– Крис, ну зачем же так, наверняка же можно было… – начал он, заламывая руки и явно не согласный с поступком друга.

– Нельзя, – холодно прервал его Кристофер.

Прошло ещё несколько секунд, и волна острой, пронизывающей всё тело боли, схлынула так же резко, как и появилась.

– Заклинание абсолютного молчания. Отныне ты никогда и никому даже намекнуть не сможешь на то, что я не совсем человек, – бросил Кристофер, глядя на то, как я судорожно глотаю воздух, лёжа на полу. – Орте, помоги Габриэлле, пожалуйста. Габи, бери лошадь Орте и поезжай, куда хочешь, больше я тебя не держу здесь.

С этими словами Кристофер вышел из комнаты, ни разу на меня и не оглянувшись.

– Крис, ты действительно отпустил её? – целитель не верил тому, что увидел.

– Да, отпустил, Орте, – вздохнул Кристофер, закрывая глаза и прикладывая руки к вискам.

– Но… почему? – целитель действительно не понимал старого друга.

Он видел, как Крис смотрит на эту девушку, и отчасти сам восхищался ей. Смелая, честная, открытая, умная… А её обращение с артефактами стазиса – выше всяких похвал. До сих пор Крис никому не показывал свой второй облик, считая, что это отпугнёт. Но прямо на его глазах Габриэлла находилась в одной комнате с полузверем. И он не видел на её лице ни отвращения, ни страха, ни неприязни.

– Она не любит меня, – покачал головой Крис.

Орте удивлённо уставился на Кристофера. Кому как ни ему было знать, как легко его друг мог очаровать и влюбить в себя практически любую девушку.

– В том-то и дело, что практически любую, но не любую, – криво усмехнулся Крис, по обыкновению прочитавший мысли собеседника. – Она меня не полюбит. После того, как увидела мои крылья и когти… Это будет привязанность на основе чувства сострадания или даже жалости. – Он резко сжал пальцы в кулак и ударил по подоконнику окна, в которое наблюдал, как Габи отвязывает лошадь от столба.

Ортего заметил:

– Габриэлла первая, кто не испугался твоего второго облика. Ты думаешь, что сможешь найти такую вторую?

Кристофер слабо усмехнулся и тронул свой нос, который целитель к этому моменту уже успел излечить. Он подумал о том, что эта девушка стала также первой, кто обругала его, со всей силы дала ему кулаком в нос, а потом ещё и залепила пощёчину при попытке поцеловать. Определённо, второй такой, как Габриэлла Трейтс, он найти не сможет. Но отчего-то менталист понимал и то, что удерживать силой такую, как Габи, нельзя. Эта девушка – не серая послушная мышка, а настоящая дикая кошка. Такую нельзя приручить. Он попытался, но получилось только хуже. В один день Габи чуть не умерла от атакующих чар бестолкового городского стражника, а его самого чуть не обвинили в смерти аристократа собственные люди.

Дарси лишь покачал головой, улыбнувшись уголками губ, но не произнёс ни слова в ответ на вопрос Ортего Орелло.

⁂

Я скакала на лошади, следуя за стрелкой компаса и думая о том, что хочу быть счастлива. Да, вот такое непростое желание компасу я шепнула перед тем, как отправиться в путь. «Хочу найти своё счастье». Компас сделал несколько оборотов стрелкой вокруг своей оси, словно раздумывал, куда меня отвезти, а затем уверенно показал на восток. Я приготовилась к долгой поездке, возможно, даже тому, что в седле мне придётся провести несколько недель подряд, так как Оберан уже наверняка давно пересёк границу.

Каково же было моё удивление, когда я вечером добралась до постоялого двора ближайшей деревушки, и, оплачивая скромную комнату, почувствовала на себе чей-то взгляд. Это был он, Оберан. Он сидел за дальним столом и не мог поверить своим глазам в то, что перед ним стою я, а не моя иллюзия.

– Габи, Габриэлла! – Он бросился ко мне, обнимая и стискивая в объятиях, а затем покрывая лицо поцелуями. – Я не был уверен, что ты захочешь вернуться, что ты вообще захочешь остаться со мной… Габи, я так рад!

– Жив! – пробормотала я и поняла, как сильно хочется расплакаться от облегчения.

Я уткнулась в потрёпанный камзол, от которого невероятно вкусно пахло свежей хвоей с нотками ягод можжевельника. И этот запах показался мне самым родным и знакомым в целом мире, а объятия супруга – самыми правильными и тёплыми. Я смотрела в серо-голубые глаза Оберана и впервые чувствовала приятное чувство спокойствия и защищённости. Впервые за последние сутки я не ожидала подвохов, не готовилась к тому, что кто-то вот-вот опрокинет мой ментальный щит, начнёт копаться в мыслях или сделает мне больно. Я почувствовала, что задыхаюсь от нахлынувших чувств в Оберану, слёзы хлынули сами собой. Неужели я раздумывала о том, чтобы остаться с Кристофером? Небесная Дева, какой же глупой я была! Вот он, мужчина, которому я нужна любой, который не станет меня перекраивать под себя, а будет просто любить!

– Почему ты здесь? – Я вытерла слёзы рукавом платья и прошептала, поняв, что это действительно мало походит на случайность. Присмотрелась к нему и впервые обратила внимание на деревенский вид супруга: неброский потрёпанный камзол без вышивки, широкие штаны с заплатами, стоптанная обувь. – И почему ты в таком виде? – последнее я задала уже немного ошеломлённо.

– Ну как же. – Оберан ослепительно улыбнулся, а на подбородке возникла милая ямочка. – Ты же убила меня, забыла? Я не мог появиться в образе богатого аристократа, меня обязательно кто-нибудь узнал. Поэтому сейчас я крестьянин Обрак. Ну, а здесь я потому, что мои люди доложили: где-то недалеко располагается уединённое жилье Кристофера Дарси. Я надеялся, что ты захочешь повторить тот обряд, что мы заключили перед духовником.

– Что? – Я не могла поверить своим ушам. – Ты хочешь на мне жениться?

Оберан кивнул, а затем окликнул какого-то человека, и через минуту на пороге таверны появился Разговаривающий с Духами в белой рясе. Когда я перевела взгляд обратно на Оберана, он уже встал на одно колено и спросил, неотрывно глядя в мои глаза:

– Габриэлла, ты станешь моей женой перед ликом всех богов?

– Да, – ответила я и почувствовала, как вновь слёзы радости хлынули у меня из глаз.

⁂

Первую брачную ночь мы провели всё в той же таверне. И у меня, и у Оберана было достаточно денег на то, чтобы снять лучшую гостиницу Штолле, но нас обоих устроила скромная комната в безымянной деревушке. Нам было как-то совсем не до обстановки. Совершенно не помню того, чему я научила Оберана в ночь, когда мы накурились наргиле на семенах игольника в «Райском острове», но у меня впервые закрались обоснованные сомнения, а так ли ничего тогда между нами не было?

Наутро мы тронулись в сторону тёплой и богатой Цариссии, через неделю – уже пересекали границу. Мне понравилось предложение Оберана сменить климат на более мягкий. Ко всему, Цариссия была известна своим либеральным отношениям к людям с разными магическими способностями, в своде их законов не было маготомии, что более чем устраивало меня. Ко всему, я нутром чувствовала, что мне необходимо как можно скорее и дальше оказаться от Кристофера Дарси. Оберан ни разу не спросил меня о ректоре академии менталистов, и за это я ему была очень благодарна. Он вообще оказался на редкость умным и догадливым мужчиной, а также заботливым и внимательным супругом.