(Зачем ты здесь?) Если разобраться, бродил он вовсе небесцельно. Он вспомнил сказку, которую ему один раз, напившись, прочел отец.Дело было давнее, но и сейчас эта сказка помнилась не мене ярко, чем когда папаее только прочел. Мама устроила папе нагоняй и спросила: что это он делает,читая трехлетнему малышу такие ужасы? Сказка называлась «Синяя Борода». ЭтоДэнни тоже помнил отчетливо – ведь сперва он подумал, что папа сказал «Сын иБорода», но никаких сыновей в сказке не оказалось – там, кстати, вообще не былоречи о детях. На самом-то деле сказка была про жену Синей Бороды, красивую ледис ржаными, как у мамы, волосами. После того, как Синяя Борода женился на ней,они поселились в огромном и странном замке, довольно похожем на «Оверлук».Каждый день Синяя Борода уходил на работу и каждый день наказывал своейхорошенькой женушке не заглядывать в одну определенную комнату, хотя ключ отнее висел на гвоздике – как внизу на стене конторы висел ключ-универсал.Любопытство насчет запертой комнаты стало все сильней и сильней одолевать женуСиней Бороды. Она попыталась заглянуть в замочную скважину – так Дэнни пыталсяпосмотреть в глазок номера 217 – с тем же неудовлетворительным результатом. Тамдаже была картинка: жена встает на колени и пытается заглянуть под дверь, нощелка оказалась маловата. Дверь распахнулась настежь и…

Старая книжка сказок описывала то, что обнаружила леди,смакуя отвратительные подробности. Эта картинка отпечаталась в мозгу Дэнни, какожог. В комнате оказались отрубленные головы семи прежних жен Синей Бороды

– каждая на своем пьедестале, закатившиеся глаза сверкаютбелками, рты разинуты в безмолвном крике. Они чудом удерживались на шеях,перебитых взмахом обезглавливающего меча, вниз по пьедесталам стекала кровь…

Она в ужасе повернулась, чтобы убежать из комнаты и иззамка, и что же? В дверном проеме, сверкая глазами, стоял Синяя Борода. «Яприказывал тебе не заходить сюда, – сказал Синяя Борода и потащил из ножен меч.– Увы, ты оказалась столь же любопытной, как остальные семь. И, хотя я любилтебя сильнее прочих, конец твой будет таким же. Готовься умереть, сквернаяженщина!»

Дэнни смутно казалось, что конец у сказки был счастливым,однако суть его побледнела, стала незначительной рядом с двумя главнымиобразами: дразнящая, выводящая из себя запертая дверь, скрывающая великуютайну, и сама эта страшная тайна. Запертая дверь, а за ней головы – отрубленныеголовы.

Он потянулся и, как будто бы украдкой, нажал на ручку двери.Сколько времени он провел здесь, зачарованно стоя под дверью мягкого серогоцвета, Дэнни не знал.

(И, наверное, раза три мне мерещилось всякое… разныегадости…) Но мистер Холлоранн – Дик – сказал еще, что думает, они не могут мнеповредить. Как страшные картинки из книжки, вот и все. Может быть, я там ничегои не увижу. С другой стороны…

Левая рука Дэнни нырнула в карман и выбралась, сжимая ключ,который, конечно, находился там все это время.

Мальчик держал ключ за приделанную к нему квадратнуюметаллическую табличку, на которой было напечатано: КОНТОРА. Раскачивая ключ нацепочке, он глядел, как тот описывает круг за кругом. Несколько минут спустяДэнни прервался и сунул ключ в замок. Тот скользнул свободно, без запинки,будто все время хотел попасть туда.

(Сдается, мне мерещилось всякое… разные гадости… обещай мнене заходить туда…) (Обещаю) А обещание – это, разумеется, вовсе не пустяк. Темне менее, зуд любопытства не утихал, выводя из себя, словно Дэнни обстрекалсякрапивой там, где не почешешься. Но это было гадкое любопытство, того рода, чтозаставляет подглядывать сквозь пальцы в самых страшных местах фильма ужасов. Нотам, за дверью, не кино.

(Не думаю, что они могут навредить тебе… как страшнаякартинка в книжке…) Вдруг левая рука Дэнни потянулась вперед. Однако, пока она,вынув из замка ключ-универсал, не сунула его обратно в карман, мальчик невполне понимал, что собирается делать. Широко раскрыв серо-голубые глаза, онеще минуту пристально смотрел на дверь, потом быстро повернулся и зашагал покоридору назад к главному холлу, в который этот коридорчик вливался под острымуглом.

Там что-то заставило его приостановиться, мгновение он немог понять, что. Потом вспомнил: на пути к лестнице, прямо за поворотом, настене свернулся клубком один из тутошних старомодных огнетушителей. Как спящаязмея.

Они совсем не такие, как химические, говорил папа, хотя вкухне было и несколько таких. Они – предшественники современных разбрызгивающихсистем. Длинные полотняные рукава подключены прямо к водопроводу «Оверлука»,так что, повернув один-единственный вентиль, можно превратиться в пожарнуюкоманду из одного человека. Папа сказал, что химические огнетушители,распыляющие пену или двуокись углерода, куда лучше. Химикаты гасят пламя,отнимая необходимый для горения кислород, а распыление под большим давлением можеттолько разнести вокруг языки огня. Папа сказал, что мистеру Уллману следуетзаменить старые огнетушители вместе со старым котлом, но, наверное, мистерУллман не сделает ни того, ни другого, потому что он – ХРЕН ДЕШЕВЫЙ. Дэннизнал, что это один из самых плохих эпитетов, какие способен употребить егоотец. Эпитетом награждались некоторые врачи, дантисты и ремонтники, а еще –начальник папиного Отдела английского языка в Стовингтоне, который запретилпапе заказывать какие-то книги, потому что, сказал он, это выведет их избюджета. «Из бюджета, черт его дери, – кипятился отец перед Венди (Дэнни слушализ своей спальни, где должен был видеть десятый сон). – Просто экономитпоследние пять сотен для себя, ХРЕН ДЕШЕВЫЙ!»

Дэнни заглянул за угол.

Огнетушитель был на месте – свернутый много раз плоскийрукав, приделанный к стене красный щит. Над ним в стеклянном ящике, какмузейный экспонат, покоился топорик. По красному фону шли белые слова: РАЗБИТЬВ ЭКСТРЕННОМ СЛУЧАЕ. «В ЭКСТРЕННОМ СЛУЧАЕ» Дэнни прочесть сумел – так называлсяодин из его любимых телесериалов, насчет прочего уверенности не было. Однакоему не нравилось, что эти слова имели отношение к длинному плоскому шлангу.«ЭКСТРЕННЫЙ СЛУЧАЙ» – это пожар, взрывы, автомобильные катастрофы, больницы,иногда – смерть. К тому же, Дэнни не нравилось, как мягко шланг свисает состены. Когда мальчик бывал один, он всегда проскакивал мимо этого шланга так,что только пятки сверкали. Без особых причин. Просто он чувствовал себя лучше,когда шел быстро. Так казалось безопаснее.

С громко колотящимся сердцем Дэнни все-таки обогнул угол ипосмотрел за огнетушитель, на лестницу. Мама была внизу, она спала. А папа,если вернулся с прогулки, наверное, сидит на кухне, жует сандвич и читает. Онпросто пройдет мимо этого старого огнетушителя прямо к лестнице и спуститсявниз.

Дэнни, не отрывая глаз от огнетушителя, зашагал вдольдальней стены, придвигаясь к ней все ближе, пока правой рукой не коснулсяшелковистых обоев. Еще двадцать шагов. Пятнадцать. Дюжина.