«Это я уже все видела, – раздраженно подумала Лана. – Давай, Анна, покажи мне что-нибудь еще».

Как будто услышав ее мысли, сидящая за стойкой девушка повернула голову и посмотрела прямо на нее, отчего у Ланы болезненно свело внутренности. Она непроизвольно отступила назад, испугавшись. Анна между тем соскользнула с высокого табурета и медленно двинулась по кругу, касаясь кончиками пальцев стойки, вызывающе покачивая бедрами. Все остальные посетители куда-то исчезли, музыка зазвучала приглушенно, словно кто-то набросил на Лану звуковой полог.

Лишь один человек остался за стойкой, и стало понятно, что Анна идет именно к нему. Куратор Братт посмотрел на нее удивленно-вопросительно, когда она приблизилась, скользнула кончиками пальцев по его кисти, к плечу и наконец обняла обеими руками, тесно прижимаясь грудью к его спине.

Лана стояла далеко, но все равно видела все болезненно отчетливо. И так же внятно прозвучал для нее шепот Анны, когда она наклонилась к уху Братта:

– Я знаю вашу тайну, куратор.

Его лицо переменилось: исказилось злостью, из чего Лана сделала вывод, что тайну эту не должен знать никто.

Свет вдруг погас, бар исчез, а следом из темноты на Лану выплыл монумент, спиралью стремящийся в небо. Она опустила взгляд на постамент: Анна лежала на нем, сонно моргая, как будто пыталась очнуться от сна, но не могла. Лана инстинктивно шагнула к ней, хотя и знала, что не сможет помочь.

– Анна, – шепнула она, склоняясь над девушкой. – Кто это сделал? Кто и зачем? Скажи мне!

Анна открыла рот, но из него вырвалось лишь невнятное мычание, глаза ее упрямо закрывались. Лана почувствовала, как что-то ткнулось ей в руку. Оказалось, Анна протягивает ей какую-то фигурку.

Монумент подернулся рябью, как потревоженная вода в пруду. Все надписи исчезли, а камень стал похож на прозрачное стекло, под которым клубится, постоянно двигаясь, почти черный дым. Лана инстинктивно отпрянула, а заметив движение, и вовсе отскочила одним прыжком на добрых пять шагов.

Из того, что раньше было камнем постамента, вылезло бесформенное Нечто. То самое, что преследовало Лану в ее первых погружениях, но сейчас оно не видело ее. Отделившись от камня, оно нависло над Анной, и подрагивающие веки той наконец замерли, оставив глаза беззащитно открытыми. Яркий, болезненно белый свет полился из глаз Анны в бесформенное облако, парящее над ней.

Лана в ужасе смотрела на безмолвную картину, до боли сжимая кулаки, пока свет не погас, полностью поглощенный темным Нечто. Оно, в свою очередь, обрело некое подобие очертаний, став похожим на летающего черного осьминога. Быстро метнувшись в сторону, Нечто исчезло из поля зрения Ланы, и она снова почувствовала спиной холод. Но в этот раз успела коснуться броши раньше, чем до нее дотянулись липкие щупальца.

С резким жадным вдохом она села на кровати, испуганно озираясь по сторонам. Майка, в которой она легла, прилипла к покрывшейся холодным потом коже, а за окном уже сгущались сумерки.

«Все, все в порядке, ты в безопасности», – твердо сказала себе Лана и позволила наконец выдохнуть и разжать сведенные судорогой пальцы.

Только теперь она почувствовала, что в ее ладони что-то лежит. Фигурка. Лана медленно поднесла ее к глазам, пытаясь рассмотреть в полумраке комнаты.

Это была маленькая обезьянка, зажимающая себе уши.

* * *

Дилан Мор сидел в своем кабинете и крутил в руках хорошо знакомую обезьянку, а в голове – отчет Ланы о ее погружении на нижний уровень. И не знал, чему удивляться больше.

Обезьянку сделала Хильда еще на втором курсе академии, продемонстрировав необычный подход к созданию прослушивающих артефактов. Этот маскировался под артефакт-глушитель и действительно сводил на нет все усилия других артефактов, но при этом сам записывал разговор. Обнаружить второй слой магии за первым можно было только в том случае, если знаешь, что искать.

Охотясь за серым магом, готовившим теракт в Академии Легиона, они подкинули обезьянку доктору Вилар, которую подозревали в причастности. Тогда она не записала ничего годного, но позже сыграла решающую роль в аресте и отставке канцлера Кролла: Сорроу явился к нему лично, заставил признаться во всех преступлениях и записал разговор. Позже артефакт был использован на суде, после чего хранился на складе вещественных доказательств в подвале Легиона.

И вот теперь он каким-то образом оказался у Ланы Лерой. Если бы Хильда лично не следила за ее погружением из соседней комнаты через подглядывающее зеркало, Мор поклялся бы, что Лана притащила обезьянку с собой в сумке, а потом предъявила вместе с выдуманной историей. Но она была под наблюдением, о котором не знала, Хильда глаз с нее не сводила, готовая в любой момент войти в спальню и разбудить, если понадобится. Она утверждала, что Лана достала из сумки только учебник, в ее руках ничего не было, когда она засыпала. И Хильде Дилан верил.

Тогда как? Он успел проверить подвальное хранилище на всякий случай: обезьянки там не оказалось. Включал запись: на ней звучали голоса канцлера Кролла и тогда еще Яна Нормана. Их разговор со всеми паузами и интонациями Дилан знал наизусть, поэтому не сомневался в том, что запись подлинная.

Только что все это значит, демоны его раздери? Каким образом связаны эти дела?

Дверь кабинета резко распахнулась, и лишь потом прозвучал единичный формальный стук. Хильда в несколько широких шагов пересекла кабинет и оказалась у стола, наклонилась вперед, упираясь руками в столешницу и азартно улыбаясь.

– Только что получили подтверждение из банка: за два дня до исчезновения Анны Братт снял со счета все свои накопления. Не такие уж большие, но, думаю, студентке из обычной семьи хватило бы. По крайней мере, на первый раз, потому что шантажисты редко успокаиваются на одной выплате.

– Думаешь, она его шантажировала, угрожая раскрыть настоящую личность, а он сделал вид, что собирается заплатить, и убил?

– Версия не хуже других, – кивнула Хильда, – хотя многое меня смущает…

– Да уж. Как убил? Причем тут остальные жертвы? Почему деньги на счет не вернул?

Хильда смешно сморщила нос, как иногда делала, когда картина не складывалась, и Дилан с трудом удержался от того, чтобы привычно нажать пальцем на кончик. Она права: четыре года прошло, пора бы уже отпустить прошлое и двигаться дальше.

– Если верить Лане, Анну убила какая-то неведомая хрень, предположительно вытянув из нее магический поток. Может быть, Братт пробудил эту штуку, чтобы ничто на него не указывало, а потом не смог упокоить? И она пошла убивать дальше, а он держит деньги при себе, чтобы в любой момент свалить с ними за Занавесь? Или уже перевел их за Занавесь и держит там для верности.

– Версия не хуже других, – с улыбкой согласился Дилан. – По крайней мере, это дает нам повод для задержания и принудительного снятия иллюзии. Может быть, его настоящая личность прояснит, как со всем этим связана твоя мартышка.