мент, с кем не бывает, – покаяннопроизнес Никита. – Я погорячился. – Он зачем-то отряхнул Самойловурубашку, взял шляпу из его рук. – Твоя?

– Моя.

– Классная вещь. – Водрузил шляпу Самойлову наголову и улыбнулся еще шире. Его ясные, синие и невозмутимо наглые глазавызывали у меня тихое бешенство. Никита достал из кармана визитку, сунул ееСамойлову в руку и радостно предложил: – Обращайся, если что. Закопаю в лучшемвиде.

Мент захлопал глазами, а я поспешно пояснила:

– У него сеть похоронных бюро, правда, в другом городе.

Самойлов с облегчением выдохнул, а Никита вроде бы обиделся.

– Да, похоронные бюро. Что ты имеешь против? Хорошийбизнес. Слава богу, все мы смертны, так что без работы я не останусь. У менявсе по высшему разряду. Гроб какой хочешь, ручки латунные, полировка… – Яприготовилась прослушать перечень услуг, но тут Никиту озарило: – Я не понял,что за убийство? И при чем здесь ты, милая?

– Я тебе все попозже объясню. Сейчас проводим гостей и…

– Всего вам доброго, – не без яда сказал Самойлов,направляясь к двери. Илья начал подниматься с кресла, но Никита его остановил:

– Стоп. Тот мент, а очкарик кто?

– Я же сказала, что все объясню.

– Не пойдет. Пока я не пойму, в чем дело, он останетсяздесь.

Самойлов как раз выходил из номера и, услышав эти слова,сделал мне ручкой.

– Ваша девушка оказалась в сложной ситуации, – сдостоинством заговорил Илья. – Я пытался ей помочь.

– Тем, что торчишь в ее номере с утра пораньше? Вот ясейчас раскрашу морду твоему хахалю, – начал свирепеть Никита, а я вдосаде буркнула:

– Да хоть в окно его выброси, мне-то что.

Никита в замешательстве таращился на меня, потом плюхнулсяна кровать и сказал с обидой:

– Ладно, я слушаю. Так в чем дело?

Я прикидывала, с чего начать, и, желая выиграть время,задала вопрос:

– Как ты меня нашел?

Никита усмехнулся.

– Очень хотел найти, вот и нашел. Первые дни ходилточно пыльным мешком прибитый, не мог понять, почему ты сбежала. И это передсвадьбой. Я костюм купил, для чего, спрашивается? Она и раньше, бывало,сбегала, – доверительно сообщил он Илье, единственному заинтересованномуслушателю. – Дня на два, на три, но не больше. И вдруг перед свадьбой…