улыбалась, но зубы ее были стиснуты, а кровь так и кипела в жилах. Как они могут вот так запросто обсуждать ее будущее? Голоса родителей превратились в бессмысленный гул.

Будто почувствовав растущее напряжение Оливии, Джейкоб Лоренс взял ее руку и слегка пожал. От этого мягкого прикосновения она вспомнила, как надо дышать. Воздух внезапно ворвался в легкие Оливии, и у нее закружилась голова. Девушка высвободила руку и приложила ее к холодной, влажной щеке.

– Оливия, милая, из тебя выйдет такая чудесная невеста, – сказала миссис Дэйвенпорт с мечтательным взглядом. – А вы как считаете, мистер Лоренс?

– От вас никто не сможет глаз оторвать.

Даже произнося эти слова, мистер Лоренс будто бы смотрел куда-то мимо девушки.

Оливия встала. Стул ее покачнулся назад. Мистер Лоренс легко удержал его и положил руку ей на талию. Тут девушка поняла, что не так. Когда она танцевала с Джейкобом Лоренсом, когда он прижимал ее к себе… ведь это ясно как день. Да, она сможет когда-нибудь его полюбить, но сколько на это уйдет времени? И какая это будет любовь? Ее не влекло к мистеру Лоренсу, она не вспыхивала жаром, сердце ее не ускоряло свой ритм, что дало бы знать о более глубокой привязанности. Ей приятно было проводить с ним время. Они могли бы жить счастливо. Но без всякой страсти. «И когда бабочки перестали трепетать у меня внутри?» Оливия не могла вспомнить. Ее чувства к мистеру Лоренсу были тесно связаны со счастьем родителей, с желанием угодить им и поддержать честь семьи.

Руби была права. Он был красив. Но мысли Оливии вновь вернулись к молодому адвокату и к будущему, которое ждало ее, если она и дальше пойдет по пути, который уже расстелился перед ней.

«Это неправильно, – подумала девушка. – Мистер Лоренс меня не любит. На самом деле он меня даже не знает, и мы оба заслуживаем большего».

– Прошу прощения, – сказала она. Оливия подняла салфетку, которая упала с ее коленей, и бросила на стул.

Она прошла через двор, разрываясь между желанием уйти в дом или направиться к конюшне. Убежать куда угодно, только не сидеть за этим столом, за которым ее будущее распланировали, не спросив ее. «Хелен на моем месте стала бы спорить», – подумала она. Оливия остановилась в небольшой рощице рядом с конюшней, уже готовая вернуться, но тут услышала, как ее окликнули.

К ней медленно приближался мистер Лоренс. Он держал раскрытые ладони на уровне плеч, точно Оливия – олениха, которая может в любую секунду умчаться прочь.

– Извините, – сказала она. – Вас загнали в угол. Я хочу, чтобы вы знали: я не имела ни малейшего желания ставить вас в такое положение. – Оливия старалась дышать ровно. – Я не уверена, что готова.

За его спиной она видела, как родители за ними наблюдают. Девушка отвернулась и пошла по тропинке между деревьями. Мистер Лоренс убрал руки в карманы и зашагал в ногу с ней.

Совладав с гневом, Оливия извинилась снова. Она сгорала со стыда.

Мистер Лоренс вздохнул:

– Ничего страшного. Думаю, мы оба знали, что все ждут определенного итога от наших встреч.

Оливия пробормотала что-то уклончивое. Под пологом листьев мистер Лоренс как будто расслабился. Тоска в его глазах сменилась добродушной иронией.

– Я рада, что вы находите это смешным, потому что мне не смешно. – Легкая улыбка на его лице придала девушке смелости, и она решилась задать дерзкий вопрос: – Вы не против, если мы дадим им понять, что мы с вами пришли к соглашению?

Оливия наблюдала, как мистер Лоренс замедлил шаг и остановился. Лицо его стало невыразительным, непроницаемым.

«Что я наделала?» — подумала девушка.

Это было неподобающее предложение. Вовсе не на это надеялись ее родители. Возможно, и сам Джейкоб Лоренс надеялся на что-то другое. Но ей это было нужно. Ей нужно было выгадать немного времени. Встречи с мистером ДеУайтом совсем запутали Оливию. Девушка подозревала, что мистеру Лоренсу так же не хочется ввязываться в эту помолвку, как и ей самой. Возможно, она неправильно истолковала его поведение? Но по крайней мере, если он будет по-прежнему ухаживать за Оливией, мама не бросится снова отчаянно искать ей мужа. И у Оливии будет все лето, чтобы разобраться в себе.

Девушка вновь повернулась к мистеру Лоренсу, спокойная и сосредоточенная. Она внутренне молилась, чтобы молодой человек не почувствовал, из какого напряжения родилась эта просьба. Она ожидала предложения, но другого: похожего на красивые жесты, описанные в романах. А не едва замаскированного пинка от родителей, от которого потенциальный жених лишился дара речи. «И в какой момент все пошло не так?»

На лице ее холостяка из Англии в этот момент было написано то, что бурлило у Оливии в душе. Паника.

– Я должен вам кое-что сказать, Оливия, – произнес он. – Вы должны знать…

Девушка глянула поверх его плеча. Родители занялись обедом, давая молодой паре иллюзию уединенности.

– Оливия.

Девушка резко перевела взгляд на него. Мистер Лоренс смотрел на нее и как будто что-то взвешивал.

– В общем, что бы там ни было, – сказала Оливия наконец, – это ничего. Может, хотя бы до бала-маскарада? Он будет через шесть недель.

Молодой человек внимательно изучал ее.

– Пожалуй, можно, – поколебавшись, сказал он, – пусть думают, что предложение будет позже. Что мы хотим сделать все по-своему.

Оливия немного расслабилась. Она рассматривала лицо мистера Лоренса, поражаясь его мягкости.

– Спасибо. – Девушка снова глянула ему за спину. – Мы никому не скажем, – проговорила она и посмотрела мистеру Лоренсу в глаза: – Даете слово джентльмена?

Мистер Лоренс выпрямился во весь рост. Лицо у него было торжественное:

– Даю вам слово.

* * *

– Я так рада, что ты пошла со мной, – сказала Оливия.

После того как мистер Лоренс откланялся, Оливия велела Томми отвезти ее к Руби. Подруга тоже мучилась головной болью, так что сначала отвергла предложение прогуляться в город. Руби лежала на кушетке с холодным компрессом на веках, закинув ноги на козетку. Но Оливия громко повторяла, что ни за что не уедет, и в конце концов подруге пришлось согласиться.

– Ты не оставила мне выбора, – сказала Руби и слегка толкнула ее бедром. – Но ты была права. Мне действительно полегчало. Ты хотела пойти в какое-то определенное место или мы будем бесцельно слоняться по Уобаш-авеню?

– Слоняться, – ответила Оливия.

В кармане ее юбки была спрятана записная книжка в кожаном переплете с инициалами Вашингтона на обложке. Девушка надеялась, что в этой книжке он будет набрасывать черновики для своих речей. Его выступления были настолько важными, настолько берущими за душу, что их обязательно надо