Чанг сконцентрировался – он должен найти нечто общее для всех колдунов – что-то, чем может воспользоваться он сам! И ответ на поверхности – Чангу нужно просто оглянуться назад и вспомнить, что он выпустил из вида.

– Балахоны! – мысль всплыла ясно и быстро. – На всех тварях без исключения – разноцветные балахоны! А если и мне попробовать нарядиться в один из них, вдруг они – универсальный ключ, позволяющий взаимодействовать с охранительными заклинаниями в коридоре?

Сегодня Чанг видел колдовские покровы следующих цветов: черные и грязно-серые – без знаков отличия, темно-зеленые с вышитым тотемом оскаленной летучей мыши, и на верхнем этаже – голубые с изображением степного ковыля. Если исходить из его ощущений, «летучая мышь» стояла в иерархии храма намного выше, чем «ковыль» – хотя и у «ковыля» были свои привилегии. Но главное!..

Чанг улыбнулся – ведь за ним охотился старый могущественный колдун, которого паук сожрал первым! Вот кого стоит обязательно осмотреть, и если Чанг прав – и проход в сердце храма открывается через балахоны – то на колдуне должно быть надето одеяние самого высокого ранга!

– За дело! – Чанг метнулся по лестнице на верхний этаж, дергаясь от омерзения, сорвал с одной из высохших мумий голубой балахон («ковыль»), сунул его в заплечный мешок и выбрался на крышу. Далее спустился вниз и побежал к воротам, за которыми, по его мнению, должен был валяться дохлый колдун и его подручные – не представляющие теперь никакой опасности.

Несколькими ударами призрачного кинжала Чанг перерубил массивные железные петли ворот и, подпрыгнув, ударил ногами по верхнему краю одной из створок. Створка со страшным грохотом опрокинулась внутрь – расплющив своим весом парочку мертвых колдунов, которых паук застал рядом с воротами. А вот и самое главное: мумия старого храмовника – в целостности и сохранности!

Своего давнего мучителя паук обглодал особенно тщательно – медленно и с наслаждением! От колдуна остались лишь сморщенные кости, череп уменьшился вполовину, и даже сейчас Чанг видел в нем отражение чудовищных мук, которые пережил колдун перед смертью. Но Чангу его было не жалко.

Он очистил балахон от останков колдуна и с удовольствием осмотрел его во всех подробностях. Одеяние было особенным – густо-лилового цвета с золотой двенадцатиконечной звездой на правом предплечье. Звезда как будто была живой – до сих пор, после смерти своего хозяина – она переливалась и плыла, и Чанг некоторое время зачарованно наблюдал за нею.

Странным было то, что он не чувствовал исходящей от звезды угрозы или же воздействия магии – звезда олицетворяла собой чистую силу, и ей было неважно, кому принадлежать! Возможно, она являлась каким-то особенным нейтральным источником могущества, который когда-то заполучил старый колдун и постоянно держал при себе!

– Тем лучше! – Чанг быстро примерил балахон – его невозможно отличить от старого колдуна! Ткань полностью закрывала всё тело, а голову защищал колпак с прорезанными дырками для глаз. Звезда балахона легла на плечо легко и органично, и Чангу даже захотелось прижать ее рукой и почувствовать ее жизнь и тепло. Но он пока не рискнул.

Оставалось немногое – взять один темно-зеленый балахон (у убийц из отряда колдуна они оказались точно такими же, что и у тех девяти, с которыми Чанг расправился в галерее), после – один черный и грязно-серый. Чанг решил – он должен заполучить все разновидности балахонов – вдруг ему потребуется доступ в подсобные помещения или, например, на склады в храме, где старый колдун явно ни разу не был – и неизвестно, позволено ли ему туда входить вообще!

Через четверть часа одеяния заняли своё место в заплечном мешке Чанга, а он вновь отдыхал на крыше – на первый взгляд, неотличимый от старого колдуна. С момента его прорыва в храм прошло уже достаточно времени, Чанг не сомневался – уже вечер, и, наверное, ему лучше не дожидаться наступления полной темноты – как известно, силы подземелий наиболее опасны ночью, а уж демон из провала – так уж точно!

Вот только Чанг, похоже, не сумеет пробраться в сердце храма засветло – следовательно, ему нужно дождаться завтрашнего утра! И ночевать в храме он не собирается – лучше уж на крыше! Так, как он привык – отмечая сквозь сон каждый шорох и малейшее подозрительное движение!

Чанг неторопливо перекусил лепешкой и куском копченой козлятины, запил ужин водой, выбрал место поближе к краю крыши и лег, предварительно установив несколько сигнальных охранительных заклинаний. Да – отдых ему необходим – всё остальное подождет до утра!

– Ау! – Джея присела рядом с ним на корточки и сунула травинку Чангу под нос. – Вставай, отважный воин! Наверное, во сне всех победил?

– Не сомневайся! – Чанг открыл глаза и улыбнулся. Короткий привал его освежил, и настроение заметно улучшилось. – Что, вперед?

– Угу! Надеюсь, мои слова всё еще у тебя в голове – не отставай и не предпринимай ничего без крайней необходимости! И без моего одобрения! Черный лес – хуже капризного ребенка, за любую промашку заставит заплатить мгновенно!

– Ладно, ладно! – Чанг поднялся. – Веди, женщина!

Джея громко засмеялась и неожиданно наградила брата легким подзатыльником – он не успел отпрянуть, и негодование отразилось на его лице.

– Эх, ты! Степной волк! Всё-то у вас не по-людски! Совсем ты дикий, шуток не понимаешь! Но ничего, научим! – Джея закинула мешок за спину и быстро пошла в сторону леса – к едва заметной тропке в буреломе. Раньше ее точно не было – Чанг был в этом уверен.

Чрез минуту они углубились в лес, и Чанг немедленно почувствовал его давящую силу. Деревья сомкнулись сверху сплошным темно-зеленым покровом, через который не пробивался ни один лучик солнца – тьма в лесу напоминала закатные сумерки. Но главное – повсюду ничем не нарушаемая тишина, зловещая и настороженная!

Чанг шел вслед за Джеей, и множество вопросов возникало у него в голове. Например – почему в лесу не слышно пения или пересвистывания птиц (и вообще, есть ли они здесь)? Как Джея и Чанг собираются вызволять Илию, если у них скованы руки, и они должны все свои поступки согласовывать с лесом – который, в свою очередь, находится под гнетом демонов? А если демоны им управляют, каким образом их одолеть в лесу?

Время от времени Чанг с удивлением обнаруживал рядом с собой странные растительные формы – их невозможно было отнести ни к деревьям, ни к кустарникам. Мясистые, торчащие из земли извивающиеся стебли, похожие на гротескные человеческие уши, или продолговатые чурбаки в половину человеческого роста с кожистой поверхностью, из которых сочилась алая дурно пахнущая жидкость, по виду напоминающая кровь – тут и там Чанг видел свидетельства чудовищных изменений, вызванных властью черных демонов над лесом.

Чанг не сомневался – и «уши», и «чурбаки», и множество других, несвойственных обычному лесу форм, – всё это проявление разрушительного дыхания преисподней – родины демонов, которые пытаются переделать свой новый дом под себя.

Лес, конечно, сопротивлялся, как мог, и все еще сопротивляется – Чанг чувствовал это. Лес не хочет поддаваться демонам, он хочет жить в чистоте и свете, но вынужден склониться перед их волей и шаг за шагом отступать, перерождаясь в нечто кошмарное – в чем места для человека вскоре совсем не останется.