–Случилось,– кивнул продолжающий изучать коврик Дин,– я не знаю, что мне делать, Линда. И не знаю, почему со своими проблемами пришёл к тебе, а не к Эду, например. Хотя ему и без меня забот хватает, я вообще не понимаю, как он со всем справляется. Впрочем, нет, почему к тебе – это я как раз знаю…

–Оставим Эда в покое. Я правильно понимаю, что к твоим проблемам он не имеет отношения? Вот и пусть занимается государственными делами,– ответила я по возможности бодро и вытащила на середину комнаты сундучок,– так, это у нас не то…это тоже…а, вот она!

Я извлекла со дна сундучка небольшую бутылочку и поставила её на стол, ногой задвинув сундучок обратно в гардеробную. Дин наконец-то оторвался от изучения ковра и теперь заинтересованно смотрел, как внутри бутылька переливаются и сверкают фиолетовые искорки.

Тут дверь открылась и в комнату вплыла Нинетта, за которой шествовал здоровенный парень в поварском колпаке. В руках сотрудника кухни был поднос, заставленный тарелками, горшочками, мисками и соусниками. Сама Нинетта гордо несла поднос с чайничком, чашками и блюдом с пирожными. Под нашими изумлёнными взглядами всё это изобилие было перегружено на стол, а Нинетта, кинув на Дина томно-восторженный взгляд, вышла вместе с работником ножа и кастрюли.

–Ничего себе, сколько еды,– я задумчиво почесала кончик носа,– ладно, то, что ты не съешь, я в холодильный ларь поставлю – пригодится. Будешь?– я кивнула на искрящуюся настойку. Главное, чтобы Дин не стал интересоваться, на чём она сделана…

–Буду,– кивнул Дин и положил себе на тарелку кусок горячего пирога, подумал и полил его каким-то соусом.

Я открыла бутылочку с эксклюзивным пойлом, понюхала, чихнула и набулькала половину небольшого стаканчика, неведомо для каких целей стоявшего на подносе. Потом подумала, и налила буквально полглотка во второй стаканчик: не пить же ему в одиночестве. Настойка издавала мягкий фруктовый аромат, который мог обмануть кого угодно кроме меня, так как я-то знала, что никаких фруктов тут и рядом не было. Фиолетовая настойка делалась Хорём на смеси из одиннадцати трав, мухоморов и хвостов лиловых болотных ящериц. Эффектом она обладала своеобразным: во-первых, снимала нервное напряжение, во-вторых, позволяла даже самому замкнутому человеку стать более откровенным, ну и в третьих, не позволяла лгать.

Понимая, что Дину надо выговориться, и чтобы при этом избавить его и себя от ненужных расшаркиваний и недоговорённостей, я подняла свой стаканчик и отсалютовала лорду советнику, который осторожно принюхивался к своей порции. Потом, видимо, решив, что травить его я вряд ли стану, он залпом выпил фиолетовую жидкость вместе с искорками, потряс головой, проморгался и с аппетитом закусил пирогом.

–Так что у тебя случилось?– сделала я первый шаг, даже не подозревая, какие внезапные откровения на меня обрушатся.

–Линда, скажи,– Дин поднял на меня уже не такой безнадёжный, как раньше, взгляд,– я тебе совсем не нравлюсь?

Я поперхнулась печеньем, от которого только что откусила кусочек и закашлялась. Ой, не такого направления беседы я ожидала…

–С чего ты взял?– осторожно поинтересовалась, сделав несколько глотков чая и совершенно не замечая его вкуса.

–Просто ответь, для меня это очень важно,– Дин внимательно смотрел на меня, видимо, подмечая малейшие изменения,– понимаешь, всё так запуталось вдруг…

–Почему не нравишься?– я судорожно продумывала варианты ответа.– Ты замечательный, добрый, красивый…Ты просто не можешь не нравиться!

–Нет, я не про это… – он помолчал и решительно продолжил,– как мужчина я тебе не интересен? Я понимаю, что я, конечно, не император, и всё такое…

–Дин, зачем ты об этом заговорил?– я с сочувствием смотрела на красавца, сидящего напротив меня в кресле.– Ты переживаешь из-за Оливии? Из-за того, что у вас может ничего не получиться, так как на ней был женат не совсем ты?

–Линда!– воскликнул Дин и вскочил на ноги.– Я боюсь как раз того, что у нас может что-то получиться, но я этого не хочу! Понимаешь?

–Нет,– совершенно искренне ответила я,– если у того, прежнего Дина всё было хорошо в семейной жизни, так, может, и у тебя получится? Она ведь красавица, это даже сейчас видно. И сильная женщина, достойная всяческого уважения и восхищения. Она в Башне вон сколько продержалась: значит, её любовь к тебе…в смысле…к Дину…настолько сильна.

–Но я-то …– Дин виновато помолчал,– но мне нужна другая…И я не знаю, как мне поступить: яне смогу оттолкнуть Оливию, когда мы её спасём, потому что она считает, что любит меня…и что я люблю её по-прежнему. Это будет незаслуженно жестоко по отношению к ней. Но и от своих чувств я отказываться тоже не хочу…да и не смогу, наверное…

–Может быть, тебе поговорить с девушкой, ну, с той, которая тебе нравится, вдруг она тебя не любит, тогда и говорить не о чем,– выдала я прекрасную, с моей точки зрения, идею.

Дин странно посмотрел на меня и пробормотал:

–Вообще-то, честно говоря, именно это я сейчас и пытаюсь сделать. Но пока как-то безуспешно.

–Да?– я откровенно зависла. Ну не может же быть, чтобы красавец лорд Фердинанд имел в виду меня – обычную сельскую ведьму, не красавицу, графиню без году неделя. Такие, как я, таким, как он, интересны быть не могут по определению. Или могут?.. Ой, мамочки…

–Да,– подтвердил лорд Фердинанд тоном, не оставлявшим сомнений в правильности моей догадки,– Линда, как только я тебя увидел там, в зале для телепортаций, я сразу понял, что ты именно та девушка, которую я всегда искал. Я собирался, как только закончится отбор, попросить твоего позволения ухаживать за тобой, а потом, когда ты привыкнешь ко мне и…может быть…полюбишь меня, предложить тебе руку и сердце. Впрочем, сердце и так уже твоё.

–Тебя же не было в зале?– нахмурилась я, стараясь отодвинуть необходимость отвечать.– Там только Асбелиус был, если я правильно помню.

–Мы с Эдуардом следили за прибывающими по видящему камню,– объяснил Дин,– но тогда я был уверен, что свободен…я не знал, что Оливия…жива. Я вообще о её существовании узнал совсем недавно. Там, в нашем мире, у меня не было никакой жены. Я вообще о женитьбе не думал: давно решил, что только после Эдуарда.

–Но сейчас-то ты здесь,– негромко проговорила я, про себя проклиная тот момент, когда решила тоже выпить настойки. Теперь не только Дин, но и я сама не могла бы при всём желании сказать неправду.

–Да,– Дин откинул со лба тёмную прядь, и его синие глаза решительно блеснули,– что ты мне скажешь, Линда?

–Знаешь,– я задумчиво крошила на тарелку уже второе печенье и даже не замечала этого,– ты мне нравишься,– глаза Дина вспыхнули надеждой,– а Оливия тебя любит. По сути дела ты ведь не знаешь ни её, ни меня. Я не открою новую Вселенную, если скажу, что между «нравишься» и «любишь» путь длиною иногда в целую жизнь. Давай просто подождём до конца Отбора – все равно начать ухаживать за мной ты хотел только после него. А ты пока присмотришься к Оливии, причём не как к помехе, а как к женщине, которая тебя любит, для которой ты много значишь. Ну и я никуда не денусь: яобещала Эдуарду постараться продержаться до последних этапов. И чтобы не осталось недоговорённости: моё сердце пока свободно. Займёт ли его кто-то в ближайшее время – никто не знает. Может быть, это будешь ты, может быть – кто-то другой…Только Странник ведает…