Обрадованный тем, что глупая затея приближается к концу, япочти побежал к выходу, выскочил за ворота и замер. На лужайке перед погостомстояла группа мужиков, вернее парней самого неприятного вида. Все они, какодин, были одеты в черные кожаные куртки и мятые спортивные брюки. Три шикарныеиномарки стояли на дороге. Бритые головы повернулись, несколько пар холодныхглаз уставилось на меня.

– Ты, что ли, сторож? – спросил один, лениво перекатывая ворту жвачку.

Я дернул головой, пусть понимают, как хотят.

– У тебя лопата есть? – продолжал мужик.

Я пожал плечами.

– Оставь его, Ник, он идиот, – проговорил другой бандит, –глухонемой, похоже. А зачем ему горящая свеча? И ветки в волосах?

– Он слышит, – не согласился Ник, – псих просто!

– Молчит же!

И тут на поляне появились Николай, Николетта и Вера.

– Мама, – прошептал один из братков, – господи.

Продолжая бормотать, бритый парень принялся креститься ипятиться в сторону иномарок. Остальные бандиты сначала разинули рты, а потомочень медленно, не поворачиваясь к нам спиной, поползли за первым братком.

Николай, размахивая зажженной свечой, запел:

– О, корень мандрагоры, ты, похожий на человека, заберикровь в себя, напоись молодой силой.

Потом целитель вдруг заткнулся и почти нормальным тономобратился к Нику:

– Очень плохо, что вы нам встретились. Знаете, теперь нужнакапля крови молодого, чистого, безгрешного юноши, такого, как вы. Дайте нам ее!Мандрагора за жертву принесет вам счастье. Вера, быстро!

Жена протянула мужу нож с острым лезвием.

– С ума сошла, – взвизгнул Николай, – опять левой рукой!

Братки стали пятиться быстрее.

– Ну-ка, – велел Николай, – пойте жертвенную молитву.

– О-о-о, – нестройно затянули женщины, потряхивая головами,– кровь, кровь молодая каплями течет, душа в небеса идет…

Николай начал приближаться к Нику.

– Не надо бояться, это продлится всего секунду, зато потомвы обретете вечное счастье!

– Э-э-э, – забормотал главарь, – ты, того, сгинь. Отче наш…как там дальше… Иисус, Дева Мария… помогите!..

Но остальные бандиты быстроногими ланями бросились к иномаркам.

– Вы не хотите нам помочь, – нахмурился Николай, – ой, зря,знайте, очень плохая примета встретиться с выкопанной мандрагорой и не дать ейсвоей крови. Я хотел уберечь вас от беды, имейте в виду…

В этот момент Ник дернулся и понесся к обочине. Я молчасмотрел на происходящее. Хлопнули дверцы, взревели моторы, машины умчалисьпрочь, на вытоптанной лужайке остались лежать потерянные бандитами приотступлении вещи: золотой портсигар, два пистолета и бутылка с газированнойводой. Жестокие парни, явившиеся на кладбище ночью, чтобы обстряпать какие-точерные делишки, были напуганы небольшой группой людей, не имевших абсолютноникакого оружия. Согласен, мы в белых одеждах, с ветками в волосах и зажженнымисвечами в руках выглядим немного странно. Да еще Николай с ножиком.

– Очень глупо, – кряхтел целитель, влезая в «Жигули», – всемизвестно: если встал на пути у человека, который несет только что выкопаннуюмандрагору, надо капнуть своей кровью на дорогу. Так испугаться простого укола!Уму непостижимо.

Он бубнил и бубнил, Николетта с Верой поддакивали, ясосредоточенно смотрел в ветровое стекло. Когда мы подрулили к выезду на МКАД,целитель торжествующе воскликнул:

– Ну, что я говорил! Вон они.

Слева в канаве стояли три иномарки, основательно помятые,около них толпились мрачные бритоголовые парни.

– Мандрагора отомстила, – резюмировал Николай. – Ну-ка,останови машину, Ваня, я объясню им, в чем дело! В подобной ситуации следует…

Но я посильней нажал на газ. Конечно, Николай надоел мне доикоты, но хорошее воспитание и совесть не позволили швырнуть дурака нарастерзание бешеным крокодилам.

Я очень не люблю проводить ночь без сна, наверное, поэтомуне испытываю никакой радости от столь любимого всеми праздника, как Новый год.Может, все дело в том, что я не могу потом спать? Все равно проснусь в восемьутра, даже если лег в кровать час тому назад, и стану маяться до вечера,пытаясь справиться с зевотой.

Вот и сегодня я выполз на кухню без пяти минут девять.Николай, Вера и Николетта мирно спали. Тася и Ленка пили на кухне кофе.

– Ваняша, – спросила моя бывшая нянька, – куда это вы ночьюездили?

– Потом как-нибудь расскажу, – пообещал я.

– А все ж таки интересно, – влезла в разговор Ленка, – вванной балахоны какие-то грязные валяются!

– Так постирайте их, – не поддался я на провокацию.

– Я всегда вещи чищу, – забухтела Ленка, – аккуратная потомучто! Вон вы вчерась пришли, джинсы не повесили, я их щеткой пошморкала,погладила…

– Надеюсь, не сделала на джинсах «стрелки»?

– Вечно вы меня за дуру держите, – обиделась домработница, –лучше скажите, чейные ключи у вас в кармане бренчали? Унесли из гостей?Прихватили вместо своих? Или кто попросил кошку кормить?

– Не говори глупости, – сказал я, рассматривая протянутуюЛенкой связку, – какие коты?

– Ну, зачастую люди так делают, – объяснила домработница, –сами в отпуск укатят, а приятелей просят кормить животное.

Я перестал слушать Ленку. И откуда у меня эти ключи сплюшевым мишкой вместо брелка? Но уже через секунду недоумение сменилосьдосадой. Вот дурак! Забыл вернуть их Галине Масляниковой! Значит, сейчас вместотого, чтобы ехать в «Дотти», придется отправляться к актрисе. Может, позвонить,предупредить о своем визите?

Взяв связку, я пошел в прихожую, потом спустился на улицу.Телефон у Галины был занят, я периодически набирал номер и слушал короткиечастые гудки. В конце концов я перестал терзать свою трубку. Милые дамыспособны висеть на проводе часами, я не представляю, о чем можно трещать суткинапролет, но это, очевидно, одна из тех женских тайн, которые мужчина не пойметникогда.