— Какой такой рефлекс? — недопонял дракон.

— Попаданской справедливости! — выпятила губу я. — Слышал о таком? Очень полезная штука!

Господин ректор мне не поверил, вот точно — точно! Иначе не хмурился бы так сильно, кося здоровым глазом.

— Раньше его не было, — заметил Сторм. — Я уже не первый раз забираю силу поцелуем.

— Четыре часа еще не прошло, — неохотно буркнула я, тряся рукой. — Вот и нечего раньше времени испытывать всякие попаданские рефлексы.

А драться — это не только травмоопасно, но и больно! Вот как костяшки пекут, покраснели даже!

Сторм осторожно, точно мог навредить, взял мой кулак в свои ладони, поднес ко рту и подул горячим воздухом. Через мгновение я не поверила собственным глазам: покраснение исчезло, как и все болезненные ощущения.

— Ну, спасибо, что ли, — неловко откашлялась я, отойдя в сторону.

Исцелил, надо же! А покраснение вокруг собственного левого глаза совсем не удосужился убрать!

— Ника, — ошарашенно покачал мой личный кошмар головой, губы наглеца растянулись в ленивой улыбке. — Ты ревнуешь, что ли?

— Пф-ф! — чуть не заплевала этого белобрысого гада. — Больно надо!

Сторм озадаченно почесал макушку. Судя по выражению его лица, он еще сам не понял: радоваться ему или печалиться.

— Грудь мадам Фло ты заметила, это мы уже выяснили, — усмехнулся дракон. — А массивное ожерелье из белого золота с рубинами?

— Э-э-м… — я стыдливо отвела глаза. Нет, какое-то украшение точно было, но я настолько зациклилась на собственных догадках и претензиях к чешуехвостому, что, признаться, детали пропустила. — А что с ним не так?

— Вот и мне очень любопытно, что с ним не так, — заметил Сторм. — Никак не могу избавиться от чувства, что уже видел его когда-то.

— Ну, видел и видел, — не прониклась важностью момента я. — Да таких украшений, небось, с сотню только в одном этом городе наберется.

— Не скажи, — покачал головой дракон. — Ожерелье явно дорогое, ручной работы и, почти уверен, что это единичная работа. С мадам Фло я раньше знаком не был, так что…

Получается, его так зациклило не на груди, а на побрякушке? Фу-ух! Прямо сразу отпустило.

И стыд проснулся.

— Так что? — напомнила задумавшемуся и замолчавшему ректору. Лучше его пытать буду, чем самоедством заниматься.

— Судя по всему, похоже, что это подарок, — сделал вывод он. — Не слишком ли дорогой для хозяйки борделя и, главное, за какие такие заслуги?

— А вот это, я думаю, нам придется у нее выяснить, — и сама включила режим подозрительности. — Хотя вряд ли мадам Фло нам так легко всю правду выложит.

Женщина, держащая в кулаке такой бизнес, явно обладает хитрым умом и стальным характером.

— Именно, — согласился Сторм. — А знаешь, можем попробовать.

Неожиданно раздался звук, похожий на перелив колокольчиков, прервав дракона на полуслове.

Вильгельминский вытащил из-за пояса светящийся зеленым камень.

— Кристалл связи, — объяснил он мне, хмурясь. — Это наверняка важно.

Вот вам и альтернатива мобильных телефонов. Как интересно! У меня прямо ручки зачесались исследовать новые открывшиеся возможности, но Сторм та-а-ак на меня зыркнул, что сразу поняла: надо сматывать удочки.

Дракон явно хотел поговорить наедине, и я просто обязана была предоставить ему такую возможность, что и поспешила сделать. Правда, не до конца.

Я завернула за угол и застыла мышкой, прислушиваясь. Знаю-знаю, некрасиво, но женское любопытство — страшная сила!

— Мне передали, ты меня искал, — раздался глубокий мужской голос. — Что-то случилось?

— Давно случилось, — ответил мой драконодатель. — Только я об этом как-то слишком поздно узнал.

— С тобой все в порядке? — с тревогой спросили на том конце “трубки”.

— А с чего бы тебе так беспокоиться? — тут же съязвил Сторм, точно только и ждал этого вопроса.

— С того, что ты у меня единственный сын! — возмутился Вильгельминский-старший. — О ком еще мне беспокоиться?

— Например, о своем втором сыне, — твердо заявил господин ректор. — Нет?

Я затаила дыхание.

— Откуда ты узнал? — наконец нарушил тишину отец Сторма, его голос доносился словно из трубы.

— Меня больше интересует, почему я не знал? — голосом дракона можно было колоть лед. Даже я поежилась: сделалось не по себе. — Оказывается, у тебя уже был сын до того, как ты встретил мою мать-истинную, и родился я. Так почему он жил не с нами?

Похоже, та ситуация с сыновьями министра Масвор задела Сторма гораздо сильнее, чем мне казалось.

— У меня только один наследник, сын моей истинной половинки, — непоколебимо объявил Вильгельминский-старший. Вот от кого у Сторма такая твердолобость! — И это ты, Сторм.

— Ха! Я мог обрести брата, вместо этого ты сделал из него моего злейшего врага, — заявил он отцу.

— Этот гаденыш что-то тебе сделал? — тут же взревел дракон. — Я ему хвост вырву и лапы выдерну! Да я…

Послышался звук удара. Запахло паленым.

Судя по тому, как резко прекратился этот гневный спич, Сторм оборвал магическую связь. Вот это да-а-а… А его папашка, действительно, та еще хвостатая сволочь! Аран был прав!

Я выждала некоторое время и аккуратно вышла из своего укрытия.

Вильгельминский стоял, ссутулившись. Он был непривычно бледен, между бровей пролегла глубокая складка, а все его тело просто вопило о неимоверном напряжении. Недалеко тлели осколки кристалла связи.

Похоже, исследовать эту любопытную штучку у меня выйдет так же, как и уничтоженные некромантом чешуйки. Вот только стоит на что-то глаз положить — птица-обломинго тут как тут!

Закон подлости в действии! Сколько уже занимаюсь наукой, а еще ни разу не удалось его обойти!

Сторм, — решила обнаружить себя я.

Ника?

Дракон постарался вернуть лицу былое равнодушие, получилось это у него не ахти.

— Что-то случилось? — откашлялся в кулак он.

— Ты как? — сама не узнала свой голос: столько сочувствия в нем было!

— Ты все слышала? — тут же нахмурился дракон, отпираться было глупо.

Я кивнула и попыталась максимально проявить дружескую поддержку. Всю-всю, на которую только была способна!

— Мне кажется, не стоит так сильно переживать, — осторожно заметила. — Это же здорово, что ты обрел брата. Нет?

Он наступал, а я пятилась. Что-то мне подсказывало, что не стоило нам сейчас встречаться. И какой черт дернул меня вмешаться? Пожалела я его, тьфу! Только себе хуже сделала!