— Шел бы ты к черту.

— Как скажешь.

Когда Змей покинул шатер, Лана разжала руку: сухие стебельки превратились в бурый порошок и, стоило ей наклонить ладонь — просыпались на пол. Девушка вздохнула и принялась за зелья. До вечера ей удалось сделать более двух десятков микстур восполнения маны, а также детоксикаторы и несколько «лечилок» — на случай, если она заклинанием не дотянется. Выдавать их кому-либо, кроме Севера и Марта, девушка не собиралась.

Судя по реплике сержанта, он давно уже был в курсе того, что некоторые из его новобранцев тайком пробираются в колодец троллей, поэтому темноты дожидаться не стали. Пообедали и отдохнули, а, когда солнце начало клониться к закату, собрались вместе, проверили снаряжение и спустились вниз. На то, чтобы расчистить два зала, понадобилось не больше пятнадцати минут: крысюки и пискнуть не успели, а большинство пауков так и зажарились в своих гнездах. Разрушив дверь тем же способом, герои зашли в большую, достаточно высокую пещеру, усыпанную тянущимися друг к друг сталактитами и сталагмитами. Здесь было довольно сыро, темно и холодно, с потолка то и дело сочилась влага. «Когда уже это кончится?! — передергивая плечами, подумала Лана. — Ведь прокачались почти. Сколько нам еще лазить по этому подземелью?» Настроение у нее и так было паршивое, что случалось редко, но метко: бесило все. И больше всего — осознание того, что в этом ее состоянии никто не виноват, кроме нее самой. Даже на брата было не наорать, он был задумчив и тих, мягко ступая справа с луком на изготовку, привыкая к интерфейсу и мраку пещеры. Только волшебный огонек Змея тускло освещал ее своды.

Лана: Кто-нибудь видит отметки монстров или кристалл?

Тенька: В этой локации отметки отключены.

Март: Зефирка нервничает, они где-то рядом.

Лана: Насколько рядом?

Март: Она тебе сейчас в метрах определит, ага.

Змей: Разделимся. Тенька — к Северу и вперед, Март — справа, я слева. Лана — позади.

Спорить не стали. Плутовка поспешила к танку, единственному, кто не был в курсе их разговора, остальные разошлись в стороны, стараясь все же не терять друг друга из вида.

— Се…

— Тшш! — пришикнул мужчина, требовательно поднося палец к губам, а потом указывая куда-то наверх и произнося беззвучно. — Они движутся.

Тенька замерла и прислушалась. Пещера действительно была наполнена тихими, едва различимыми звуками: шуршанием мелких камешков под их сапогами, глухими ударами капель, шорохами и перешептываниями. Она невольно сжала руку Севера, ища защиты. Чувство было такое, будто сама темнота вокруг них — живая и вот-вот готовится напасть. Танк промолчал, наблюдая за тусклым синеватым светлячком, по спирали поднимавшимся все выше в попытке осветить большее пространство. В один далеко не прекрасный момент он просто исчез.

— Потолок! — в полный голос выпалил Север, встряхивая щит, укрывшийся широким синеватым полем. — Сверху!

Его голос заглушил громкий писк, и на голову посыпалось что-то мелкое, черное, с острыми лапками-иглами, зацокавшими по стали. Танк крутанулся на месте, сметая сновавшую вокруг мелочь, превращая Вихрем в черное колючее крошево.

— Свет!

Змей щелкнул пальцами — двуручник танка вспыхнул пламенем, освещая пещеру вокруг него не хуже факела. И этот огонь привлек к Северу внимание всех, кто прятался до той минуты среди леса сталактитов: к мужчине потянулись, собираясь вместе, изломанные длинные тени, закапала Теньке на рубашку какая-то мутная вязкая жидкость, заставив девушку с отвращением поморщиться. Мощный мясистый хвост кнутом стегнул по щиту, проверяя прочность поля. Стрекот стал ближе.

— Заставь их спуститься, — девушка чиркнула кинжалами, напитывая их ядом, и приняла пружинящую стойку, готовясь к рывку. — Я раздамажу.

— Стой под щитом, у тебя и брони-то нет!

— Она мне не нужна, — улыбнулась Тенька и растворилась в воздухе.

В этот момент что-то грохнуло по щиту, скатилось на землю, и перед Севером, щеря зубастую пасть и разводя в стороны недоразвитые отростки, так и не ставшие крыльями, застыло существо, доходившее ему до середины бедра. Внешне оно походило на ошпаренного петуха, у которого вместо перьев торчали тонкие костяные иглы, на ногах белели длинные когти, а глаза отсутствовали за ненадобностью. Очень скоро таких набралась целая стая: стрекача и цокая, они нападали всем скопом, стараясь задавить числом, оставляя на новой броне глубокие царапины, весело сгорая под заклинаниями Змея, пришпиленные к земле стрелами Марта, но вновь и вновь прибывая откуда-то сверху.

Здоровье Севера медленно и неуклонно скатывалось вниз. Тенька изредка мелькала где-то на границе видимости — одним метким ударом перерезала горло очередному монстру и пропадала до того, как ее замечали остальные. Одежда ее уже была изорвана перьями, но жизненный показатель почти не изменялся — слишком юркой она оставалась, даже в такой толпе врагов.

С двуручником в пещере, пусть и большой, было неудобно, к тому же Север очень боялся задеть Теньку, хоть и понимал — отскочит, успеет. Главное, на чем он сосредоточился: удержать на себе всех нападавших, не дать им сорваться на Змея или Марта, и у него это получалось. Танк оставался единственным светлым пятном в полумраке, привлекая к себе внимание, нанося массовые удары, позволяя остальным членам группы, пусть не так быстро, как хотелось бы, но постепенно уничтожать окруживших его монстров.

Лана устала лечить и бросать проклятья. Монотонные, раз за разом повторяющиеся действия, с которыми нельзя было зазеваться, тем не менее утомляли, вгоняли в сон и, к тому же, потребляли много энергии. Можно было бы сосредоточиться только на танке, но тогда бы они тут застряли еще на дольше. Медленно, но верно, кольцо порождений чернобыльской птицефабрики редело, пока Север не пришпилил последнего трепыхающегося задиру к каменному полу. Прист вздохнула, сняла с пояса баночку с маной и поднесла к губам. Жидкость с черничным привкусом застряла у нее в горле. Медленно, словно в страшном сне, с потолка свесилась большая голова… нет, просто одна лишь пасть на длинной широкой шее, и застыла прямо перед ее лицом. Лана набрала в легкие воздуха — пасть открылась, и девушка увидела, как внутри, за тремя рядами зубов и большим лоскутом языка что-то копошится — прист истошно завизжала — и из горла чудовища на нее хлынула волна пищащих черных жучков с острыми лапками.

Впереди, в глубине пещеры что-то тяжело ухнуло, свалившись с потолка, раздался скрежет металла и тонкий, отрывистый писк Теньки. Хлопнул взрыв, сотрясая темные своды, что-то зло, надрывно выкрикнул Север — Лана не слышала. Не видела ничего, с визгом отбиваясь от покрывших ее плотным