— Да, собственно, ни о чем, — пожал Лист плечами.

— Тогда держи, — я передал ему очередную нить силы. — Плети, только медленно, следи за натяжением, чувствуй не руками — чувствуй своей сутью. Не смотри за пальцами, смотри в себя.

Парень выдохнул и начал заново.

Тьфу.

Лучше, конечно, но что ж нити перекосило-то так? Такой иглой даже кожу не проткнуть.

— Влей в него больше силы.

— Как?

— Молча! — рявкнул я.

Вдох. Еще вдох. Тихо, Кристоф. Тихо. Парень не виноват, что родился без мозгов, тут родители постарались.

— Ты говорил, что это как клубок, — процедил сквозь зубы. — Вот и размотай его в обратную сторону.

Мальчишка кивнул. Связка крепла на глазах. Вот только… Тянул-то он не из себя, а из меня. Я готов был придушить Белого.

А мощь заклинания все увеличивалась. Руки Листа уже дрожали. Уверен, под перчатками они покрылись чернотой. Капельки испарины проступили на маске. Плохо дело. Снова не удержит.

— Лист, заканчивай.

Он моргнул, а зеленые глазищи удивленно уставились на меня.

— Не могу, — прошептал парень одними губами.

— Что не можешь?

— Не останавливается.

— То есть как это?

— А мне-то, мать вашу, откуда знать? — рыкнул Белый.

Я снова перевел взгляд на плетение. Идиот! И он, и я!

— Так, — тяжело вздохнул, — делай крепеж и связывай вместе.

— Сделал, — выдохнул страж спустя какое-то время. Да вижу, вот только куда теперь девать получившееся? Иногда я жалею, что здесь нет окон. Летело бы до самых эльфов.

— Теперь передай мне.

Страж дернулся, а я понял, какую ошибку совершил.

— Не так резко! Чтоб тебя налево и к Астрате на жертвенный алтарь! — проорал, начиная втягивать часть тьмы в себя.

Греб… Хотя нет, не гребаный.

Лист относится к тьме слишком легко. Может, так поймет, чего стоят незавершенные и неправильные плетения?

Я почти закончил, остатки прошли насквозь и врезались в стену сзади. Белый расслабленно выдохнул. Мои губы растянула улыбка.

— Стоило так орать? — выгнул он бровь. — Чего вы улыбаетесь?

Тьма срикошетила и снова прошла сквозь тело. Вот только такой силы удара никто из нас не ожидал, меня сбило с ног, и я рухнул на стража. Все, что еще осталось от заклинания, досталось ему, плюс весь мой вес.

Белый вскрикнул. У меня в голове гудело.

Как странно…

Оказывается, его тело такое маленькое, скрытый плащом, он не выглядит таким тонким, как сейчас чувствуется. Мальчишка…

Я приподнялся на руках, пытаясь понять, с чего вдруг так невыносимо начало покалывать самые кончики пальцев и откуда эта дрожь в позвоночнике.

Лист шумно втянул воздух и открыл зажмуренные до этого глаза.

Зеленые…

Зеленые, как молодая листва.

Яркие.

Горящие странным огнем.

Затягивающие.

Я сглотнул, не в силах почему-то отвернуться, пошевелиться, сказать что-то. Даже моргнуть не в силах.

Скрипнула дверь.

— Развлекаетесь? — насмешливый голос Тивора разрезал тишину.

Уже вечер?

— Стараемся, — огрызнулся, поднимаясь на ноги и протягивая руку Белому. Лист жест воспринял выгнутой бровью и встал самостоятельно.

— Что-то случилось? — я натягивал накидку, Белый уже стоял в дверях.

— К сожалению, — кивнул Черный. — Тебя хотят видеть эльфы. И наш лжегородовой повесился в камере.

Да еж… Это когда-нибудь кончится?

— Повесился или повесили?

— Пытаемся понять.

Греби их всех!

Елена, дочь Дома ассасинов

Кристоф действительно расставил приоритеты, и сейчас мы стояли в камере свежего трупа. Сам труп уже доставили в лабораторию. А в узкой комнатке толпились дознаватели.

Князь окинул столпотворение хмурым взглядом.

— Пошли все вон, — слова прозвучали тихо, но так, что к ступенькам дернулась даже я. Через вдох в коридорах темницы не осталось никого. — Тивор, тебе тоже лучше пока постоять где-нибудь подальше.

Черный кивнул и безропотно скрылся наверху.

— А…

— Так получилось, что Тивору перепало немного хаоса, и на тьму он реагирует своеобразно, — прозвучало отстраненное объяснение на мой еще не заданный даже вопрос.

Хаос? Но это же магия дроу. Неужели наш оборотень полукровка? Интересно.

Князь тем временем осматривался. Предельно внимательно. Хотя чего там осматриваться, я не понимала. Камера была практически стерильно пуста: дознаватели все вынесли и все убрали. Даже щербатая койка лишилась матраса.

— А меня зачем оставили? — спросила, входя за Кристофом.

— Возможно, потребуется твоя помощь, — все так же тихо и напряженно ответил князь.

Вампир был собран, холоден, сосредоточен. Он словно крался, тихо, неслышно и тягуче-медленно делая каждый следующий шаг. Будто принюхивался и прислушивался и без конца перебирал и перебирал пальцами воздух.

Дойдя до оконной решетки, он замер, застыл, закрывая глаза, наполненные тьмой. Сила вырвалась в один вдох, заструилась, как потоки воды. Опутала стены, пол, потолок. Сначала медленно, но с каждым вдохом все быстрее поглощала пространство камеры. Окружила меня. Едва сжала поначалу, а потом укрыла, словно шелковым платком, успокоилась и затихла.

И ничего не видно, и практически полная тишина, лишь мои вдохи и выдохи.

— Сосредоточься, найди конец плетения и держи, — вдруг раздался голос князя, заставив меня шарахнуться в сторону. Так и заикой остаться недолго.

— Да без проблем, я же этим каждый день занимаюсь, — проворчала я себе под нос, закрывая глаза. Толку в них сейчас? Только с мыслей сбивают.

Чувство практически полной дезориентации. Это пугает.

Нет.

Не пугает. Вру. Это будоражит.

— Я все слышал, — откликнулась его княжеская задница, — ищи, давай, молча.

И я начала искать. Казалось бы, простая задачка. Но одно дело, когда это твое заклинание, когда ты знаешь его структуру и вязь, и совсем другое дело, когда оно творение чужих рук, пусть и из той же стихии. Двигаешься почти на ощупь, будто пальцами ведешь по узору.