Раненую Графиню подобрали собирающие в лесу рябину санитаркивоенного госпиталя. Они принесли ее в лазарет, оказали первую помощь. Ранаоказалась не очень серьезной, даже операция не понадобилась – пуля прошланавылет. Эллина пришла в себя уже на следующий день. И первое, чтоспросила у соседки по койке, это далеко ли от госпиталя находится линия фронта.Оказалось, совсем рядом. В нескольких километрах, и завтра наши войскапойдут в атаку и оттеснят немцев еще дальше. Но самым радостным открытием былото, что часть Егора стоит именно там.

– Как я могу туда попасть? – встрепенулась Эллина.

– Никак, вас туда не пустят. Гражданским лицам требуетсяспециальное разрешение...

Но Эллина не стала ее дослушивать. Она вскочила с кровати и,не обращая внимания на головокружение, отправилась искать по госпиталюкого-нибудь, кто сможет ей помочь попасть в расположение пятидесятой армии.И ей несказанно повезло. Уже в третьей палате, куда она заглянула,лежали сразу трое сослуживцев Егора, один из них, ротный по фамилииСавин, сегодня выписывался и отправлялся в расположение части. Эллина,естественно, тут же бросилась к нему и принялась взахлеб рассказывать своюисторию. Местами правдивую, местами не очень: насчет того, при какихобстоятельствах она получила ранение, Графиня соврала, сказав, что попала подобстрел вместе с бригадой. Все погибли, а она одна уцелела, и раненая суткибродила по лесу, пока не потеряла сознание (так было драматичнее!). Выслушаврассказ Эллины, Савин проникся к ней огромной симпатией и помог ей. Когда заним пришла машина из части, он взял Графиню с собой, разрешив ей увидеться слюбимым...

Всю дорогу Эллина ерзала, точно под ее попой находился еж.Ей казалось, что грузовик едет слишком медленно. Ей хотелось выбежать иподтолкнуть его. Савин, видя ее нервозность, только усмехался в усы иприговаривал:

– Даю тебе час, девочка. Больше не могу. Завтра атака, самапонимаешь. Гражданским там сейчас не место... Я и так нарушаю приказ,разрешая тебе свидание... Но ты преодолела такое расстояние. Так рисковала...рвалась к нему... – Он крякнул. – Вот это, я понимаю, любовь...

Эллина кивала, а про себя думала, что даже ради минутысвидания с Малышом она пошла бы и на риск, и на преодоление, на что угодно,вплоть до продажи души дьяволу.

И вот наконец свершилось! Она выпрыгнула из машины, аЕгор, будто зная, что Эллина сейчас появится, стоял именно у того блиндажа, гдезатормозил грузовик.

Увидев своего Малыша, похудевшего, как-то очень быстровозмужавшего, непривычно коротко подстриженного, Эллина бросилась к нему,ощутив прилив такого безграничного счастья, что у нее голова закружилась(скорее всего, это произошло из-за недавней кровопотери, но Графиня в тот мигпозабыла о своей ране). Головокружение усиливалось с каждым шагом, и чем меньшебыло расстояние, разделяющее ее и Малыша, тем труднее Эллине было стоять на ногах.Когда до Егора оставалась всего пара метров, Графиня покачнулась и непременноупала бы, если б ее за талию не подхватил какой-то коренастый брюнет. Егоприкосновение отдалось в теле неприятным ознобом, но Эллина не придала этомузначения и, отстранившись, сделала последний рывок к Малышу...

Боже! Как непередаваемо хорошо ей стало, когда он заключилЭллину в объятия и прижался горячими губами к ее виску. Ничего ей больше ненадо было, только стоять вот так, тело к телу, и ощущать, как от егоприкосновений по коже бегут знакомые мурашки...

– Как ты тут оказалась? – ошарашенно спросил Егор,отстраняясь, чтобы рассмотреть ее подзабытое за месяцы разлуки лицо. –Надо же! Ты стала еще красивее! – восхищенно воскликнул он. –И тебе удивительно идут шинель и гимнастерка... – Тут он обратилвнимание на то, что ее правая рука висит на «качелях» из бинта, и обеспокоенноспросил: – Болит?

– Нисколечко, – засмеялась в ответ Эллина. В тотмомент она на самом деле не испытывала никаких неприятных ощущений, будто Малышизбавил ее не только от душевной боли, но и от физической одним своимприкосновением!

– Где это тебя?

– Попали с концертной бригадой под обстрел... Заделочуть-чуть...

– Егор, познакомишь меня со своей дамой? – услышалаЭллина за спиной. Голос был мужской, густой, довольно красивый, но ей оннеприятно резанул слух, и она не стала оборачиваться. Малыш сам развернул ее и,улыбнувшись тому самому брюнету, что минуту назад не дал Графине упасть,представил ее:

– Знакомься, Миша, это Эллина.

– Очень приятно, – учтиво кивнул брюнет (он оказалсясовсем молоденьким, даже младше Малыша) и протянул Графине руку, но та сделалавид, что не заметила этого. – Егор рассказывал мне о вас. Насколько япомню, вы певица...

И посмотрел вопросительно, ожидая подтверждения, ноЭллина молчала. Ей не хотелось вести светскую беседу ни с ним, ни с кем бы тони было. Единственное, о чем она сейчас мечтала, это оказаться наедине сМалышом. Ротный разрешил ей часовое свидание, а время тратилось так бездарно...

– Да, Эллина потрясающе исполняет романсы, – сказалЕгор.

– Быть может, она споет сегодня для нас? – не унималсяМихаил.

– Споешь? – спросил у Эллины Малыш.

– У нас с тобой всего час. Вернее... – Она глянулана циферблат его часов. – Уже пятьдесят три минуты... – И, снежностью проведя рукой по его небритой щеке, прошептала: – Уйдем отсюдапоскорей. Подальше от глаз...

Эллина надеялась, что хотя бы эти слова заставят Михаилаоставить их наедине друг с другом, но тот остался и спросил:

– А если я договорюсь с майором Савиным и он разрешитвам остаться до вечера, вы споете?

– Вы можете это сделать? – Она впервые посмотрела наМихаила с интересом. Тот коротко кивнул крупной головой, на которой офицерскаяфуражка смотрелась как абсолютно инородный предмет. «Лучше б ушанкунадел, – подумала Эллина. – Все приличнее б выглядел...», а вслухсказала: – Но я без аккомпанемента не могу. Вот если бы еще и гитарунашли, на которой я худо-бедно играю, я спела бы...

– Я найду вам гитару, – заверил Михаил. –И буду с нетерпением ждать вашего выступления...

Он хотел еще что-то сказать, но Эллина уже отвернулась отнего и, пощекотав ухо Егора кончиком носа, выдохнула:

– Знаешь, что на мне сейчас? Белье, что ты мне подарил...Помнишь? – Она приподняла юбку, оголив ноги. Сегодня на ней не былокальсон. Только чулки, сохраненные специально для этого дня.

Михаилу ничего не осталось, как ретироваться, а Егор сЭллиной пошли искать место для уединения.

Михаил сдержал оба своих обещания. Он нашел гитару (а затеми гитариста, когда стало ясно, что из-за раненой руки играть Графиня не сможет)и договорился с ротным, чтоб тот разрешил Эллине остаться до вечера. Послезаката он сам пообещал отвезти ее в город.