поинтереснее, чем злиться и грызть себя – о последнем монархе, убийство которого кем-то из темных стало формальным поводом к войне, она не знала практически ничего. Даже имени его без подсказки не смогла бы назвать. – И в каком смысле стравил?

– Ну, не то, чтобы совсем полоумный, – начал было Шернол, но его перебили:

– Совсем. – Отрезал Арделан. – Иначе с чего бы ему считать себя пророком?

– Не только он так считал, – примирительным тоном продолжил наставник. – В общем, мнений было много, и все разные. Но одного точно не отнимешь – о том, что у Арделана со Скрошатом общая кровь первым сказал именно Ансарт.

– С чего и началась интрига милого кузена, решившего, что я незаконнорожденный. А заодно и грызня между темными родами.

– Но ведь не ошибся же, – пожал тот плечами. – Хотя никаких сведений по этому поводу не имел и иметь не мог. Выходит, и в самом деле пророчество.

– Как это вышло? – спросила Ленро, прежде чем нехорошо усмехающийся Арделан успел выдать тому в ответ очередную гадость.

– Там сложная история, – искоса глянул на нее Шернол. – И я не уверен, что сейчас подходящее время…

– Расскажите! – вдруг потребовала Селль, еще сама не понимая, зачем ей это нужно. Но тот текст, что она сейчас увидела на раскрывшейся странице, почему-то не давал ей покоя. «Восемь лучей в одну звезду…» Странное совпадение. Что-то ей навевающее… Очень хотелось в этом разобраться, успокоиться и выкинуть, наконец, из головы. – Пожалуйста.

– Расскажи, – согласился Арделан, кивнув учителю. – Время есть. Все равно пока здесь не соберутся все, ничего конкретного мы ни сделать, ни даже обсудить не сможем.

– Н-ну… – в сомнении протянул тот и все-таки начал: – Про Ансарта с самого детства слухи ходили, что он странный. Но их старались давить в зародыше – все-таки будущий император, последняя ветвь старой династии…

– Он был светлым? – уточнила Ленро.

– Нет, конечно, – удивился вопросу Шернол. – Нейтрал.

– Нейтрал? – а вот теперь удивилась уже она. – Серьезно?

– Ты что, вообще ничего не помнишь из истории?

Та лишь пожала плечами:

– Не особо интересно было. Так почему?

– Потому что нейтралов большинство. – Неожиданно вмешался темнейшество. – Это им и как реверанс, и как успокоительное. Что, мол, и от их имени тоже делается высокая политика. Но главное – при таком раскладе правитель остается в стороне, не вмешиваясь в вечную грызню палаты темных лордов со светлым советом – чуть менее значимым, но зато гораздо более многочисленным. И выступая эдаким символом равновесия. Собственно, ничем кроме этого он никогда и не выступал, реальной властью там и не пахло.

– Не в стороне, а над, – поправил его Шернол и вдруг, наткнувшись взглядом на листок с карандашной схемой, замер с приоткрытым ртом. А обретя подвижность, постучал ногтем по одной из точек на ней, многозначительно глядя на темного.

– Думаешь? – мигом уловил его мысль Арделан.

– Так и есть! – кивнул тот. – По крайней мере, вначале, когда династия создавалась, наверняка было именно так! Ну а дальше уже просто символ, да.

– Погодите, – вмешалась Селль, – вы о чем? Мы же про последнего императора говорим?

– Н-ну, – обернулся к ней темный. – И о нем, конечно, тоже. Но в данном случае о его предках, которые, похоже, были из… других нейтралов. А если вернуться к Ансарту, то однажды он сам настолько испугался собственного бреда, что сбежал и пропал.

– Сбежал? – не поняла Ленро. – Из дворца, что ли?

– А то откуда ж? – Арделан опять перехватил ее взгляд, на этот раз не позволив отвести глаза: – Княгиня, я сейчас расскажу тебе то, что знают единицы. Отнесись соответственно, ладно?

– Но… – попытался протестовать Шернол, явно сообразивший о чем пойдет речь.

– Она. Твоя. Княгиня. – Припечатал Арделан, даже не обернувшись в его сторону. – Ты все еще хочешь что-то сказать?

Тот поджал губы, но замолчал.

– Императором он тогда еще не был, – продолжил темный. – Принц. Наследник, едва отметивший совершеннолетие. Единственный, и как потом оказалось последний, завершивший династию, насчитывающую несколько столетий. Сокровище, как ни крути. Но вдруг однажды он исчезает неизвестно куда, и пару недель о нем никто ничего не знает. Вообще.

– Как? – не поверила Селль. – Как допустили?

Арделан лишь плечами пожал:

– Переоделся слугой и просто ушел. Говорят, перед побегом сказал: «Этот мир хочет, чтобы его спасли». Но такие подробности выяснились уже потом.

Селль икнула и опять уставилась в книгу перед собой, раскрытую все на той же странице.

– Вот именно, рыжая, – кивнул ей Арделан. – А представляешь, как я удивился, услышав то же самое от тебя?

– Не слишком-то это было заметно, – пришла она в себя.

– Я старался сдерживаться, – хмыкнул тот. – Но если вернуться к Ансарту, то нашли его потом где-то в столичных трущобах, среди нищих. Наши нашли, темные. Люди отца нашего милого Скрошата. То есть будущего адмирала Скронт Шатара.

– Не твои? – зачем-то уточнила Ленро. – Люди?

– Мне тогда и десяти не было, – криво усмехнулся он. – А мать политикой не интересовалась. Так что да, распоряжался всем тогда он, и очень хотел распоряжаться дальше. Тем более что получил для этого такой прекрасный предлог.

Арделан зачем-то оглянулся на бывшего наставника и продолжил:

– В общем, когда этого потеряшку привезли к нему в дом, чтобы отмыть и честь по чести передать обратно во дворец, из беглого полоумка вдруг посыпались очень странные и очень интересные сведения. О том, например, что у нас со Скрошатом одна кровь.

– Что потом и подтвердилось, – сказав это, Шернол еще плотнее сжал губы.

– Ну да, пророк же, – странным тоном согласился Арделан. – Рождение легенды, так сказать… В общем, за эту ниточку ухватились. А гостя решили пока придержать у себя – на всякий случай. Но в его будущее императорское величество словно бесы вселились, из тихого сумасшедшего тот превратился в буйного, тут же попытавшись удрать. И из парадных гостевых покоев мигом переселился… ну, не в подвальный карцер, конечно, но что-то вроде того. В целях… э-э… его же безопасности. Где и просидел больше полугода. А сам отец