сказал: «Jag ska försöka hålla henne tyst!». («Я постараюсь сделать так, чтобы она была тихой!»).

«Händer aldrig!» — сказал он. («Никогда не случится!»)

Петра закрыла дверь в свою комнату и заперла ее.

«Vad bra, Steve, du kan ju prata svenska nu!» Petra said. («Отлично, Стив, теперь ты говоришь по-шведски!»).

«Bättre, ja, men jag gör fortfarande många fel». («Лучше, да, но я все еще делаю много ошибок»).

Она шагнула в мои объятия и мы поцеловались одним из наших зажигательных поцелуев, тех, которые кричат: «Выеби меня!» с предельной ясностью. Мы быстро сняли одежду, целуясь и потирая друг о друга наши тела. Я достал из кармана брюк резинку, надел ее, толкнул Петру на кровать, забрался на нее сверху и жестко вогнал член в нее.

«Унннггххх!» — прохрипела она.

Мы занимались любовью в бешеном темпе, наши тела врезались друг в друга так сильно, что я подумал, что у нас могут остаться синяки. В голове мелькнула мысль, что две самые маленькие девушки, с которыми я был, Бекки и Петра, занимались любовью почти неистово. Через пару минут Петра испытала умеренный оргазм, а еще через несколько минут после этого мы разделили более сильный, рухнув в потную кучу, обнимая друг друга и переводя дыхание.

«Ты всегда так делаешь?» — спросил я. «Никогда медленно или нежно?»

«Да, мне всегда так нравится! Это то, что ощущается лучше всего».

Я не мог поспорить. Когда я начал смягчаться, я осторожно вытащил и избавился от резинки, мы немного пообнимались, а потом оделись. Мы обнялись, и она проводила меня.

В воскресенье я как раз закончил завтракать, когда зазвонил телефон. Сюзана ответила.

«Стив, это тебя. Девушка из Америки».

В Милфорде было 3:00 утра. Должно быть, случилось что-то ужасное, раз звонок раздался в такую рань. Я взял телефонную трубку у Сюзаны, и моя рука задрожала от страха перед тем, что я сейчас услышу.

«Алло, это Стив».

«Привет, Стив».

Это была Бекки. Что-то должно было быть очень, очень плохо, чтобы она звонила мне в такой час.

«Бекки, что случилось? У тебя сейчас середина ночи».

«Я знаю», — сказала она, начиная всхлипывать.

«Бекки, что случилось?»

«У меня был выкидыш», — вырвалось у нее между всхлипываниями.

В моей голове всплыло далекое воспоминание. Мой отец однажды сказал мне, что у моей мамы был выкидыш до моего рождения. Я не знал обстоятельств, только то, что это произошло.

«Что? Когда? Как?» — сказал я.

«Да… да… вчера», — сказала она едва слышно.

«Что случилось?»

«Я не знаю», — всхлипнула она.

«Бекки, что случилось?»

«Не ненавидь меня, Стив!» — всхлипывала она.

И тут все стало ясно.

«Ты говоришь мне правду?» — спросил я.

Я не услышал ничего, кроме рыданий.

«Бекки?»

«Мне жаль, Стив, мне так жаль!» — всхлипывала она.

Она сделала аборт. Я был уверен в этом.

«Просто расскажи мне, что случилось», — сказал я ровно.

Она истерически рыдала, и прошло несколько минут, прежде чем она смогла говорить.

«Я не хотела, чтобы тебя вернули домой. Мама сказала, что если я не сделаю этого, она расскажет твоим родителям».

Я потерял дар речи. Мой характер вспыхнул.

«И ты решила, что убить ребенка будет правильным решением?» — резко спросил я. «Черт возьми, Бекки, я не могу поверить, что ты это сделала!»

Я бросил трубку и рухнул на пол, положив голову на руки. Моя голова кружилась и я не мог мыслить здраво. Сюзана просто стояла и смотрела на меня.

Через минуту зазвонил телефон и Сюзана ответила на звонок.

«Стив, это тебя, та же девушка, но она плачет», — тихо сказала Сюзана.

«НЕТ!» — сурово сказал я. «Я не хочу с ней разговаривать!».

«Ты должен, если я понимаю, что произошло».

«Нет, я не хочу с ней разговаривать», — сердито сказал я. «Ни сейчас, ни когда-либо!»

«А ты говорил, что ты хороший парень. Думаю, на самом деле это не так».

Это задело. Сюзана сказала мне в точности правильные и неправильные вещи.

Я взял трубку и приложил ее к уху и услышал, как Бекки безудержно рыдает.

«Бекки, мне очень жаль», — сказал я. «Послушай, мне нужно время, чтобы подумать, ОК? И тебе нужно немного отдохнуть. Ты перезвонишь мне в 8:00 утра по твоему времени? Пожалуйста?»

«Да», — всхлипнула она.

«Я не ненавижу тебя», — сказал я. «Просто поспи немного, а потом мы поговорим».

«ОК», — прохрипела она, и мы повесили трубку.

«Стив, твоя девушка была беременна?»

«Сюзана, мы можем поговорить на прогулке? Я тебе все расскажу, ОК?».

Мы вышли из дома и пошли по улице, слезы текли по моему лицу.

«Это действительно полный бардак», — сказал я. «Она была моей бывшей девушкой. Мы расстались год назад, но после расставания у нас дважды был секс. Она бросила принимать противозачаточные таблетки и не сказала мне. Это была ее идея, как вернуть меня. Когда я узнал, что она беременна, мы некоторое время скрывали это от наших родителей, но потом мы рассказали ее родителям вместе, причем я звонил по телефону из Хельсингборга. Они согласились не говорить моим родителям, чтобы YFU не отправил меня домой. Не говори об этом! Пожалуйста! Если ты скажешь, меня могут отправить домой, хотя она больше не беременна».

«Я ничего не скажу», — сказала Сюзана.

«Спасибо», — сказал я, вздохнув с облегчением. «Мы решили оставить ребенка, и все шло хорошо. Ее мама хотела, чтобы она сделала аборт, но мы с Бекки согласились не делать этого. Прошло несколько месяцев, но теперь я думаю, что ее мама давила на нее, угрожая рассказать моим родителям. Моя мама тут же позвонила бы в YFU и меня бы отправили домой. Чтобы предотвратить это, Бекки сделала аборт».

«Ну, разве это не зависит от нее?»

«Да, это так, но делать аборт, потому что она думала, что это испортит мне год в Швеции — очень плохая причина. Я сказал ей, что лучше вернусь домой, чем это случится».

«О, это другое дело, я думаю».

«Я бы хотел, чтобы она позвонила мне. Я бы сам позвонил в YFU и сказал им, но не позволил бы это сделать маме. Пусть мне всего шестнадцать, но я не был против стать отцом. Теперь этого не случится, потому что я здесь, и Бекки попыталась защитить меня».

«Вау. Это плохо.»

«Да, но сейчас я ничего не могу с этим поделать, я думаю. Я поговорю с ней,