– Отправил копию тебе на почту, Вика.

Тетка поспешно открыла новую вкладку и увеличила письмо, чтобы мы с Верой тоже могли прочитать:

«В Следственный комитет города

от Валерии Марковны Тимошенко,

ул. Новоспасская, дом 3.

Прошу обратить внимание наших доблестных следственных органов на ведьмовскую деятельность фирмы «ИннаБизнес» и ее владелицу и руководительницу бессовестную Инну Берг. Инна обманывает честных граждан, утверждая, что в ее школе бедные станут богатыми, глупые – умными, толстые – худыми и так далее. Все это наглое вранье и выкачивание денег. Инна Берг делает капитал на человеческой доверчивости. Потакает пороку и разврату. Невозможно смотреть на то, как она корчится, призывая бесов себе в подмогу, чтобы обманывать простых людей. Мною обретен пароксизмальный дискурсивный опыт, доступный в органолептических ощущениях, что деятельность Инны Берг – это происки дьявола, упоминаемое в пророчествах пришествие многорукой девы-змеи.

Жизнь этой женщины – лишь затянутое недоразумение. Примите меры, закройте франшизу «ИннаБизнес», ее школы якобы йоги и тренинги сомнительного роста, запретите ей и ей подобным продавать дома и квартиры в нечестивых странах. Если этого не произойдет, исход неизбежен, силы добра схлестнутся и уничтожат зло».

– Это Правдоруб? – прозвучал вопрос Бориса. – Его манера?

– Да, очень похоже, – на сей раз все присутствующие филологи были единогласны.

Неизменная триада жалоба+просьба+косвенная угроза, эмоциональный высокопарный стиль, кривые отсылки к Священному Писанию. Заявительница вымышлена: проверить это не составило для Бориса особого труда.

Вывод очевиден: либо это написал сам Правдоруб, либо кто-то, хорошо знакомый с его стилем.

– Неужели Инна Берг сама на себя жалобу накатала для отвода глаз? – предположил Борис. – Очень логично: отправить курьера с анонимкой, исчезнуть и ищи потом свищи, куда делась Инна Берг. Очередная жертва Правдоруба.

– А где сам Берг? – задалась вопросом Вера.

– Во Вьетнаме.

– Что он там делает?

– Зимует, зараза такой. Уехал еще в ноябре.

Повисла пауза. К этой нестыковке прибавлялась еще одна. Проект «Сансара Коин», возглавляемый бывшей ученицей Инны ШриВегангой, действительно существовал. Я не только своими глазами видел реальных подписчиков Инны в Сети, а также наблюдал, как большую их часть перетянула Веганга. Немного разобравшись в механизмах сетей, я уже отдавал себе отчет в том, что провернуть такую операцию просто для отвода глаз было бы нерентабельно, если не сказать – невозможно.

– Инна Берг ведь жаловалась на слежку, – напомнил я.

– Но отказалась подавать заявление, – вставила Виктория.

– Это может значить все, что угодно, – подключилась к обсуждению Вера. – Как попытку сбить нас с толку, так и…

– Ох ты ж ешки-матрешки! – вдруг воскликнул Борис и схватился за телефон.

Кровь отлила у меня от лица. Посмотрев на своих спутниц, увидел испуганные бледные лица двух уставших привидений с темными от недосыпа кругами под глазами.

Звонил Борис Мняцакяну. Виктория поднялась в номер, чтобы срочно привести себя в порядок. Вера схватилась за косметичку.

– Господи, мы сами похожи на городских сумасшедших, кто нам поверит, – пробормотала она, увидев свое отражение в зеркале.

Меж тем в спортзале царила атмосфера сонная и нерабочая. Уважаемые филологи болтались от стола к столу, пили кофе, разговаривали, заполняли электронные ведомости и журналы успеваемости, кто-то просто спал на столе, Екатерина Дрын кокетничала с охранником, и эхо ее низкого ухающего смеха, словно баскетбольный мяч, отскакивало от стен.

Эволюция – вечная гонка вооружений с образованием альянсов и привлечением на свою сторону бывших противников. Побеждает в этой гонке не самый сильный, не самый умный и даже не тот, кто имеет идеальные для выживания гены. Побеждает хитрейший. Но не тот хитрец, что сам себе на уме, переметная сума, а тот, кто сможет наиболее эффективно договориться как со своими, так и с чужими. На этом правиле основана масса природных процессов, например, тот же симбиоз. Ибо что такое симбиоз, как не умение сделать друзей из собственных врагов. Посмотрите хотя бы на акулу и рыбок-прилипал или на рыбу клоуна, которая гоняет жидкость вокруг морской актинии за то, что последняя прячет рыбку в своих ядовитых щупальцах. В нашем мире, состоящем из слов, самый лакомый симбиоз обретают те, кто умеет вести переговоры. По этой части что у Веры Ухтомской, взявшейся руководить коллективом филологов, что у Виктории, которая попыталась переложить свои обязанности руководителя операции на Веру, имелось существенное эволюционное отставание.

Я заметил, что кто-то из преподавателей открыл переноску, в которой мы оставили Филиппа перед тем, как поехали на обед. Таскать кота туда-сюда не имело смысла. Но сейчас животного нигде не было. Зная своего кота, могу предположить, что большое количество людей его, несомненно, напугало и он спрятался где-то между коробок, если вообще не сбежал, улучив момент и юркнув за дверь. Что ж, чудесно: с дешевой квартирой можно начинать прощаться.

После посещения душа и встречи с любимой косметичкой, Виктория явилась в спортзал почти в том образе, какой приписывала ей молва. На ней были белый пиджак, синие брюки, красные сапоги и ярко красное коралловое ожерелье на черной шелковой рубашке под самое горло. В сочетании с роскошными светлыми волосами, распущенными по плечам, она смотрелась ровно как девушка из тех статей про длинноногих анорексичных подружек миллионеров. Фарфоровая бледность от недосыпа только придавала шарма. Темные круги она успела наскоро замаскировать. Возможно, именно так в представлении многих и должна выглядеть подружка олигарха.

Мы с Верой вбежали следом. Вера тоже существенно преобразилась, продемонстрировав чудеса маскировки. Преподаватели окинули нас ленивыми, не слишком приветливыми взглядами и как ни в чем не бывало неторопливо расселись по местам. Я заметил, что, несмотря на распоряжение руководства университета, а также хоть и формальное, но подтверждение из уст самой Ларьковой, народу в спортзале поубавилось. Из двадцати пяти человек осталось десять. Минут через пять появилась сама Ларькова. На руках у нее восседал Филипп и томно жмурился от того, что заведующая непрерывно чесала его за ухом.

– Остальные пошли на занятия, – проговорила Людмила Ивановна ласково. Она все еще смущалась за свое выступление по новостям, сетовала на журналистку, перелет, недосып и зыбкую границу между отрицанием и подтверждением, которая возникает в некоторых сложных коммуникативных ситуациях.