— Ответь, — посоветовала мне женщина, — тебелучше сейчас не оставаться одной.

— Алле. — Мой голос прозвучал глухо и равнодушно.

Это был Вадим.

— Где ты? — спросил он настороженно.

— На Бабушкинской.

Я кивнула женщине в форме и вышла вместе с телефоном.

— Какого черта ты там делаешь? — закричал он наменя, пожалуй, первый раз в жизни.

В отличие от него, я не стала бросать трубку.

— Тебя кто-нибудь видел? — спросил он через минутусвоим обычным тоном.

— Да. Все, — ответила я немного капризно. За менятак давно никто не переживал, что я специально дразнила его.

— Давай пообедаем вместе? Нам надо поговорить.

Я согласилась. Через два часа на «Веранде».

Мы ели тартар из тунца и лосося. Потом я заказалабефстроганов с картофельным пюре. На десерт у меня был торт «Наполеон», которыйпекла то ли мама, то ли домработница одного из бывших учредителей «Дачи».

— А кто его убил? — спросила я Вадима. Он пожалплечами.

— Убийца. — Таким тоном, словно ответил на вопрос:«Сколько будет дважды два?»

Я внимательно посмотрела на него и промолчала. Конечно,Вадим мне ничего не расскажет. Ну и хорошо.

— Я не предполагал, что ты можешь оказаться там в такуюрань.

— Я сказала, что я его жена. Он удивленно поднял брови.

— Не знаю, — я улыбнулась, — так получилось.

— Они будут тебя искать. Я, конечно, все улажу, но мненужно время.

— О, боже! Опять? — Я чуть не подавиласькартофельным пюре.

— Тебе лучше уехать. На месяц, на два…

— Какой ужас! — проговорила я потому, что подобныесцены видела в кино не однажды: «Вам необходимо покинуть город в течениедвадцати четырех часов…»

Лично я никакого ужаса не испытала. Я позвонила в ЧОП, покаВадим разговаривал с какими-то своими знакомыми.

— Снимай охрану! — весело объявила я.

— Поймали?

Я что— то пробормотала и повесила трубку.

— У тебя деньги есть? — поинтересовался Вадим.

— Есть.

— Позвони Дудиной. Сегодня пятница, не позжепонедельника тебе надо улететь.

Дудина занималась организацией отпусков для всегоРублево-Успенского шоссе.

— Ты уверен, Вадим? — заныла я. Он ласковоулыбнулся.

— Если будет совсем скучно — позвони, прилечу тебяразвлекать.

Дудина сказала, что в выходные поставить визу нереально, абез визы улететь можно только на острова. Или в Турцию.

Я вспомнила про турецких аниматоров и отказалась.

— А в понедельник? Можно ведь утром поставить визу?

— В Европу — нет. Дорогая, это просто невозможно. Даймне хотя бы три дня.

— Наташа, мне надо улететь в понедельник. Чтоб былотепло и самолет первым классом.

— Только это? Больше никаких условий? Я пожала плечами.

— Только это.

— Тогда улетишь. Собирай вещи. Вечером позвоню и скажупункт назначения.

Вадим посмотрел на часы и извинился.

— Мне пора.

Я решила остаться. Заказать себе бокал красного вина испокойно подумать обо всем.

Мы расцеловались с Вадимом, избегая смотреть друг другу вглаза. Я хотела сказать ему что-то хорошее, хотя бы просто «спасибо», но он недал мне такой возможности: быстро развернулся и вышел, даже не помахав рукой напрощание.

Я позвонила водителю. Сказала, что они больше не нуждаются вохране. Он хотел спросить о чем-то, но по моему сухому тону понял, чтовдаваться в подробности по телефону я не собиралась. Я от души поблагодарилаего и извинилась за все неприятности, которые мы ему доставили.

Я уже попросила счет, когда сквозь стеклянную входную дверьувидела Лену под руку с Олежеком.

— Надеюсь, мы не соперницы? — шепнула Лена мне наухо.

— Только если ты не претендуешь на титул «Московскаякрасавица-2004», — ответила я, и Лена радостно рассмеялась.

Олег вызвался проводить меня.

— Я влюбился в твою подругу, — сообщил он. Яизобразила улыбку.

— Не волнуйся, — сказал он, глядя мне прямо вглаза, — я про тебя ничего ей не расскажу.

Я кивнула. Он, наверное, ждал от меня подобного же ответногожеста, но я промолчала.

Интересно, где они познакомились?

Мне позвонил брат водителя. Сказал, что хочет поговорить иприедет в понедельник в офис.

— О чем? — вежливо спросила я.

— Ну, как… — он замялся, — вы же понимаете…

— Я не понимаю.

— Наша мама… она…

— Я улетаю в понедельник. Вам привезет деньги женщинапо имени Алекс. Всего вам доброго.

— Я улетаю, — сказала я Алекс. — Надолго.

— Возьми меня с собой. — Она умоляюще посмотрелана меня.

— Я подумаю, — пообещала я.

Она по— дурацки щелкнула каблуками и радостно улыбнулась.

«Я улетаю», — подумала я и поняла, что эта мысль мнеприятна.

Мне устроили пышные проводы.

Собрались все, кроме беременной Кати. Состояние здоровья еемамы не улучшилось. Она умирала.

Олеся церемонно приглашала всех на свое венчание. ВИерусалиме. В православном храме, конечно.

Кира была без собаки, потому что от частых перекрашиваний уБлонди началась перхоть и ее невозможно было взять на руки.

Ее муж так и не вернулся. Кира мечтала о том мгновении,когда он снова появится в ее доме.

— Я дам ему по роже, — обещала Кира, — апотом ударю в пах.

Лена была счастлива своим новым романом с Олежеком. В ееушах сверкали шопардовские сердца — его подарок в честь недели их знакомства.

Вероника наконец приняла своего мужа таким, каков он есть, иперестала расстраиваться из-за его частых отлучек. Также она перестала грозитьему разводом или милицией. Он в свою очередь перестал с ней драться.

Мы пили шампанское в «Грине» на Кутузовском. Ресторанадороже найти в Москве невозможно, но зато и публика соответствующая. У менябыла золотая дисконтная карта — двадцатипроцентная.

— Девочки, у кого в Думе кто-нибудь есть? —спросила Вероника заплетающимся языком. — Нужен законопроект об управленииавтомобилем с шестнадцати лет. В присутствии взрослых.