– На всякий случай, – сказал он. – Встретимся здесь, как только закончим.

– Совет напоследок?

– Если увидишь что-то странное, уходи как можно скорее.

Розовые коробки для тортов были сложены на витрине, как кирпичи, образуя полукруглую стену – слишком высокую, чтобы кто-нибудь мог заглянуть за неё. На подставках лежали пирожные разных форм и размеров, а некоторые прятались под стеклянными крышками. Глазурь на них выглядела такой элегантной и нетронутой, что Руби задалась вопросом, не из пластика ли они сделаны. Прилавки были завалены разноцветными жестянками со сладостями – лимонным шербетом, грушевыми леденцами и жевательным мармеладом. А также элегантными белыми коробками с конфетами, перевязанными красными лентами, и деревянными чашами, полными зелёных, розовых и белых сахарных мышей с чёрными точечками вместо глаз и длинными хвостиками из белой карамели. Буханки хлеба были разложены с каждой стороны витрины, рядом с изумительными пирогами с джемом.

Руби услышала, как заурчал живот, но вспомнила, что у неё есть работа.

Когда она открыла дверь, звякнул маленький серебряный колокольчик. В дальнем конце магазина за длинным прямоугольным прилавком из стекла сидела молодая женщина. Она отвлеклась от своей газеты и быстро изучила Руби, а затем снова вернулась к чтению, перевернула страницу и надула розовый пузырь из жевательной резинки, который сразу лопнул. Внутри стеклянного прилавка Руби увидела румяную выпечку, выложенную рядами. Шоколадные эклеры длиной с её ногу, красивые пироги, большие и маленькие, наполненные фруктами и приготовленные на основе сдобного теста. На подносах лежали пряничные человечки с большими глазированными улыбками и элегантные пирожные, покрытые разноцветной глазурью. В ряд выстроились шоколадные торты, некоторые были покрыты стружкой из тёмного шоколада, один – изысканными розами из белого и тёмного, а остальные были украшены сливками, безе и глазурью.

Деревянные полки с решётками ломились от свежеиспечённого хлеба всех форм и размеров. Дверной проём справа от прилавка скрывала занавеска из разноцветных бус, доходивших до пола.

Когда Руби подошла к прилавку, она продолжала поглядывать на занавеску из бисера, задаваясь вопросом, что за ней находится. Но её любопытство улетучилось, как только она увидела фотографию на обложке газеты, которую читала продавщица. Это была она. У неё в руках была фотография Руби.

Девочка натянула бейсболку на глаза, а девушка отложила газету и улыбнулась.

– Что я могу вам предложить?

– Шоколадный эклер, пожалуйста.

– У нас есть и большие, и маленькие, – сказала продавщица, указывая на пирожные внутри стеклянной стойки.

Прежде чем Руби успела что-то сказать, она услышала шипение и увидела, как пара рук проталкивается через занавеску из бусин. Пухлые пальцы сжались вместе, как будто их владелец вот-вот нырнёт. В просвете Руби увидела прихожую, толстый красный ковёр и тёмные обои, подтверждающие, что за магазином находится дом. А затем из-за занавески вынырнула степенная женщина – и встала за стойку.

Руби сразу узнала миссис Истон, и ей едва удалось скрыть изумлённый вздох.

Ведьма улыбнулась Руби кровавой улыбкой, обнажив розовые дёсна и зубы, испачканные красной помадой.

– Хотите прочитать свой гороскоп, миссис Истон? – спросила продавщица, указывая на газету, лежащую на прилавке.

– Нет, спасибо, Софи. – Голос миссис Истон был хрупким, как опадающие листья. – Я не уверена, что верю во все эти фокусы, дорогая. Уже почти обед: давай лучше я обслужу эту юную леди, а ты иди на перерыв.

Софи соскользнула с табуретки и схватила пальто, висевшее на крючке на стене позади неё. Очевидно, она не могла уйти слишком быстро.

– Спасибо. Увидимся позже, миссис Истон.

Женщина сделала шаг назад, чтобы пропустить Софи, и улыбнулась Руби.

– Что я могу вам предложить? – спросила она, водрузив на нос очки на цепочке.

– Эклер. Маленький. – Руби передала пятифунтовую банкноту через стеклянный прилавок, за которым скрипнула обувь Софи, стоящая на полу.

Миссис Истон посмотрела на Руби так, словно в её интонациях было что-то особенное. Дверь магазина открылась и захлопнулась, заставив Руби вздрогнуть. Они остались наедине.

Каждый маленький нерв в теле Руби был на пределе, хотя миссис Истон казалась самой доброй и милой женщиной. Её щёки выглядели мягкими, как персики. Густая грива каштановых волос была завязана в пучок, из которого не выбивалась ни одна прядь. Её ногти были овальной формы и идеально подстрижены. Всё в ней предполагало, что она была чистой, добродетельной женщиной, и Руби унюхала запах мыла и лаванды.

Но Руби видела её насквозь. Она подумала о том, что Джонс рассказал ей про Пустынные земли в ту ночь, когда они встретились; страшные вещи, которые скрывались на грани жизни простых людей и иногда прямо у них под носом.

Миссис Истон взяла небольшую розовую коробку с пирожными и открыла её. Она улыбнулась, потянулась за парой щипцов. Они открылись, издав тренькающий звук. Взгляд ведьмы сперва остановился на лице Руби, а потом скользнул к фотографии на первой полосе газеты, которая по-прежнему лежала на прилавке.

– Я думаю, я знаю, кто ты. Ты ведь та сбежавшая девчонка?

Сердце Руби закричало в ужасе.

Она подумала, что качает головой и говорит «нет». Но этого не происходило. Она просто смотрела в лицо миссис Истон, а затем кивнула в знак согласия, как будто кто-то взял под контроль её шею.

– Я так и знала! – сказала ведьма. – Всё дело в глазах. Они зеркало души; показывают, кем человек на самом деле является, если внимательно приглядеться. И я это умею. – Руби заметила, что миссис Истон теперь пахла по-другому, как горячий металл, но она не могла вспомнить, когда произошла эта перемена. Голубые глаза женщины, увеличенные очками, стали намного ярче, чем раньше, и Руби не могла перестать смотреть в большие чёрные зрачки. – Глаза человека – это нечто весьма и весьма особенное, – произнесла миссис Истон и надвинула очки на нос. Линзы делали что-то странное, заставляя её глаза мерцать. Все мысли о том, чтобы выбежать из магазина, как сказал Джонс, начали исчезать из головы Руби. Её разум продолжал скользить, как цепь на старом сломанном велосипеде.

– Кто ещё знает, что ты здесь, дорогая?

Руби собрала все свои силы, чтобы солгать:

– Никто.

Миссис Истон наблюдала за ней, как школьная учительница, разбирающаяся с непослушным ребёнком.

– Ты уверена?

Руби облизнула губы. Трудно было лгать, когда женщина смотрела на неё так в этих своих очках. Но ей удалось солгать и в то же время сказать правду. Ну, почти.

– Никто из взрослых не знает, что я здесь, кроме вас и Софи.

Миссис Истон изучала её, постукивая пальцем по губам. А затем она улыбнулась.