Правитель продолжал перечислять ужасы Великого Пожара. Его низкий голос гудел. Его холодные глаза оглядывали толпу, останавливаясь то на одном, то на другом лице. Люди были зачарованы ужасающим описанием тех тёмных дней. Они слушали и слушали. Нок так же, как и остальные, была под глубоким впечатлением. Но затем он произнёс нечто, что вывело её из гипноза.

– Закон – это свет, и свет сияет достойным…

Опять эти слова.

Всегда она находила в них успокоение, но сегодня она словно впервые услышала их. И они не показались ей справедливыми.

Всю свою жизнь Нок стремилась к свету. Она думала, если она во всех отношениях будет идеальной – если она будет лучшей фехтовальщицей, лучшей ученицей, прекрасной дочерью, идеальной во всём – тогда она будет достойна света. Но всё это она оставила в прошлом. Так же, как и Правителя.

Нок повернулась, оглядывая людей вокруг. Сферы, которые они несли, освещали их лица, и от этого казалось, что лица светятся сами. Она вспомнила прочитанное в книге по истории фехтования: у каждого есть внутренний огонь.

Нок расстегнула пуговицы на манжетах и закатала рукава до локтя. Её покрытая шрамами рука, которая долгие годы не видела солнца, в свете золотых сфер казалась очень бледной.

– Каждый, кто встаёт против закона, – жёстко произнёс Правитель, – переходит на сторону тьмы. Граждане, посмотрите на тех, кто в ваших рядах. Преступники. Попрошайки.

Он презрительно усмехнулся, глядя на низенького мужчину в очках.

– Вот кто устраивает заговор против меня. Посмотрите! – воскликнул он, указывая на западный берег, где окна были закрыты ставнями. – Законопослушные граждане с Западной стороны затворили окна, чтобы не видеть вас. Если ваш случай заслуживает внимания, почему никого из достойных нет среди вас?

– Они есть!

Все ахнули и обернулись.

– Они есть! – снова закричала Нок, проталкиваясь через первый ряд.

Она вышла на середину моста, где оставалось немного места между Правителем и колонной. На неё смотрели тысячи глаз.

– Нок! – раздался голос позади рядов полицейских.

Отец Нок побежал вперёд, но стражи Правителя его быстро остановили.

– Пропустите! – кричал он, пытаясь освободиться. – Это моя дочь! Нок!

Позади неё толпа перешёптывалась:

– Это дочь Уполномоченного?

– Уполномоченного Сивапана?

– Да, да – она!

Правитель стоял очень спокойно. Двигались только его глаза, которые смотрели на Нок, как на кошку.

Нок утвердила ноги на земле и медленно подняла перед собой бамбуковый посох. Движение возвещало начало фехтовального поединка.

Позади неё все ахнули. Стражи Правителя взяли свои боевые посохи наизготовку. Все знали, на что способен умелый фехтовальщик, и те, кто слышал о Нок Сивапан, были в курсе её умений.

Нок посмотрела в холодные глаза Правителя.

– Каждый на этом мосту достоин, – сказала она. – И мы нашли наш собственный свет.

Не отрывая от него взгляда, Нок наклонилась и опустила посох на камни у своих ног. Медленно она попятилась, пока не влилась в передний ряд марширующих. Те в недоумении смотрели на неё.

– Эй, Нок! Нок! – прошептал голос.

Она повернула голову и увидела Сомкита. Тот улыбался, держа золотую сферу, которая висела на струне. Нок взяла её и подняла вверх. Все, у кого были сферы, тоже их подняли. Полицейские обменялись растерянными взглядами и воззрились на Правителя, ожидая указаний. Он в ярости поднял руки.

– Вы решили, что я не нужен? – спокойно произнёс он.

Ледяная уверенность его голоса заставила Нок затрепетать.

– Хотите вернуться туда, где были? Пусть так.

Он протянул одну руку на восток, туда, где горели разноцветные огни, и раскрыл пальцы. Рука его тряслась. Воздух стал прозрачным и холодным. Правитель собрал пальцы в кулак.

В тот же момент все сферы на Восточной стороне потухли.

Манит выключил свет и мотор и направил лодку к основанию одной из каменных опор моста.

– Там с одной стороны должна быть лестница. Нашёл? – спросил он, указывая на резьбу на камне. – Она не доходит до самого верха, но совсем чуть-чуть. Если ты сможешь подтянуться, то закинешь себя на мост. Я здесь послежу, чтобы тебя не увидели с воды.

Понг вытянул шею, чтобы увидеть верх моста.

– Ладно, – сказал он, пытаясь прогнать тошноту, которая поднималась от его желудка. – Я пошёл.

Он взмахнул руками и перепрыгнул прямо на основание опоры. Обеими руками он схватился за лестницу. Металлическая лестница заржавела, и за неё было легко ухватиться. Сандалии Понга остались на катере Манита. Босыми пальцами он застучал по металлу. Мост был почти такой же высокий, как обрыв у пещеры, с которого он прыгал, но он всё равно не хотел смотреть вниз. Он карабкался мимо полустёртых от времени резных изображений танцоров. Ему казалось, что они что-то шепчут. «Вперёд, – говорили они. – Ты почти добрался».

Цель уже была близка. Понг стал двигаться медленнее. Он повторял слова, которые планировал сказать Правителю. У него не было времени, чтобы подготовиться.

На мосту что-то происходило. Кто-то говорил низким, тягучим голосом. Это был Правитель. Но что он говорил? Понг не мог разобрать.

Он стал карабкаться быстрее.

Правитель перестал говорить. Неожиданно девчоночий голос крикнул:

– Они есть!

Толпа наверху ахнула. Что-то происходило. Что это было? Девочка сказала что-то ещё, но слишком тихо, и Понг не понял.

Теперь Понг добрался до конца лестницы. Он посмотрел вниз. Конечно, Манит его не бросил, но Понг не видел ничего под собой, кроме чернильных вод реки.

Он снова услышал голос Правителя, тот говорил недолго. Потом Понг увидел то, чего никогда не видел раньше.

Все огни Чаттаны потухли.

Открыв рот, Понг смотрел на восточный берег, который стал абсолютно тёмным. Толпа на мосту вскрикнула, и он услышал испуганные завывания оттуда, где должен был находиться город.

Этот вид вызвал у Понга дрожь ужаса. Ему надо было спешить.

Несколько фонарей на мосту по-прежнему светили, и золотые сферы, которые несли марширующие, давали достаточно света, чтобы Понг видел, куда ставит руки. Медленно он поднялся на носки и дотянулся до края настила. А затем изо всех сил подтянул себя вверх.

Когда ему удалось поднять голову над настилом, он остановился. Было достаточно света, чтобы он мог всё видеть, но его самого скрывала тень. Толпа марширующих обеспокоенно перешёптывалась. Правитель стоял от Понга в нескольких ярдах, к западу от центра моста.