– А ты не хочешь… помочь ей? – спросила Эйди. – Она ведь в плену.

– Да какое мне до неё дело? Ради неё одной я должен перебить неизвестно сколько человек?

«Не так давно, в Селве, подобное для тебя не было проблемой», – подумал Кеорт, но вслух ничего не сказал.

Они пошли к дому, где их разместил координатор. Некоторое время все молчали. Эйди некоторое время собиралась, кусая губы, прежде чем решилась заговорить.

– Ну ладно, не устраивает тебя её предложение, я поняла. – Судя по всему, она решила до конца защищать свою недавно обретенную подругу. – Но она сама чем тебе не нравится? Ты её вообще не знаешь!

– Она курит.

Эйди не нашла, что ответить. Видно было, что это заявление сбило её с толку.

– Курит? – переспросила она. – Не понимаю… Ну и что? Во-первых, откуда ты знаешь, что Мори курит?

– Я её не в первый раз сегодня встретил. Я её уже видел в посёлке. Она сюда ходит не только к тебе, но и за табаком. Видимо, где-то здесь выращивает.

– Да что такого? Не понимаю! Ну курит она – это её личное дело!

Артон набрал воздуха в лёгкие. Очевидно, он в очередной раз собирался разразиться длинной речью о том, как он «устал объяснять Эйди очевидные вещи». Кеорт его опередил.

– Курение – вредная, недопустимая привычка в корпоративной среде, – сказал он. – Сознательные сотрудники современной компании придерживаются здорового образа жизни. Это помогает нам становиться более эффективными работниками, получать настоящее удовольствие от работы, не заменяя его мнимым удовлетворением от вредной привычки. – Над тем, что произносил, он думал не больше, чем над перестановкой ног при ходьбе. – Некурящий сотрудник не тратит время на то, чтобы уйти с рабочего места и выкурить сигарету, вместо этого он продолжает работать и совершенствоваться в своём деле. Принимая во внимание снижение потерь рабочего времени, курение не одобряют во всех современных компаниях.

– Ты этого не знала, я понимаю, – произнёс Артон, лишившийся возможности прочитать нотацию. – Но, кроме всего прочего, курящий человек – это потенциальный некорпорат.

– Почему сразу – некорпорат? – спросила Эйди. – Из-за какого-то табака…

– Курильщик не разделяет корпоративных ценностей, – сказал Кеорт. – Одна из ценностей в «Тенфорс индастриз» – здоровый образ жизни. Во всех других компаниях тоже есть такое. Только называется по-другому.

– У нас курить не запрещено, – продолжал Артон. – Я имею в виду, не запрещено формально. Но курение – это признак того, что человек не уважает идеи компании. Думает, что какими-то из ценностей можно пренебречь. Начинается всё с малого. И, как правило, плохо заканчивается.

– И что, кто курит – тот некорпорат? – спросила Эйди. – Его за курение увольняют из корпорации?

– Не увольняют, потому что прямо это не запрещено, – ответил Артон. – Но не одобряют. Дают понять, что такое поведение не приветствуется. Дают понять так, что даже до самых тупых доходит, – специалист помолчал. – Есть наблюдения, которые доказывают, что процент состоявшихся некорпоратов среди курильщиков выше, чем среди некурящих. Я с этим согласен.

– Но ведь некоторые из местных курят, – сказала Эйди. – Они даже выращивают табак. И никто на них косо не смотрит.

– А это уже вопрос к начальнику посёлка, почему он такое допускает. – Артон поглядел куда-то над крышами. – И почему у него под боком другой руководитель взялся составлять карту мира.

– А что такого в карте? – спросила Эйди. – Он очень разумно поступает, этот Реджис. Нужно же знать, что здесь есть, – она обвела взглядом округу. – Если бы у тебя была карта местности, может, мы бы знали, куда идти. Почему ты не раздобыл какую-нибудь карту в Селве?

– Потому что таких карт нет. – Артон смотрел на неё так, как будто она снова говорит какую-то глупость.

– То есть после Краха и остального во всём городе не осталось ни одной карты?

– Карт ни у кого и не было. Это закрытая информация.

Артон замолчал, видимо, думая, что вопрос исчерпан. Он ошибся.

– Нет, подожди, – сказала Эйди. – Я понимаю – секретные данные, расположение всяких там баз, замаскированных частей… Но хоть карты местности-то были?

– Ты опять ничего не понимаешь. – Артон начал злиться. – Не было никаких карт. Я знать не знаю, что вообще находится в этой части континента. Ты ведь тоже не знаешь, так?

– Ну, я-то на ферме выросла. А ты у нас как раз знающий, специалист и всё такое…

– Твоё фермерское детство тут ни при чём. Ты знала достаточно, чтобы работать на ферме. Я тоже знал только то, что было нужно для выполнения конкретной задачи. – Артон выдвинул челюсть. – Каждый сотрудник располагает только той информацией, которая ему необходима для работы. Каждый занимается своим делом и не лезет в чужие. Знать всё – не нашего ума дело. Немногим под силу увидеть полную картину мира.

– Кому же это под силу? – спросила Эйди.

Артон не ответил. Он смотрел в небо, будто пытаясь взглядом преодолеть световые годы и с поверхности планеты разглядеть Землю. Кеорт поглядел вверх, но увидел только бледное планетарное кольцо.

– Мы – исполнители, – сказал специалист. – Мы знаем только то, что нам должно знать. Реджис замахнулся на такое, что ему не по статусу.

Кеорт их почти не слушал. Он смотрел на высохшее дерево, растущее посреди двора. Изломанные ветви покачивались на ветру, дрожали мелкие красноватые листья. Их цвет удивительно хорошо сочетался с почти белой корой.

Ветер стал сильнее – Кеорту показалось, что его разогнал запустившийся где-то далеко маховик – чудовищный, неостановимый. Артон и Эйди ушли в дом, а он остался под деревом.

Кого ему напоминает Морин Вейар, он так и не вспомнил.

Кеорт с наслаждением загребал руками воду. Она была прохладной и мягкой, в ней прекрасно отдыхало избитое тело; можно было лечь на неё и расслабиться, покачиваясь в спокойном течении. Он перевернулся на спину, опустил затылок в воду, и она мягкими пробками заткнула ему уши.

Звуки вокруг исчезли. Теперь он слышал только свои мысли.

Придётся ждать ещё две недели. Артон настоял на встрече с координатором, но результат их разговора оказался неутешительным. Некорпоратская угроза затягивала сбор урожая. Также Райтнер не смог ничего сказать об Ормане Реджисе, капитане блока безопасности – он или не знал ответов на вопросы Артона, или не хотел отвечать. По его глазам, вечно скрывающимся в тени шляпы, ничего нельзя было сказать точно.

Артон не возмущался, услышав, что им придётся ждать ещё дольше. Он только рассеянно кивал, пока Райтнер рассказывал, что они могут чувствовать себя в посёлке как дома, могут занимать предоставленное им жильё столько, сколько им захочется. Что их питание до самой передачи продовольствия – целиком и полностью за счет посёлка. Специалист лишь рассеянно покачивал головой, как человек, которого занимают совсем другие мысли.