отмахнулся — решения принимал он, а не Оружие. В конце концов, именно этот необычный человек вновь заставил его именно жить, а не существовать машиной для уничтожения миров. За его планом явно стояло нечто большее, чем победа конкретно над конкретно ним.

— Если ты победишь, Максим, Система Миров столкнется с невиданной доселе угрозой, — капитан улыбнулся, вспоминая свою собственную инициацию. — Хотел бы я увидеть на твоем лице разочарование, когда ты будешь искать святилище… Впрочем, не смей списывать меня со счетов слишком рано. Ты еще не победил.

Интерлюдия 39

Прошедший по миру «крик» заставил Делину уронить поднос. Королевский обед разлетелся по полу, чай оставил на ковре и стенах коричневый след, который кому-то, а может и именно ей, придется долго и тщательно оттирать. Но об этом она сейчас не думала — пало четвертое Место Силы, что означало, что Максим проиграл сражение за него.

Продукты и разбитая посуда отправились в мусорное ведро, девушка как могла быстро собирала новую порцию, но мысленно вновь и вновь возвращалась к произошедшему. Ей не хотелось думать, что что-то идет не так, но стоя в шаге от уничтожения мира, в ней нет-нет, да закрадывались подобные мысли.

— Ваше Величество, ваш обед, — она зашла в кабинет и оставила новый поднос на специальном столе.

— Я надеюсь, хотя бы ты не принесла мне прошение об уходе? — спросил Латрей, не отрываясь от бумаг.

— Нет, Ваше Величество. Я считаю, что Максиму просто немного не хватило времени.

— Зачем же он его тогда потратил на бессмысленную вылазку? — бумаги были отложены.

— Если мне будет дозволено предположить, то, возможно, это был один из вариантов устранить эту угрозу.

— Похоже на правду, — король уронил голову на ладони. — Нужно дождаться очередного письма от дочек, они наверняка все объяснят. Или… — он вдруг задумался. — А знаешь что, позови мне начальника стражи, а потом, минут так через тридцать зайди к Маркусу и скажи, что я хочу его видеть.

Латрей совсем не по-королевски подмигнул совсем не ожидавшей этого служанке.

— Время пришло, Делина. Я ничего не забыл.

* * *

Я очнулся от неестественной тишины, лежа на кровати. На глазах была повязка, а руки и ноги были явно чем-то связаны и разведены в сторону. И, судя по сквозняку, я был явно раздет.

— Дурак, дурак и не лечишься.

«Не понял?»

— «Гамбит! Все идет по плану!» — Оружие меня явно передразнивало. — Довыеживался?

«Я не помню, чтобы говорил что-то подобное»

— Поверь мне на слово — именно это ты и сказал, да еще и при принцессах! Вот скажи мне, что тебе стоило воткнуть меня в Борланда где-нибудь в районе виска или затылка? Да даже не со спины, а во время боя! Ты же мог, ты видел эту возможность!

«Говоря медицинским языком, это лишь устранит симптом, я же хочу искоренить причину»

— Какой ценой? Какой ценой, Максим? Ты же понимаешь, что…

«Я все понимаю! Но я хочу, чтобы этому миру больше ничего не угрожало! Чтобы Делина и принцессы уверенно смотрели в завтрашний день!»

— Да этот мир — никто тебе! Ты здесь не родился, не воспитывался! Откуда такое практически самоубийственное рвение?

«Я мужчина. Защищать свою женщину, или, в нашем случае, своих женщин — мой моральный долг»

Нить сняла с моих глаз повязку, после чего постучала по лбу.

— Одно другому не мешало!

«Ты прекрасно знаешь, чего я хочу добиться»

— Я прекрасно знаю цену, которую ты за это заплатишь!

«Не слишком ли поздно ты решил меня отговорить?»

— Лучше поздно, чем никогда!

Глаза привыкли к свету, вокруг меня явно был тот самый бункер у таможни. Сколько ж я пролежал в отключке, что меня успели сюда транспортировать?

Руки-ноги действительно были связаны и разведены в стороны, причем не веревкой, а цепью.

— Эй! Есть рядом кто? — громко спросил я. За дверью тут же послышались удаляющиеся шаги, значит, меня сторожили.

Не прошло и пяти минут, как в комнату вошли принцессы. И лица у них были столь холодны, что приветствие, которое я готовил, застряло в горле само собой.

— Кажется, я потерял двух невест, да? — затянувшуюся тишину требовалось как-то нарушить.

Лицо Сильфиды было настороженно-подозрительным, Мариша же излучала разочарование. И почему-то от второго было гораздо больнее, чем от первого. Я откинул голову на подушку, ожидая допроса — не просто так же меня связали.

— Что такое гамбит? — тихо спросила принцесса.

— Вы разве не знаете? — я удивился. — Гамбит это… А, у вас же нет шахмат…

— Сюзерен… Ты же не предавал нас? — так же тихо спросила Мариша.

— Нет. Все, что я делал, было на спасение Маллореана.

— Ты отдал Борланду Место Силы! — нервы Сильфиды сдали.

— Да, это так. Но это было ради спасения вашего мира.

— Как это может помочь? Их нужно сохранять, а не позволять уничтожать!

Отвечать я не стал, был не в той ситуации. Если я им все расскажу, но они меня не поддержат, то прямо на этой кровати и прикончат.

— Что такое гамбит, Максим? — вновь спросила принцесса.

— Это когда что-то приносится в жертву ради победы или ключевого преимущества.

Лучница опустила голову.

— Поклянись мне, что ты не предавал наш мир, — едва слышно произнесла она. — Поклянись мне, что то, что ты сделал, действительно было необходимо. Я буду дурой, я поверю тебе на слово.

— До этого дня ты верила мне без этой клятвы, принцесса, — так же тихо ответил я.

— До этого дня мы не были в таком кризисе. Мы больше не имеем права на ошибку. Не имеем права проиграть.

— До победы осталась всего одна вылазка. Всего одна, принцесса. И если она увенчается успехом, ваш мир будет спасен.

— Но она, разумеется, должна быть перед их последним нападением, не так ли?

— Напротив — чем раньше мы ее проведем, тем лучше. Я бы даже сказал, что ее крайне важно