И при всем уважении к вере в целом, когда в моем веке это было абсолютно добровольным делом каждого человека, к тому, что происходило триста лет назад, я спокойно относиться не мог.

Зато Варга вот верила, что мне обязательно там помогут. Причем не взяв ни монеты.

Город встретил шумом и непривычными запахами. Слишком резкими, грязными, неприятными. В отсутствие зрения мир, казалось, превратился в сплошной слух. Цокот копыт, крики торговцев и уличных зазывал, звон колоколов в отдалении.

Память услужливо подбрасывала дату, когда появился первый автомобиль, до него еще оставалось двадцать лет, значит, транспорт вокруг был исключительно конным и очень медленным.

Зато я точно помнил, что уже изобретен полумагический микроскоп. Только какой мне был толк от этого факта, я так и не понял. Если не сумею восстановить зрение, попытки вернуться в свое время обречены на провал.

В целом я был поражен тем, насколько спокойно отреагировал на произошедшее. Практически минимум паники и максимум сосредоточенности. Мне удавалось сохранить трезвый ум и начать просчитывать варианты, которые помогут сообразить, как поступать дальше и вообще выжить в новом мире.

Но приоритетной задачей я поставил себе минимизировать следы моего присутствия в прошлом так, чтобы не изменить будущее. Когда-то в подростковом возрасте читал у одного фантаста книгу, где путешественник во времени раздавил в прошлом гусеницу, и из-за этого мир полностью изменился.

Мне бы не хотелось повторить его ошибок…

– А вот и главный городской храм, – объявила Варга. – Сейчас займем очередь и будем веровать в чудо.

Я невнятно хмыкнул, сделав вид, что согласен веровать, а сам продолжал прикидывать варианты и возможности. Мои знания – самая огромная ценность в этом мире, и некоторые из них я бы мог выгодно обменять на помощь себе. Главное – понять, что именно я могу сообщить местному населению, а затем убедить их, что я не лжец и не шарлатан.

– Мы тысяча пятьсот тридцать вторые, – гордо объявил номер очереди Бран. – Сегодня здесь немноголюдно. Похоже, Ричард, ты действительно редкий везунчик.

Самое время было издать скептический смешок, но я благоразумно сдержался. С теорией вероятности был знаком, а значит, шансы если и были, то стремящиеся к нулю.

– А если обратиться не к церковному целителю, а к ведущему частную практику? – поинтересовался я. – В какую сумму может встать мое лечение?

– Да где ж такие деньги найти-то? – воскликнула Варга. – Дорого наверняка. Столько и за всю жизнь не заработать. Золотых триста…

Сумму она озвучивала неуверенно, скорее, предполагая наугад. Но мне для примерного понимания ситуации хватило. Если старики, подобравшие меня, бедные, то им действительно сложно заработать такую сумму, но молодому и здоровому человеку вполне можно. Проблема в том, что я не совсем здоров.

Из мыслей вырвал незнакомый мужской голос.

– Давно стоите? – обратился он то ли к Брану, то ли к Варге.

– Не очень, – отозвался мужчина. – А что такое?

– Да вот, – обтекаемо ответил он. – Сынок у вас лежит болезный. Любопытно стало.

Рядом послышалась возня, по всей видимости, женщина, опекавшая меня всю дорогу, поднялась со своего места и пересела так, чтобы отгородить меня от чужого взгляда.

– Ишь ты, любопытно ему. А ну-ка иди отсюда! Знаем мы вас, любопытствующих. У-че-ны-е. Ходите, окаянные, взглядом дурным делам божьим мешаете.

Судя по тому, как ее тут же поддержал Бран, подошедшего гнали в четыре руки, я же зацепился за родное слово.

– Подождите, – позвал я. – Я хочу поговорить с вами.

Возникла тишина, причем абсолютная. Кажется, умолкли даже те, кто просто стоял поблизости или мимо проходил.

Шаги незнакомца раздались ближе. Похоже, он шаркал, а значит, тоже был не молод.

– Ты что-то хотел сказать? – спросил он.

– Вы ученый? – поинтересовался я.

– Ну, можно и так сказать, – неопределенно ответил он. – Я профессор из медицинского университета.

Его слова заставили надежду затеплиться в груди. Медицинский университет был открыт относительно недавно, всего полвека назад. Для людей набожных, привыкших, что целители только в церквях, это было равносильно богохульству. Впрочем, уже через пару десятков лет мракобесие потихонечку начнет выходить из головы простого люда.

Сейчас же я пытался понять, почему из сотен страждущих профессор направился именно к нам.

– Зачем вы подошли? – спросил прямым текстом. – Только не надо говорить о любопытстве. Вы ведь чем-то заинтересовались?

– Ты проницателен для сына крестьян, – похвалил меня мужчина. – И прав. Я видел много слепцов, но твои глаза повреждены не только огнем. В них что-то чужеродное. Я не вижу что именно, но чувствую это там.

Линзы – мелькнула у меня догадка. Электронные и синтетические, похоже, они запеклись прямо на сетчатке.

– Вы можете мне помочь? – ухватился я за любопытство профессора. В конце концов, похоже, он тоже целитель.

Но человек лишь расхохотался.

– А вот наивность у тебя крестьянская, – наконец отсмеявшись, ответил он. – Мои услуги могут оплатить единицы. Впрочем… – Он ненадолго задумался. – У меня целый курс студентов-неучей. Если ты согласен, то я могу подарить тебе шанс, а им отличную практику.

Доли секунды ушли на размышления. В конце концов, в предложенном варианте шансов излечиться становилось намного больше. Пятьдесят на пятьдесят. Либо вылечат, либо нет.

– Я согласен!

– Нет, – тут же выпалили старики. – Побойся Бога, Ричард. Без его благословения нельзя принимать такие решения…

Пришлось одернуть их и настоять на своем выборе:

– Я один выжил при взрыве в деревне. Это ли не благословение Божье? Поэтому уверен, можно обойтись без формальностей и сразу поехать туда, куда скажет этот уважаемый профессор.

– Удивительное здравомыслие для крестьянского сына, – в очередной раз повторил профессор. – Впрочем, зная своих студентов, я бы все же порекомендовал вам помолиться. Так, на всякий случай.

Виола

Когда мой отец был жив, он обожал смотреть детективные фильмы по воскресным вечерам. Он с удовольствием следил за тем, как следователи распутывают сложные дела, а вот злодеи с их пафосными речами всегда вызывали у него приступ иронии.

– Я тебя из-под земли достану, – грозил очередной персонаж с экрана, и папа скупо улыбался, утверждая, что из-под земли можно достать только труп, и то если знать, где искать.

А вот Герберт, где искать брата, не знал абсолютно, но в попытке его найти проверял даже самые безумные гипотезы. Вплоть до того, что на место исчезновения здания привезли огромную рентгенографическую установку и пытались просвечивать землю – на случай, если здание действительно ушло в грунт.