– Я сбежал, видите? – он кричал на яхту. – Я сдаюсь, но только офицеру Маниту! Лучше найдите его. Прямо сейчас!

– О… А… – женщина не знала, что ответить. – Ладно, стой на месте. Стой на месте… именем закона! Манит! – закричала она. – Манит, лучше встань прямо сейчас!

Понг услышал шарканье ног в каюте под палубой, затем ноги протопали по лестнице.

– Ладно, ладно, успокойся, – произнёс ещё один голос позади прожектора – на этот раз знакомый Понгу голос. – Подожди-ка – ты двоюродный брат Сомкита? Что за ерунда здесь происходит?

– Пожалуйста, – сказал Понг, опустив руки. – Мне действительно надо с вами поговорить.

Манит спустился на корму яхты и протянул руку. Понг с кормы своей лодки бросил ему верёвку, и Манит притянул его ближе. Он дал Понгу руку и вытащил его к себе на корму.

– Всё в порядке. Я этим занимаюсь, – сказал Манит через плечо другому офицеру. – Перейди на другое судно и подожди там. Через минуту я приведу заключённого.

Полицейский через борт перелез на соседнюю лодку.

Манит посмотрел на левое запястье Понга и покачал головой.

– Это?..

Его глаза скользнули по волосам Понга, которые были длиной полдюйма, и затем он прикрыл глаза рукой.

– Ох, ты что, шутишь? Ты монах? Преступник, которого все ищут?

Понг кивнул.

– Да, это я.

– Где твой брат? – спросил Манит. – Где Сомкит?

– Вот для чего мне нужна помощь, – быстро произнёс Понг. – Мне нужно до него добраться, и для этого мне надо миновать баррикаду.

– Нет, его здесь нет, – покачал головой Манит. – Он уехал из города ещё утром. Я дал ему разрешение на то, чтобы покинуть город.

– Вот это разрешение? – Понг показал свой документ.

Манит открыл рот.

– Какого… Он должен был уехать и ближайшие дни сидеть тихо как мышь. Я его предупредил, что детям вроде него гулять по городу сегодня небезопасно. Здесь будет стрёмно.

– Что значит «стрёмно»?

Манит оглянулся, затем заговорил, понизив голос:

– Правитель приказал полиции и своей личной страже встретить тех, кто выступает на Великаньем мосту. Они должны всех арестовать, но я не думаю, что они готовы увидеть так много народу. Я только что проехал по восточному берегу, там никого. Столько народу они арестовать не смогут! В тюрьмах не хватит места. Так что я не знаю, что они будут делать, но у меня плохое предчувствие.

Живот Понга свело от беспокойства.

– Офицер Манит, Сомкит будет вместе с марширующими. Он собирался выйти сегодня на мост, может быть, в самую гущу происходящего.

Манит озадаченно покачал головой и начал расспрашивать Понга, но вдруг они оба услышали какую-то тихую музыку.

Оба замерли и прислушались. Голоса, тысячи голосов, пели все вместе. Понг узнал мелодию. Это была известная песня, но слова были другие: «Возьми меня за руку, брат, сестра, возьми меня за руку и иди рядом со мной…»

Голоса звучали издали, но звук становился громче. Песне аккомпанировали барабаны. Нет, не барабаны – тысячи марширующих ног.

Понг повернулся к Маниту. Он провёл большим пальцем по татуировке, надеясь, что сделал правильный ход. Если нет, то всё пойдёт прахом.

– Знаете, что Сомкит мне про вас рассказывал? – сказал Понг. – Он говорил, что вы всегда поступаете по-хорошему. Если это так, то мне нужна ваша помощь. Мне надо попасть на мост. После этого я готов вам сдаться, и вы можете отправить меня в Банглад. Клянусь.

Манит взглянул на запястье Понга:

– Это не хорошо. Ты ничего не сможешь остановить. Туда собирается сам Правитель, и его ты не остановишь. Никто не остановит.

– Пожалуйста. Просто доставьте меня на мост и дайте мне попробовать. Я единственный, у кого есть какой-то шанс.

Манит скривился. Шум толпы становился громче и громче.

– Почему ты так уверен?

Понг провёл рукой по красному с золотым браслету.

– У меня предчувствие.

Манит вздохнул.

– Садись, – сказал он, поднимаясь по лестнице на мостик яхты. – Малыш, ты везунчик. Я верю в предчувствия.

Потными руками Нок сжимала свой посох. Что ей делать? Уйти? Присоединиться к отцу на другом конце моста? Кажется, она попала на экзамен, к которому не была готова.

Строй полицейских раздвинулся, и оттуда выступил Правитель, с обеих сторон сопровождаемый стражами. Так же, как и полицейские, стражи несли боевые посохи. На поясах у них висели короткие мечи.

Когда Правитель вышел вперёд, люди замолчали. Правитель был одет в ослепительно-белое шёлковое платье, складками собиравшееся у ног. Если он удивился, увидев столько золотых сфер, то никак этого не показал. Выражение его лица оставалось спокойным. Он внимательно и холодно смотрел на марширующих. Нок казалось, что все вокруг неё перестали дышать.

Когда наконец Правитель заговорил, его голос нарушил тишину:

– Граждане, я не знаю, кто надоумил вас собраться здесь и нарушить закон, но пришло время закончить эту глупую эскападу.

Из толпы марширующих вышел низенький мужчина, в очках и переднике, какой носят официанты. Нок увидела, что Сомкит стоял прямо позади него.

– Ваша Светлость, – сказал мужчина в очках. – Мы выступили в рамках… наших прав. Мы хотим передать сообщение.

Он посмотрел на толпу.

– Люди страдают. Долгие годы мы живём в тени, становимся всё беднее и несём непосильное бремя, которое накладывает на нас закон. Мы пришли сюда спросить… потребовать… дать нам право голоса при определении законов, которые управляют нашими жизнями. Пришло время всё поменять.

Низенький мужчина не был хорошим оратором, хотя Нок должна была признать, что он очень старался. Казалось, что от его дрожащего голоса у Правителя прибавилось сил.

– Если вас так волнует закон, – сказал Правитель, – то вы должны знать, что своими высказываниями вы его нарушаете.

Он махнул рукой стражу справа от себя, и тот вытащил документ и высоко его поднял. Правитель указал на этот документ.

– Я постановил, что любое выступление против меня является угрозой безопасности нашего города, – воззвал он. – И те, кто в нём участвует, будут наказаны по всей строгости.

Беспокойный ропот пробежал по толпе.

– По всей строгости? – спрашивали люди друг у друга. – Что это означает? Тюрьма?

Марширующие переминались с ноги на ногу, но ни один не сошёл с места.

Правитель подошёл ближе. Он недоумённо смотрел на них, словно на непослушных щенят.

– Подумайте о том, что вы просите, – сказал он. – Вы действительно хотите вернуться в те далёкие дни, когда я ещё не пришёл к вам, до того, как мы получили порядок и свет? Уверен, что вы знаете, как опасен огонь. Или вы забыли, как люди этого города копались в пепле и умирали в грязи?