когда она перезвонит, и попытаюсь убедить ее, что я не ненавижу ее, но в конечном итоге это не имеет значения. Скорее всего, после сегодняшнего дня я больше никогда не буду с ней разговаривать».

«Почему?» — спросила Сюзана.

«Потому что мы расстались по веским причинам. Даже ребенка было недостаточно, чтобы преодолеть эти причины. Потому что она пыталась заманить меня в ловушку, чтобы я женился на ней. Потому что она лгала мне и обманывала меня. Моя сестра предупреждала меня, но я не послушал. Я совершил огромную ошибку и теперь из-за этого погиб невинный ребенок».

«Вот так поступил бы хороший парень?»

«Хороший парень, который в какой-то момент должен позаботиться о себе, да. Моя подруга Дженнифер сказала мне, что я позволяю слишком многим людям управлять моей жизнью и она была права. Я попадал во всякие передряги, потому что старался угодить всем, несмотря ни на что, и не думал о том, что в моих интересах. Так что да, я могу быть хорошим и все равно не увидеть ее снова.

«Если кто-то плохо к тебе относится или делает что-то, чтобы воспользоваться тобой, как ты реагируешь? Как ты поступила со мной, когда я только приехал? Верно? Ну, это было неправильно, потому что я ничего тебе не сделал. Но если парни плохо к тебе относятся, держись от них подальше, так же как я буду держаться подальше от Бекки».

«Думаю, в этом есть смысл. Ты относился ко мне хорошо, даже когда я была груба с тобой».

«Да, потому что я знал, что в глубине души ты хорошая девушка. Оставалось только найти ее!».

Она улыбнулась: «Ты прав; я думаю, мы можем быть друзьями, может быть, даже чем-то вроде брата и сестры. Я попробую, ОК?»

«Я тоже!»

К этому времени слезы прекратились, хотя я чувствовал себя так, словно меня ударила по яйцам одна из лошадей в Мэридейле. Мы вернулись в дом и я пошел в свою комнату, чтобы писать в дневнике и ждать звонка Бекки. После этого я позвоню Дженнифер, Стефани и Мелани и сообщу им.

Я сделал то же самое, что и с Биргит, по совету доктора Мерсера — написал прощальное письмо своему нерожденному ребенку. Оно было коротким, но выражало мою любовь и печаль о том, что он — я почему-то решил, что это будет мальчик — никогда не вырастет. Во время написания письма я много раз вытирал слезы с глаз. Я запечатал письмо в конверт и положил его в папку. Мне некуда было его отнести и пока что оно должно было оставаться там.

Я открыл дверь во внутренний дворик и просто сидел на стуле в своей комнате, глядя через Ховос на Каттегат, наблюдая, как маленькие лодки движутся по воде в архипелаге. Я пообедал, но это был всего лишь кусок хлеба с маслом и сыром, а затем вернулся в кресло. У меня было не так много мыслей, я просто старался отключить свой разум и подготовиться к спокойному разговору с Бекки.

Телефон зазвонил сразу после 14:00 и Патрик позвал меня, чтобы я взял трубку внизу.

«Привет, Бекки», — сказал я, зная, что это она.

«Привет, Стив. Мне так жаль», — сказала она с заминкой в голосе.

«Я знаю», — вздохнул я. «Я знаю. Все уже произошло. Мы не можем ничего исправить. Просто расскажи мне, что случилось, пожалуйста».

Она всхлипывала, но не так сильно, как во время первого звонка.

«Мама давила на меня, чтобы я сделала аборт, с тех пор как мы им рассказали. Ты помнишь это?»

«Да, помню. И я помню, что просил ее позволить тебе самой решать».

«Ну, она продолжала давить на меня, но поскольку ты обещал заботиться о ребенке и помогать мне, я продолжала говорить ей «нет». Потом в среду она сказала мне, что если я не сделаю аборт, она позвонит твоей маме и скажет ей, что я беременна. Я не хотела, чтобы это случилось. Я проплакала пару часов, потом сказала ей «ОК», и она отвезла меня в эту клинику в Цинциннати. Мне было страшно, но мама постоянно напоминала мне, что тебя отправят домой, поэтому я позволила им сделать это».

«Жаль, что ты мне не позвонила. Я бы позвонил в YFU и добровольно вернулся домой вместо того, чтобы ты сделала аборт».

«Я знаю, но я боялась рожать с самого начала. Я боялась, что ты будешь так злиться на меня за то, что я отправила тебя домой и что ты передумаешь».

Это больше походило на ее маму, чем на нее.

«Твоя мама говорила тебе такие вещи? Чтобы попытаться напугать тебя?»

«Она постоянно говорила мне о том, как ужасно будет, если я стану матерью-одиночкой, как тяжело будет учиться в школе, как это испортит мою жизнь, как я не могу на тебя рассчитывать, как ты можешь передумать, и все в таком духе».

Джош Бентон был единственным человеком в списке людей, которых я хотел бы видеть мертвым. Джули ван Хук присоединилась к этому списку в тот момент.

«Что сказал твой отец?»

«Ничего, на самом деле. Думаю, папа поверил, что ты сдержишь свое слово, но предоставил маме разобраться с этим».

Это похоже на Бена ван Хук. Я не мог его винить, правда. Я видел, через какой ад проходил мой отец с моей мамой, когда они спорили из-за вещей, которые она считала важными.

«Как ты? У тебя все хорошо?»

«Да. У меня небольшое кровотечение, но это нормально, они говорят. Я просто должна отдохнуть несколько дней».

«Так и сделай, пожалуйста. Позаботься о себе».

«Это звучит как прощание навсегда», — всхлипнула она.

«Я думаю, мы оба знаем, что это так», — мягко сказал я.

«Я никогда не забуду тебя, Стив».

«И я тебя, Бекки».

«Прощай, Стив».

«До свидания, Бекки».

Я повесил трубку и пошел в дом, чтобы вздремнуть.

Книга 3 - Пия. Вторая Интерлюдия

«Мама?»

«Я здесь, Стиви».

«Ты не похожа на маму. Мне страшно».

«Теперь я могу быть твоей мамой, малыш».

«А где папа?»

«Там, видишь?»

«Почему он плачет?»

«Потому что он не может тебя видеть. Потому что он любит тебя и не может тебя обнять».

«Но ты можешь обнять меня?»

«Я могу обнять тебя. Я могу любить тебя».

«Папа перестанет плакать?»

«Он всегда будет плакать по тебе».

«Он также плачет по тебе?»

«Да».

«Когда он перестанет плакать по нам?»