— Ты! — Гигантский огненный шар, появившийся в ладони вырвавшегося Эйроу, полетел в сторону ворона.

— Задержать! Живым! — За долю секунды?р не успевал выставить щит. Но ворон не был бы вороном, если бы, даже умирая, не отдал приказ.

Оный совпал со вспышкой, залившей нестерпимым светом все комнату. Хоть я и была умертвием, все равно на миг ослепла, хоть и зажмурилась, что уж говорить о живых. Шар врезался в цель, и я на миг увидела объятый пламенем знакомый до боли силуэт.

В ушах эхом звенел крик «Задержать!», а в душу уже рвалась злость. Гадский ворон! Это он должен был выполнить мою последнюю волю, а не я его. Но этот ушлый тип и тут меня обставил, умудрившись умереть первым!

Я разозлилась. На него, на ренегатов, на несправедливость судьбы, на все… разозлилась так, как это умею делать только я. У нормального человека вспышка гнева может вызвать сердечный приступ, паралич или, на худой конец, нервный тик.? моя злость способна вызвать демона. Даже пентаграмма не понадобится!

Личина, скрывавшая мою истинную зомбичную суть, пошла трещинами, чтобы в следующий миг разметаться тысячью осколков, подтверждая: маг, наложивший его, утратил контроль над своими чарами. В случае с вороном это могло значить только одно… Раздался звук брызнувшего крошкой стекла.

Тело будто действовало само, отдельно от мозга, рванув к подоконнику, вслед за Эйроу, который собой выломал оконную раму и сиганул на улицу. Может, другой на его месте ринулся бы к дочери. Но он был не только отцом Адель, а еще и карателем, тем, кто умеет в критическую минуту принимать единственно верное решение. Как сейчас. Ему нужно было выжить. Любой ценой.

Я перемахнула через подоконник, головой вперед, словно в Кейшу с моста нырнула. Прикрыла руками затылок, сгруппировалась и, ударившись о мостовую, перекатилась на округлившейся, будто обод колеса, спине. Вскинулась, уже было готовая броситься в погоню, как пришлось вновь резко пригнуть голову. Над моей макушкой просвистел пульсар. Да чтоб этого недобитого карателя, оставшегося в оцеплении, который так тщательно целил в спину убегающего, что умудрился попасть в фонарный столб.

Увы, заклинания мне в теперешнем состоянии оказались недоступны, зато ноги ещё были при мне. И я припустила за Эйроу. Вот только, увы, не я одна. Кто бы знал, как могут помешать в погоне другие ее участники. Особенно тот, кого нужно догнать. А еще — жандармы на грифонах.

Нари, которая провела как-то ночь в участке этих бравых ребят в красных мундирах, жуть как их недолюбливала.А с сегодняшнего дня и у меня к ним имелась личная неприязнь.

А все потому, что один из этих олухов, патрулировавших район с воздуха, вздумал опуститься ниже и призвать убегавшего преступника к порядку. С тем же успехом можно было воззвать к совести ведьмы или к целибату инкуба.

Эйроу лишь на миг вскинул голову, оценил перспективы, а в следующую секунду в сторону крикуна полетел аркан. Петля обвила шею грифона. Тварь взвизгнула, инстинктивно устремившись ввысь и сбрасывая с себя седока. А Эйроу взмыл вверх, одной рукой удерживая аркан, а второй — круговой щит под ногами.

Второй жандарм патруля вместо того, чтобы атаковать преступника, ушел в крутое пике и почти у самой земли поймал своего напарника.

Грифон же стремительно уносил отца Адель в сторону набережной, как раз к обзорному колесу.

— Я тебя и на том свете достану, но сначала — на этом, — пообещала я Эйроу и побежала в сторону парка. По мостовой. Обгоняя магомобили и оставив далеко позади карателей.

Грифон в небе бесновался, офицер-предатель по аркану уже почти взобрался на его шею, когда прямо по курсу наконец-то показалось оно — демоново колесо, неспешно вращавшее свои прозрачные кабинки с досточтимыми горожанами.

Когда-то я мечтала прокатиться на нем вместе со смелым симпатичным парнем, пригласившим меня на свидание. Но на пути к исполнению этой мечты имелась малюсенькая проблема: у меня не было парня. Ну, а если бы и был, не факт, что у него нашлись бы деньги на сие весьма недешевое удовольствие.

Но вот сейчас, когда я была мертва, мое желание грозило исполниться. Причем бесплатно. И даже на роль спутника кандидат имелся: правда, не симпатичный и уже далеко не парень, а суровый мужик, зато однозначно смелый. А то, что он не жаждал встречи со мной… Ну, каких только казусов на свиданиях не бывает.

Посему я под аккомпанемент из многословных криков билетерши и охранника, цензурный смысл которых сводился к трем «Стой!» «Куда!» «Дура!», лихо вскарабкалась по одной из опор до центральной оси. И едва только ступила на нее — почувствовала, как внутри клокочут огненный и водный элементали, ведя свой извечный бой и вращая эту махину. Замерла на миг, глянув вниз. Там уже начала собираться толпа зевак. Если упаду, то от меня в лучшем случае останется только мокрое место. А это непорядок! Я, может, мечтала бы оставить свой след в истории родной страны как спасительница императора, а не на брусчатке в парке развлечений!

Посему сжала зубы и, балансируя, полезла вверх, по медленно поднимающейся спице обзорного колеса. Грифон был уже совсем близко, остался последний рывок — и я, оттолкнувшись от верхней кабинки, смогу запрыгнуть на него. Именно в этот момент Эйроу меня увидел. И решил, что того, что я верчусь как белка в этом демоновом колесе, — недостаточно. Нужно его ещё и поджечь.

Сгусток огня ударил прямо в центральную ось. Раздался скрежет металла, треск то ли конструкций, то ли моих нервов, а затем гордость Эйлы, демоново колесо, венец инженерно-магической мысли, повело себя как самый плебейский маховик: медленно покатилось. И я — как вишенка на торте этого безобразия — на самом верху, шустро перебирая ногами и балансируя раскинутыми в стороны руками на внешнем ободе. Подо мной, в пяти футах, на внутреннем ободе висела кабинка с истошно вопящими пассажирами, которые, кажется, были недовольны, что обзор в их прозрачном, магически защищенном от ударов вагончике уж очень хороший. Сейчас они предпочли бы видеть чуть поменьше страху. Но поскольку «поменьше» не получалось, они судорожно пристегивались ремнями.

— М-да, кажется, не разнести город не получится, — резюмировала я, вспомнив утреннее наставление ворона

Впрочем, во всей этой минусовой арифметике жизни был один плюс: колесо покатилось аккурат за грифоном.

Думаю, что это была самая невероятная погоня из всех, что случались на улицах столицы. Громкая, истеричная, со светящимися гирляндами на ободе колеса, которые зажглись в ранних осенних сумерках, угнанным жандармским грифоном, преступником-карателем и влюбленным умертвием.

Я балансировала на краю движущейся пропасти, балансировала, старясь не дать накрениться махине подо мной. Ощущала себя каплей, упавшей в воду в одном конце океана, чтобы породить шторм на другом его краю. Вот только мне не было дела до того, что будет после. Меня волновало лишь происходящее сейчас. Вся реальность сузилась до широкой спины в черном кителе.

— Стой, иначе я тебя поймаю! — выкрикнула я в запале и только потом осознала, что именно.