Опс! А это что за бытовое хамство?Энтроациокуль мчится прямо на Таню с явным намерением насадить ее на свойбамбуковый шест! Караул! Куда, интересно, смотрят арбитры? По какому тарифуныне оплачивается их совесть? Не, ребят, если проблемы с совестью, я могуодолжить немного своей! У меня ее столько, что лишний вагончик всегда отыскатьможно!.. Заодно и скромности пару тележек добавлю от широты души!..

Расстояние между Таней и Энтроациокульсокращается! Еще немного, и Тане придется брать билет в ладью Харона! Неужелиона не видит, что косо срубленный бамбуковый шест смотрит ей прямо в живот?..ТАНЬКАА-А-А!.. Уф, пронесло! В последний момент Таня делает вид, что уходитвниз. Разумеется, Энтроациокуль считает, что это обманка и на самом деле Танясейчас уйдет наверх. Там она и надеется ее перехватить! Однако едва ведьманачинает набирать высоту, как Танька действительно ныряет вниз. Разочарованнаяведьма оказывается в гордом одиночестве! Теперь ей только и остается, чтоохотиться с шестом за арбитрами! Занятие, достойное хмыря болотного, а неуважающей себя ведьмы в полном… хи-хи… закате сил!

Энтроациокуль повернулась к летающемукомментатору и поднесла ладонь ко рту, точно желая кашлянуть. Ягун собралсяляпнуть про проглоченную муху и пожелать Энтроациокуль приятного аппетита, нопрежде, чем он это сделал, в воздухе что-то вспыхнуло и за ворот к Ягунупосыпался пепел. Энтроациокуль, ожидавшая явно не этого, сердито повернулась ктрибунам и погрозила кому-то кулаком. В следующий миг ее бамбуковый шестзавертелся на месте, как винт кофемолки. Старая ведьма, бранясь, вцепилась внего руками. Сделав с полсотни оборотов, шест успокоился. Зрачки ведьмы,вращавшиеся как бешеные блюдца, вернулись в прежние орбиты. К трубочке онабольше не прибегала. Должно быть, убедилась, что магия Ягге посильнее еесобственной.

– Диагноз понятен! Энтроациокуль получилапредупреждение! Лицо ведьмы так пылает от злости, что сядь ей на щеку комар –он изжарился бы заживо! – затарахтел Ягун. – Меня пыталисьподстрелить заговоренной иглой из трубочки, но меня подстраховала Ягге! Васбережет ваша милиция, а меня моя бабуся! Самый большой в России словесныйфонтан не заткнуть пальцем! Я

мог бы давать свою бабусю напрокат, но фигвам!.. Самому нужно! Хорошие бабушки, друзья мои, на дороге не валяются! Ихсоздает природа – медленно, тщательно и со вкусом!

Пока Таня и Ягун возились с Энтроациокуль, Замерзайлоконкретно нацелился на Гурия. Он вскинул руки, распушил белую бороду, что-тозашептал и рассыпался вихрем. Пуппера запуржила метель, а его метла обледенеладо самого кончика. Очки Пуппера покрылись толстым слоем изморози. На дужкахповисли сосульки. Теперь бедолага едва ли видел что-то дальше своего носа. Но ина обледеневшей метле Пуппер упорно продолжал атаковать ускользающийпламягасительный мяч.

– Вот что бывает с дворниками, которые незаносят свой инвентарь на ночь в сарай! Я не устаю повторять: инструмент,дорогие друзья, надо хранить в строго отведенных местах! Лопаты с лопатами,веники с вениками!.. Невероятно! Наш Гурочка-Снегурочка настигает мяч ипытается схватить его. Но пламягасительный мяч обледенел, и пальцы Гурия никакне могут его обхватить. Замерзайло, только что материализовавшийся чуть правее,подло ухмыляется. Сложности мальчика с копирайтом не ускользают и отО-Феи-Ли-И. Она подносит к губам свою флейту и выдыхает маголодию. Меткийвыстрел! Лед с мяча разлетается осколками. Вместе с ним разлетаются осколками иочочки Пуппера. Не обращая внимания на утрату очков, Гурий хватаетпламягасительный мяч. Ошеломленный Замерзайло бросается на него, но Пуппер,делая резкий разворот, сшибает ему метлой нос-сосульку. Замерзайло мгновенно теряетинтерес к игре и устремляется за носом. Вот вам пример человека, который хочетостаться с носом в самом буквальном смысле этого слова! Еще бы – потеряется впесочке, растает и все дела! Так его, Гурик, этого Замерзайло! В хвост и вгриву! В очочки и в метлу!

Агриппа Эйлах Флюс выдыхает три… четыре… пять…шесть… и далее до бесконечности струй огня, целя в Таню и Пуппера. Те вынужденыотступить и отказаться от немедленной атаки. Еще бы! Мчаться на Флюса в лоб –нелепость. Это настоящий трехствольный пулемет на цыплячьей шее! Особаяблагодарность Лизхен Херц! Думается, это она своими командами управляетдыханием дракона так, чтобы он не нуждался в перезарядке.

Ощутив, как вдруг замер стадион, Ягун быстроповернул голову, вгляделся во что-то и завопил:

– О нет! Вы это видели? Мои нервы какканаты, и то они едва не лопнули от этого душещипательного зрелища! Жесточайшийразгром! Команда невидимок несет первые потери! А теперь подробности, хотя моесердце содрогается от собственной болтовни!

Под шумок Глинт и Жульсон – вот ужхимики! – подкрадывались к Агриппе с чихательным мячиком. Интересно, гдеони его надыбали? Жульсон по ходу дела прятал мячик под невидимым плащиком. Этоне укрылось от Дона Жульена! В ту же минуту магфиози итальянского разлива потерручки и выдал целую серию ухмылок разной степени коварства. Закончив этопредставление, которое, должно быть, ужасно пугает пожилых людей и инвалидов,Дон Жульен что-то негромко сказал Лизхен Херц.

Агриппа развернул одну из боковых голов – ну игибкая же у него шея! – и, трижды плюнув пламенем, выпустил завершающуюдлинную струю огня прямо в Глинта с Жульсоном! Глинт сразу куда-то исчез.Думаю, через некоторое время он обнаружится в магпункте. Заключаю это посумасшедшей активности санитаров на песочке. Испепели дракон Глинтаокончательно и бесповоротно, они бы так не суетились.

А Дон Жульен между тем потирает ручки ихихикает! Нет, вы видели эту моральную амебу? Это же просто ботиночнаяинфузория на тему человека! Каким-то чудом Жульсону удается уйти от струи пламени,и он поспешно улепетывает вместе с чихательным мячиком, ловко уворачиваясь отогненных плевков. Решив, что он не в зоне досягаемости драконьего огня, Жульсонулыбается, однако улыбка тотчас пропадает, едва он понимает, что не толькометла, но и его плащик охвачены пламенем и вот-вот сгорят! С громким воплемЖульсон прыгает с метлы. Это уже не театр одного актера! Это цирк бешеногокаскадера, мамочка моя бабуся! Мяч потерян. Его загребает своей огромной лапойсуровый бабай Умрюк-паша. Робкий Жульсон тихо прячет тело жирное в песочек!Только гордый Гурий Пуппер реет гордо и свободно над седой равниной мо… тьфуты!.. Повторенье мать ученья, но не до такой же степени!

На скамейке преподавателей Тибидохса ход игрыобсуждался не менее горячо, правда, без цитирования классических текстов.

– Да, Лизхен Херц девочка не промах! Ягунправ, что-то с ней не так. Хотел бы я знать: в чем ее магия? – с досадойпроизнес Соловей О. Разбойник.

Доцент Горгонова задумчиво лизнула ноготьуказательного пальца и провела им по ветру.

– Возможно, не ошибусь, если предположу.Она – его мозги! – заметила Медузия.