Не от хорошей и не от сытой жизни людоеды становились людоедами. Люди плодились без устали, деревни росли и переполнялись, а новая работа не сыпалась метеоритами… Хотя, какая «новая»? На многих планетах с непригодным для земледелия климатом и старой-то не всем хватало. Везло жителям перевалочных или торговых пунктов, увеселительных и злачных местечек, да строителям полигонов для тренировок имперских шавок. А вот выработанные месторождения и опустошённые шахты обрекали все близлежащие селения на долгую, изнуряющую, мучительную смерть. Смерть от голода.

Сократив часть голодных ртов (то есть, насытив ими другую часть), свежеиспечённые людоеды начинали жить по новым правилам. Хотя жить многим уже не хотелось, но приходилось соглашаться и выживать. Или становиться ужином для своих же домочадцев. Со временем любые нежелания уступали место инстинкту самосохранения, а на вопросы морали отвечали хрустом костей.

Жители соседних деревень превращались в пока ещё ходячие обеды, а когда узнавали о грозящей опасности – в смертельных врагов. Хитрые людоеды, тщательно планирующие любые похищения и ловушки, могли годами скрывать свои новые вкусовые предпочтения. Воинственные людоеды нападали на потерявших бдительность мародёров. А мирные – вполне мирно торговали со всеми желающими. Да, зачастую в таких сделках ценою становилось ещё дышащее мясо, но для голодающих деревень выгоднее было продать руку, ногу, негодных к работе детей, стариков или инвалидов, чем самим превратиться в этих «отвратительных, мерзких и бездушных тварей».

Охотниками на людоедов могла стать любая команда – начиная от богатых торговых сарделек, охраняемых отрядом обученных бойцов, и заканчивая воинственными людоедами из соседней общины. Последние даже не всегда оплату брали. Наниматели не интересовались ни внешним видом наёмных работников, ни их моральным содержимым, лишь рьяно охраняли свои владения. Или, сами будучи людоедами, заманивали в ловушку глупых и жадных до золота охотников.

* * *

Всё это Тэрон обрисовал в двух словах Шеврон, пока они шли к деревне. Путь их лежал по сухому мху и многочисленным шишкам заматерелого хвойного леса. Живности не было видно, но птички уютно пели в лучах полуденного солнца, изредка проступающих сквозь густые зеленые ветви. С погодой повезло – охота посреди заснеженной пустыни под завывание ледяного ветра могла окончиться быстро и печально.

– Следи в оба, не лезь в разговор и не удивляйся моим словам, – закончил свой рассказ капитан, останавливаясь в тени деревьев и кустов на границе леса. – Вопросы?

– Почему ты это говоришь? – с подозрением сощурилась старшая близняшка, отстав на несколько шагов. Тэрон, внимательно разглядывающий деревню, вздохнул и подошёл к ней:

– Шеврон. Там, – он махнул рукой назад, – нас ждёт или работа, или смерть. Работа может закончиться или нашей победой, или смертью. Заплатить за работу они могут или золотом и продуктами, или смертью. Если ты сейчас не готова повернуться ко мне спиной, лучше уходи. А если готова, то слушай, запоминай и при малейшем намёке на опасность подавай оговоренный знак.

Куноити потупилась. В ней ещё сидела обида за непонятные «мудрствования» и нелестное сравнение с Тарити, прорастая корнями сомнений в адекватности Тэрона. А тут этот странный разговор. Ей уже случалось охотиться на людоедов вместе с мародёрами, однако впервые командир отряда что-то объяснял и рассказывал. Это было так непривычно, но… так правильно, что Шеврон растерялась от неожиданности и не смогла скрыть удивления. Капитан воспринял её реакцию по-своему. Ну не объяснять же теперь…

– Я-я-яс-с-сно… – протянула с недовольным лицом старшая близняшка. Обойдя капитана, она присела за кустом и принялась разглядывать деревню сквозь сочную зелень. – Интересно, как там Тарити? Справится ли без меня?..

Тэрон, с усмешкой поглядев на спину куноити, присел рядом:

– Не переживай, с ней же рядом Стей.

– Да я и не за неё переживаю, а за себя, – буркнула в ответ Шеврон. – С ней-то Стей, а вот со мной… – она бросила угрюмый взгляд на помрачневшего от этих слов капитана.

– А с тобой тот, кого Стей признала главным! – прошипел Тэрон.

– «Признала»? – ядовито усмехнулась старшая куноити. – С чего бы это? Заставил, небось!

– По праву силы! – рявкнул капитан, невольно подскакивая на ноги. Шеврон рассмеялась и покачала головой, а Тэрон со злостью уточнил: – Не веришь, что я сильнее? Тогда давай поспорим? Я убью больше людоедов, чем ты!

Близняшка медленно поднялась и окинула оценивающим взглядом капитана. Немаленький рост – Шеврон едва дотягивалась ему до подбородка; широкие плечи, сильные руки и мощные ноги – раза в два больше, чем у самой куноити, но все мускулы (если они были) скрыты свободными клетчатой рубашкой и кожаными штанами. Как и Стей, он носил четыре пистолета и два ножа. Кажется, Тэрон хорошо обращается с огнестрелом? И только-то?.. Ну, никак не тянул он на бойца, способного противостоять обозлённым и сражающимся за жизнь ордам людоедов! Максимум, выиграть драку в баре, да и то пьяную.

– Пхах! – не выдержала Шеврон. Кажется, ей, убийце с колоссальным списком жертв, предоставили шанс утереть нос одному задаваке! – А что мне с победы будет?

– Капитаном сделаю, – Тэрон усмехнулся. Оба с хитрым видом пожали друг другу руки, мысленно празднуя каждый свою победу.

– Стей, ты двадцать три минуты назад должна была занять позицию, – хмыкнул капитан, засунув палец в ухо, где таился переговорник. Шеврон задохнулась от возмущения. Не доверяет! Он сам ей не доверяет!..

– На позиции двадцать три минуты, – безэмоционально ответила зам.

– Подтверждаю. Стей на позиции двадцать три минуты, – лениво вторила Бра’ас. Близняшка фыркнула и показала язык, капитан не остался в долгу. И они вместе вышли из леса.

Шеврон глубоко вдохнула. Шутки, обиды, споры, вообще все эмоции оставались где-то позади, куноити сосредоточилась на задании. Тэрон объяснил, что людоедов можно распознать по многим признакам, поэтому близняшка принялась их высматривать. Клеток с пленными на виду не было. Покосившиеся полуразрушенные домишки выглядели обычными жилыми домами, а не тюрьмами – многие окна зияли пустотой без стекол, двери скрипели на сквозняке, в крышах и даже стенах виднелись дыры. Собаки не обгладывали кости, кошки не играли ушами или пальцами, дети не бегали с копьями, изображая охоту. Жители вообще не показывались, кроме дряхлого старика с дробовиком, вышедшего навстречу.

– Что-то не так… – еле слышно выдохнул капитан. От его угрюмого тона у Шеврон по спине пробежали мурашки. – Если что – без боя бросай меня и возвращайся к Стей.

Он улыбнулся и махнул рукой старику. Тот махнул рукой в ответ и указал на деревянные ящики, стоявшие возле его домишки. Усевшись, Тэрон представился третьим помощником капитана, старик – старостой деревни. Потянулся вымученно вежливый разговор, позволяющий присмотреться друг к другу и решить вопрос работы. Шеврон слушала вполуха, продолжая поглядывать по сторонам. Сама деревушка, с её нуждающимися в починке домами, облупившейся краской на стенах и валяющимся повсюду мусором, выглядела обычным пристанищем нищеты. А вот старик одевался достаточно богато. Немного потрепанные штаны, добротные сапоги без дыр, льняная рубаха, тёплая куртка – всё целое, хоть уже и не новое. У других дедов, охраны старосты, неумело прячущейся по углам, одежда была такой же, оружие чуть более разнообразным. Близняшка насчитала три пистолета, дробовик, винтовку и даже автомат, скорее всего нерабочий. А заодно узнала от не замолкающего Тэрона, что в их «команде мародёров» двадцать обученных боевиков в полном вооружении и семь куноити. Они ждут на корабле.