class="p1">«Когда он придет к нам. Когда он будет с людьми, которые будут любить его вечно».

«Вечно? Это очень долго.»

«Да.»

«И когда это будет?»

«Однажды. Скоро, для нас. Но долго для него».

«Но ему больно! Он не должен страдать из-за меня!»

«Мы можем помочь ему. Мы можем помочь остановить его боль».

«Как?»

«Я покажу тебе. Мы вместе остановим его боль, когда она придет».

«Да, мама.»

«Я люблю тебя, Стиви».

Книга 3 - Пия. Глава 13: Последствия, Анни, ABBA и ABC-80, часть I

Примечание к части

Еще немного сложностей перевода. В названии главы все на А - Aftermath, Annie, ABBA, and the ABC-80

Сентябрь 1979, Ховос/Гётеборг, Швеция

После короткого сна я решил немного собраться с мыслями, прежде чем позвонить девочкам. Пока я это делал, Сюзана зашла ко мне в комнату.

«Ты в порядке?» — спросила она.

«Да, мне уже немного лучше, спасибо. Мне грустно, но, думаю, все будет хорошо», — вздохнул я. «Мне нужно позвонить моей сестре и двум моим подругам, которые знали об этом, и сообщить им».

«Кто-то знал об этом?»

«Да, люди, которым я могу доверять, что они не скажут моим родителям».

«Включая твою младшую сестру?»

«Мы с ней очень, очень близки. Я рассказываю ей абсолютно все. Она знает всю мою жизнь, о чем я думаю, что делаю, о чем мечтаю. Я очень скучаю по ней. Поэтому я надеялся, что мы сможем хотя бы подружиться. Мне нравится, когда у меня есть сестра, с которой я могу поговорить».

«Ты можешь поговорить со мной», — сказала Сюзана. «Я буду слушать».

«Спасибо. Позволь мне позвонить».

Сначала я позвонил Дженнифер. Ее реакция более или менее совпала с моей собственной.

«Боже мой! Это ужасно! Я не могу поверить, что ее мама так поступила! Ты, должно быть, опустошен».

«Да. Что мне сейчас нужно, так это твои объятия, но я не могу их получить».

«Разве там нет никого, кто мог бы тебя обнять?»

«Не то же самое, Джен, даже близко нет».

«А как насчет Пии?»

«Она в трех часах езды. И даже если так, она больше похожа на Джойс, чем на тебя или даже на Мелани».

Мы поговорили еще несколько минут, а потом я позвонил Мелани. Она была более практичной.

«Ты должен признать, что для нее жизнь была бы адом, если бы она родила твоего ребенка. Для тебя это было бы легко, правда. Ты бы играл в отца по выходным или когда угодно, и, возможно, платил бы алименты, когда подрастешь. Это не изменит твою жизнь в шестнадцать лет. Бекки предстояли кормления в три часа ночи, грязные подгузники, мало сна и почти невозможность закончить старшую школу. И у нее совсем не будет социальной жизни. Какой парень-подросток из старшей школы стал бы встречаться с девушкой, у которой есть ребенок, даже если бы она могла найти время на свидание?».

«Я признаю это, Мелани. Я знаю, что ей было бы тяжело. Но это был мой ребенок».

«Да, это был твой ребенок. Но мы с тобой оба знаем, что у тебя будет шанс зачать еще одного. И у нее тоже, когда придет время. Сейчас было не время».

«От этого не легче», — запротестовал я.

«Я знаю. Но подумай о ней, пожалуйста. Я знаю, что ты не любишь ее, но она тебе небезразлична».

«Ты права; она мне все еще дорога», — вздохнул я, смирившись с моментом.

Я сделал глубокий вдох и заставил себя улыбнуться, даже если она не видела: «Как у вас с Питом дела?».

«Ебемся друг с другом до одури!» — весело заявила Мелани.

Я усмехнулся: «Хорошо, очень хорошо!».

После еще нескольких минут светской беседы мы завершили разговор, и я позвонил Стефани. Я знал, что есть шанс, что мои родители будут дома, но я должен был рискнуть. Ее ответ был таким, как я и ожидал.

«Хорошо. Я знаю, что ты расстроен, но эта сучка не должна была забеременеть в первую очередь. Это был шлюховатый поступок и просто неправильно. Теперь ты можешь покончить с ней раз и навсегда!»

«Стефани, она убила моего ребенка!»

«Да, убила. Ребенка, которого она обманом заставила тебя сделать. Ребенка, которого не должно было быть. Ребенка, которого ты не хотел».

«Но я хотел!»

«Нет, не хотел! Может быть, после, но ты не хотел этого ребенка, когда он был сделан. Ты знаешь, что я люблю тебя, старший брат, но я говорила тебе, что она опасна. Тогда ты не послушал, теперь, может быть, послушаешь».

Стефани иногда сама была стервой, но она была права. Она предупреждала меня, а я ее не послушал.

«Ты права, Мелкая, но от этого не легче».

«Я знаю. У вас с Дженнифер будут дети, когда придет время», — сказала она. Затем ее голос смягчился почти до шепота: «Я люблю тебя, старший брат».

«Я люблю тебя, Стеф».

Я повесил трубку и вернулся в свою комнату. Сюзана зашла проверить меня и я сказал, что все в порядке, хотя на самом деле это было не так. Остаток воскресенья я провел в подавленном состоянии, думая о том, что могло бы быть. В таком состоянии я даже не смог писать в своем дневнике. Это должно было подождать.

Следующая неделя прошла как в тумане. У меня не было настроения ни на что. Я бегал по утрам, что давало мне время подумать. Что-то беспокоило меня в глубине души. О ребенке и о том, что крутилось у меня в голове. Там была подсказка, если бы я смог ее расшифровать.

В среду утром во время пробежки меня осенило.

Я родился в апреле 1963 года, что означало, что мама, скорее всего, забеременела где-то в июле 1962 года. Мама и папа поженились в конце ноября 1961 года. Где-то между тем временем и июлем 1962 года у мамы случился выкидыш. Я понятия не имел, каков срок восстановления после выкидыша, но предположение о паре месяцев казалось верным. И чтобы понять, что у нее был выкидыш, она, вероятно, должна была быть на втором месяце беременности.

Я также знал, что мои родители познакомились в конце июля 1961 года. Брак был заключен быстро: папа прилетел из Лос-Анджелеса в Цинциннати, где жила мама, чтобы встретиться с ее родителями. Они поженились в Лос-Анджелесе менее чем через четыре месяца после знакомства. Я попытался вспомнить их фотографии в церкви, но