Два крепких высоких юноши примерно тех же лет, что и Берит,кололи дрова во дворе, а двое других, постарше, чинили крышу конюшни. Одежда ихбыла сшита из грубой домотканой материи.

Кьюрик слез с седла и подошел к тем двоим, что были водворе.

— Когда вы последний раз точили эти топоры? —сердито поинтересовался он.

— Отец! — удивленно воскликнул один из юношей, и,бросив свой топор грубовато обнял Кьюрика.

Другой крикнул что-то своим братьям на крыше, и те скатилисьс крыши двухэтажной конюшни, ни сколько не заботясь о возможном увечье.

Заслышав шум, из дома торопливо вышла Эслада — полнаяженщина в сером домотканом платье и белом переднике. Волосы на висках у неебыли тронуты сединой, но ямочки на щеках делали ее лицо совсем молодым. Оназаключила Кьюрика в объятья, и на некоторое время Кьюрик исчез за спинамидомочадцев. Спархок наблюдал эту сцену с затаенной грустью.

— Сожалеешь, Спархок? — мягко спросила Сефрения.

— Немного, — признался он.

— Тебе надо было слушаться меня, когда ты был моложе,дорогой мой.

— Я занимаюсь слишком опасным делом, чтобы обзаводитьсяженой и детьми, Сефрения, — вздохнул Спархок.

— Когда придет время, тебя это не будет заботить.

— Боюсь, это время совсем прошло.

— Посмотрим, — загадочно улыбнулась Сефрения.

— У нас гости, Эслада, — объявил между тем Кьюриксвоей жене.

Эслада уголком фартука вытерла затуманившиеся слезамирадости глаза и направилась к тому месту, где Спархок и остальные все ещесидели верхом на лошадях.

— Добро пожаловать в наш дом, — приветствовала онаих. Она присела перед Спархоком и Келтэном в реверансе. Эслада знала обоих ещекогда они были мальчиками. — Мои Лорды, — торжественно проговорилаона и рассмеялась. — А ну слезайте, вы двое! И одарите меня наконецпоцелуем.

Снова как в детстве, чувствуя себя неуклюжими мальчишками,они соскочили с лошадей и обняли женщину.

— Ты хорошо выглядишь, Эслада, — сказал Спархок,пытаясь снова обрести свое достоинство.

— Спасибо, мой господин, — насмешливо ответилаЭслада, вновь приседая в легком реверансе. Эслада знала их слишком давно, чтобыпридавать значение всяким правилам. Она похлопала по своим обширнымбедрам, — я толстею, Спархок. Наверно, из-за того, что все время пробуюто, что готовлю. Но ведь должна я убедиться, что получается действительновкусно. А это невозможно, пока не попробуешь. — Затем она повернулась кСефрении, — Дорогая, дорогая Сефрения, это было так давно…

— Слишком давно, Эслада, — ответила Сефрения,спешиваясь и обнимая ее. Потом Сефрения что-то сказала по-стирикски Флейте, ита застенчиво подошла к Эсладе и поцеловала ее ладони.

— Какой чудесный ребенок, — восхитилась Эслада илукаво взглянула на Сефрению, — ты бы могла сообщить мне, моя дорогая. Яочень хорошая повитуха. И очень жаль, что ты не пригласила меня.

Сефрения удивленно посмотрела на нее и рассмеялась.

— Это не совсем то, Эслада. Между девочкой и мнойсуществует родство, но совсем не такое.

Эслада повернулась к Долманту.

— Слезайте же наконец с лошади, Ваша Светлость, —улыбнулась она патриарху. — Церковь позволит нам одно объятие? Строгое ицеломудренное, конечно. Слезайте, у меня для вас есть сюрприз. Я только чтовынула из печи ваши любимые булочки, помните? Они еще совсем горячие.

Глаза Долманта заблестели и он торопливо слез с лошади.Эслада обняла его за шею и звонко поцеловала в щеку.

— Ты знаешь, он венчал нас с Кьюриком, — сказалаона Сефрении.

— Да, дорогая, ведь я была там.

— Я так плохо помню саму церемонию, — покраснелаЭслада. — У меня на уме было другое в этот день, — улыбнулась онаКьюрику.

Спархок сдержал усмешку, увидев как покраснело лицо егооруженосца.

Эслада вопросительно взглянула на Берита и Телэна.

— Тот крепкий парень — это Берит, послушник ОрденаПандиона, — объяснил Кьюрик.

— Добро пожаловать, Берит.

— А мальчик мой эээ… ученик, — пробормоталКьюрик. — Я обучаю его на оруженосца.

Эслада оглядела мальчика.

— Его одежда — совершеннейший позор, Кьюрик, —критически сказала она, — что ж ты не мог найти ему что-нибудьпоприличней?

— Он лишь недавно присоединился к нам, Эслада, —не слишком вразумительно пояснил Кьюрик.

Эслада пристально взглянула на Телэна.

— Знаешь, Кьюрик, он очень похож на тебя в еговозрасте.

Кьюрик нервно откашлялся.

— Совпадение, — пробормотал он.

Эслада улыбнулась Сефрении.

— Можешь ты поверить, Сефрения, я присмотрела себеКьюрика, когда мне было всего шесть лет. Мне пришлось ждать целых десять,прежде чем я получила его.

Эслада повернулась к Телэну.

— Слезай с лошади, Телэн. У меня полный сундук одеждымоих сыновей, из которой они выросли. Что-нибудь придумаем для тебя.

На лице Телэна, когда он слезал с лошади, появилось странноезадумчивое выражение и Спархок остро ощутил сочувствие и какую-то новуюсимпатию к нему — он понимал, что делается сейчас в душе у этого обычно такогодерзкого и самоуверенного мальчишки.

Он вздохнул и обернулся к Долманту.

— Вы хотите поехать в монастырь прямо сейчас, ВашаСветлость?

— И оставить остывать свежие горячие булочки Эслады?Где твое здравомыслие, Спархок?

Спархок рассмеялся, а патриарх повернулся к Эсладе.

— А у вас найдется свежее масло?

— Сбитое вчера утром, Ваша Светлость. И я только чтооткрыла горшочек со сливовым вареньем, которое вы так любите. Да и Спархок,кажется тоже. Что ж, может мы пойдем на кухню?

— Почему бы и нет.

Эслада подняла одной рукой Флейту, другой обняла за плечиТелэна и направилась в дом.