В кабинет директора Ассоциации четыре авторитета вошли молча. Они остановились у порога, бросили на середину кабинета большую сумку и немного подождали. Партнеры по прибыльному метеоритному бизнесу, для простоты именуемые барыгами, тоже звуков не издавали. Увидев гостей, директор и его верный заместитель онемели, оцепенели и офонарели одновременно. Через минуту неоднозначного молчания в приоткрытую форточку протиснулся запыхавшийся Шнифт. Появление его багровой физиономии на фоне мраморного подоконника заставило директора Ассоциации судорожно схватиться за сердце. Зам всхлипнул и начал сползать под стол.

Гнида деловито взял со стола мобильный телефон и перекусил его пополам. Суперсовременная «Моторола» жалобно хрустнула титановым корпусом и развалилась на куски. Барыги безвольно обмякли. Моченый стянул с правой глазницы черную пиратскую повязку и вставил на место стеклянный протез. В бездонной глубине искусственного глаза блеснуло беспощадное торжество справедливости. Директор посинел губами и почернел лицом. Заместитель почти целиком опустился на пол. На поверхности осталась только ничего не говорящая голова с жалобным лицом потенциальной жертвы криминальных разборок.

— Бздите?! — риторически спросил Моченый.

Барыги утвердительно замычали. Пахан удовлетворенно ухнул, как сытый филин, и пошел на посадку в мягкое офисное кресло. Приземлившись, он еще раз зыркнул на дешевых фраеров, наслаждаясь чужим страхом. Зрелище его удовлетворило почти до оргазма. После чего криминальный авторитет кратко и энергично предложил партнерам по бизнесу откровенный диалог о наболевшем. Он наклонился вперед и рявкнул:

— Ну?!

Далее последовала плодотворная дискуссия. Реплики и тезисы Сева заносил в грудную клетку директору и по почкам заму. Оппоненты отвечали неподдельной искренностью оправдательной речи. Потом стороны плавно перешли к фуршету. Из сумки был извлечен и торжественно вскрыт плотный полиэтиленовый пакет. В качестве конкретной «предъявы». Встреча в верхах завершилась кормлением барыг, «потерявших берега» и нагло «заплывших за буйки», гнилой мороженой капустой. В знак нереально глубокой благодарности, сытые по самое дыхательное горло руководители Ассоциации добровольно пожертвовали все наличные средства Паранормальной Астрофизиологии в фонд помощи долгожителям Заполярья. В число подарков заодно вошло и движимое имущество Ассоциации, то есть новый «шестисотый» «Мерседес».

Закончив рихтовку партнеров, пятеро мужчин в пальто вышли из гостеприимного здания респектабельной уфологической шарашки. Криминальные авторитеты из далекого Колымского края погрузили сумку с недоеденной капустой в багажник, заполнили кожаный салон элитной иномарки и отбыли в направлении населенного пункта Шапки на поиски справедливости и первого дома от станции. В коллективе зрела решимость «поправить» Теплого и найти управу на прокурора. По обоим поводам в «Мерседесе» царило единодушие… Вот только Шнифту не нравились местные форточки с электрическими стеклоподъемниками.

Роман Романович распахнул окно. Снаружи маняще повеяло свободой. Он нерешительно хихикнул и полез ей навстречу, высунувшись в окно по пояс. Но выбраться из собственного дома целиком олигарх Лысинский не успел. В последний момент на него напала оторопь, и он замер, балансируя на подоконнике. Привычный уютный пейзаж перед особняком исчез. Вместо газонов и лужаек до самого забора простирался какой-то полигон! Путь к свободе причудливыми, отнюдь не православными крестами перечеркивали свежевырытые траншеи и канавы. Их обрамляли ровные продолговатые кучи земли, подозрительно напоминая брустверы окопов. Из воронок торчали заостренные палки, курился дымок. Роману Романовичу стало страшно, холодно и одиноко. Вылезать почему-то расхотелось. Тем не менее он стиснул руками дрожащие щеки и спрыгнул на улицу.

Приземление прошло мягко. В полной тишине Лысинский отполз от стен родного дома, твердо намереваясь никогда не возвращаться в лапы злобных уголовников. Очень кстати вспомнился номер большого счета в небольшом болгарском банке. Все еще могло наладиться! Жизнь еще могла повернуться к Роману Романовичу так, чтобы полная задница не загораживала линию горизонта. Еще был шанс превратить непомерные трудности в небольшие затруднения. Нужно было всего лишь добраться до далекого, как звезды, забора…

Он успел продвинуться только до первой ямы. И в этот момент в небе внезапно полыхнуло зеленое пламя. Оно вдруг заполнило воздушное пространство над родимыми Шапками, захлестывая резиденцию олигарха ядовитым, парализующим все подряд пламенем. Напрасные надежды на освобождение из-под криминального прессинга сгорели в нем сразу, не оставив даже копоти. Лысинский задрал голову и оцепенел от ужаса. Огонь исходил из громадной дырявой миски, зависшей над Шапками. Неожиданно сквозь дыру в днище летающей посудины на перекопанные газоны шустро посыпались здоровенные мохнатые монстры. Они жутко рычали и размахивали когтистыми лапами, будто собирались содрать три шкуры с простого российского олигарха.

Роман Романович суетливо дернулся. Липкий пот паники ручейком потек по спине и мгновенно замерз, образовав ледяную корку от лопаток до копчика. Двигаться стало невозможно. Лысинский с трудом развернулся, надеясь укрыться в доме. Но в окне уже маячила увесистая грудь кошмарной бандерши, на крыльце гремел костями оживший скелет, а с крыши, гнусно ухмыляясь, свисал громила в маскхалате. «Это конец!» — подумал Роман Романович и попытался громко покричать напоследок. Ледяная корка со спины переползла на лицо, крепко сковав губы. Не в силах издать ни звука, он тоскливо замычал и сел на земляную кучу. Мохнатые чудовища преодолели последнюю траншею. А уголовники достали большие черные пистолеты. Скелет щелкнул зубами и вдруг прохрипел на чистейшем немецком языке:

— Хенде хох!

Лысинский дернулся в предсмертной судороге, собираясь честно окочуриться от страха… И проснулся.

Он лежал в луже собственного холодного пота, на личном кожаном диване и с наслаждением смотрел на свой любимый розовый натяжной потолок. Облегчение плеснулось в груди сладенькой зыбью взболтанного бананового ликера. Постепенно страх рассеивался, уползая в глубину подсознания. Роман Романович шумно выдохнул, окончательно понимая, что идиотские видения не имеют никакой реальной основы. Смена старого кошмара, длящегося десятилетиями, на свеженький даже как-то порадовала…

— Я, я! Фольксваген! — произнес у него над ухом по-уголовному хриплый голос из сна.

Лысинский в очередной раз вспомнил о вторжении в его жизнь матерых убийц и поспешно зажмурился, собираясь снова упасть в спасительный обморок. Около минуты в гостиной царила тишина. Потом выяснилось, что план олигарха провалился. Лежа с закрытыми глазами на диване, упасть оказалось невозможно. Пришлось смириться и через силу заняться выживанием. Роман Романович заставил себя приподнять веки и вникнуть в ситуацию. Ситуация казалась бредом шизофреника. Он опять испугался. На этот раз — наяву.

Возле столика стояла бандерша. Пистолета у нее не было. Зато была кисточка, с которой капала красная жидкость, подозрительно похожая на кровь. Атаманша рисовала. Причем не на бумаге, а прямо на человеке. Перед ней стоял на редкость реалистично разукрашенный туберкулезник. Вокруг белоснежных костей сплетались багровые мышцы, пронизанные синими нитями кровеносных сосудов. Между кривых, как сабли, ребер отчетливо просматривалось почти черное сердце с изгибами аорты. «Дьявола малюют! — легко догадался Роман Романович. — Они еще и сатанисты!»