Она, не раздумывая, тоже зашла в воду.

Прохладная. Кроссовки сразу промокли насквозь. Ощущения не из приятных: кажется, будто стоишь босиком в какой-то жиже.

Она сделала шаг вперёд. Затем ещё один. Пол ровный, почти не скользит.

В общем-то, идти можно.

Сзади, посетовав на жизнь, в воду ступил Кашин.

– А здесь пиявки не водятся? – с ворчанием спросил он. – Я не хочу, чтобы какая-нибудь тварь ко мне присосалась.

Ему никто не ответил.

В воде ничего не видно. Наташа случайно попала ногой на что-то вроде кирпича и оступилась.

Повнимательнее, девочка… Не спеши.

Шагнула дальше. Ровно.

Ощутив лежащую на дне бутылку, сдвинула её в сторону и шагнула ещё.

Нормально.

Желтоватый свет от лампочки создаёт на поверхности воды таинственные отблески. Впереди перед ногами темно: кажется, что дальше там глубокая бездна.

Очень глубокая. В которой, конечно, водятся не пиявки, а нечто гораздо более страшное.

И если оно поднимется из этой глубины…

Воображение не успело довести Наташу до нервного срыва, так как Берестнев дошёл до конца и, повернувшись, подсветил путь фонариком:

– Дальше чисто, идите смелее.

Он выбрался по ступенькам на площадку. Вслед за ним вылезли Наташа и Кашин.

– Мокро, – проворчал бродяга. – Не люблю, когда мокро.

Наташа переступила с ноги на ногу, ощущая, как хлюпает внутри кроссовок. Шипит и пузырится при каждом движении.

Не просто мокро, а мерзко мокро.

Но что поделаешь, переобуться не во что. Надо терпеть.

Они вышли через дверь и оказались в тёмном коридоре. Слева – прямоугольник света, падающий сюда из какого-то помещения. Берестнев прошёл в том направлении и, предупредительно подняв руку, остановился.

Наташа замерла. Осторожно нашла пальцем спусковой крючок, а другой рукой неосознанно сжала корпус автомата.

Тихо.

Берестнев заглянул через проём в помещение.

Секунды.

Тянутся бесконечно долго.

Он, наконец, подал знак следовать за ним и зашёл.

Наташа приблизилась к проёму. Ещё шаг – и от увиденного её бросило в жар.

Бандитский склад с оружием.

Тот самый, куда их с Берестневым привели в самом начале. И откуда они, рискуя, убежали несколько часов назад.

Никого.

75

Сергей Сергеевич спустился в прихожую и остановился перед большим зеркалом. Поправив короткий рукав чёрной форменной рубашки, задержал взгляд на своём отражении. Развернулся и вышел из дома.

На улице под широким навесом, закрывающим от дождя площадку с автомобилями, уже собрались люди в чёрно-сером камуфляже. Стоят молча, занятые своими мыслями.

– Едем с контролем на объект номер шесть, – сказал Сергей Сергеевич. – Всем участникам – двойная премия.

– Спасибо, – сказал кто-то.

– По машинам.

Открыв дверцу внедорожника, Сергей Сергеевич забрался в салон. Взглянул на висящую над лесом луну. Тучи начали снова закрывать её, и серебристый свет, исчезая, постепенно уступал ночному мраку.

Ремиз сел за руль и поворотом ключа завёл двигатель. «Дворники» шевельнулись, смазав с лобового стекла капли дождя.

– Всё взял? – спросил Сергей Сергеевич.

– Да.

– Хорошо.

Жёлтый маячок над воротами замигал. Охранник с автоматом наперевес вышел под дождь в свете прожектора. Ворота плавно отъехали в сторону, открывая выезд.

Сергей Сергеевич щёлкнул зажигалкой и внимательно посмотрел на ровный язычок пламени. Выключил её.

– Поехали.

Ремиз кивнул.

Внедорожники один за другим тронулись с места. Миновали открытые ворота и умчались в темноту.

76

Наташа медленно зашла внутрь склада, оглядываясь по сторонам.

Ящики с оружием. Некоторые из них вскрыты, видны чёрные корпуса автоматов и лежащие в беспорядке запасные рожки магазинов. На полу – деревянная стружка и ярко-красные разводы. (Та самая кровь?) Повсюду валяются пустые консервные банки и обёртки от упаковок различной еды.

Ещё шаг. Слева – трубы, на которых они с Берестневым сидели, сцепленные наручниками. На бетонной стене заметны оставленные пулями выщербины.

Смерть… Она была совсем близко.

Наташа нахмурилась.

Всё-таки как просто лишить человека жизни! Бах – и ты уже большая кукла с дыркой посреди лба.

Жуть…

Берестнев, с трудом наступая на раненую ногу, подошёл к раскрытым дверям склада. Осторожно выглянул в коридор и постоял, слушая. Через несколько секунд вернулся обратно.

За спиной послышалось сопение Кашина. Он подошёл к ящикам и посмотрел на остатки бандитского ужина:

– Вот жлобы! Ничего не оставили!

Подняв с пола консервную банку, Кашин заглянул в неё. Бросил обратно. Подхватил другую, пальцами выскреб из неё что-то, сунул себе в рот и начал жевать.

Наташа скривилась от брезгливости и снова перевела взгляд на Берестнева. Тот вытащил из ближайшего ящика серую тканевую сумку с клапанами. Наташа поискала в памяти правильное название.

Подсумок?

Кажется, так.

Берестнев сложил в него несколько запасных магазинов. Расстегнул свой ремень, повесил на него подсумок и застегнул обратно.

– Подойди, – сказал он, глянув в сторону Наташи.

Она приблизилась.

– На всякий случай показываю. – Берестнев взялся за её автомат и, развернув его набок, указал на металлический язычок позади магазина. – Видишь эту штуковину? Нажимаешь, и он у тебя легко снимается. – Он отцепил рожок. – Затем спокойно, без суеты присоединяешь другой.

Берестнев прищёлкнул новый магазин и отпустил автомат. Обернулся к Кашину:

– Стрелять умеешь?

– Я? – Кашин замялся. – Никогда не пробовал.

– А ты попробуй. Ещё один ствол нам бы не помешал.

– Да? И не уговаривайте! Я же сказал: не умею. Вдруг не туда попаду ещё, убью кого-нибудь или покалечу. Или в меня стрелять начнут! Зачем мне это надо?

– Ну, как знаешь. – Берестнев поморщился от боли.

Наташа