― Тихо, Франни, не прибей меня ненароком! Это же я, привёл коней. Тут в мешках остались лепёшки и вода, перекусим, а то у некоторых уже желудок в узел скрутился, ― и Фредди погладил себя по животу.

И тут только он заметил, что мне «нехорошо», быстро сообразив, чем я занималась до его возвращения.

― Ох ты ж! Похоже, мне повезло, что я не поел этих пирожков из замка… Плохо, да? Постой, у меня оставалась помогающая при отравлениях настойка. Потерпи, сейчас найду… ― и он начал рыться в своей седельной сумке.

― Не надо, Фредди, пирожки тут ни при чём. Дай воды, в горле пересохло, ― прохрипела я и, приняв от него флягу, жадно её осушила, ― ты в кусты загляни, всё поймёшь…

Он нырнул в кустарник и через пару минут вышел оттуда мрачнее тучи в осеннее ненастье.

― Ты что ли их так? Да пошутил я, бешеная! Чуть что, сразу драться, разве так можно? Кто тебя замуж с таким характером возьмёт? Разве что Коротышка…

После этих слов мы немного побегали вокруг деревьев. Так, для разминки, пару раз ему попало по его глупой голове, после чего он поднял руки.

― Сдаюсь, драчунья, ты победила, чес-слово! Выпустила пар? Вон и щёчки порозовели. Палку убери, ни к чему она между друзьями…

Я так и сделала, обняв Фредди и плача на его груди. Он поглаживал меня по спутанным волосам, приговаривая:

― Ну хватит сырость разводить, лучше гребень достань и причешись. Волосы у тебя роскошные, за ними следить надо…

Пока я следовала его совету, переплетая косы, Фредди задумчиво уплетал лепёшку. Наконец, придя к какому-то выводу, он глубокомысленно произнёс:

― Кажется, за нами кто-то следит, мне это не нравится. Ещё смущают синие шнурки. Ведь специально для нас оставили, сволочи. Кстати, я такие уже видел в пустоши. Обратил внимание на убитых караванщика и его охрану, там тоже встречались подобные штучки… Ладно, потом об этом подумаем. Забирайся на коня, поедем из леса, попробуем оторваться от «хвоста». Хотя, думаю, это будет непросто, профессионалы, так их раз так…

Я вскочила в седло, удивлённо спросив Шута:

― Что за странные слова ты говоришь: какой ещё хвост, и что такое «профессионалы»? Это вы в цирке так говорили?

Он улыбнулся, забираясь на коня:

― Почти угадала, это был «тот ещё цирк»… В общем, забудь, малышка. Так бывает, кажется, уже давно оставил всё в прошлом, но иногда старые словечки неожиданно сами выскакивают, заставляя вспомнить… Не обращай внимания.

Фредди повернул на тропинку, я следовала за ним. Необычные слова почему-то показались мне очень важными для него, недаром он сразу изменился в лице, словно это был не добродушный весельчак Шут, а совершенно незнакомый человек.

Глава 22

Путь по лесу не занял много времени, но Фредди после моих слов замкнулся в себе и молчал, думая о своём. Я не решалась его тревожить, и только когда мы вынырнули на дорогу, спросила:

― Ну вот, наконец, выбрались из леса, какие у нас планы?

Мой спутник поднял голову, не на шутку напугав печальным выражением обычно жизнерадостного лица. Он словно постарел, особенно глаза, смотревшие куда-то вдаль. Похоже, Фредди не слышал слов, и пришлось прикоснуться к его плечу, чтобы он обратил на меня внимание. Его взгляд пугал, словно рядом находился не друг, а незнакомый человек, которому я причинила боль…

― Что я сделала не так, чем тебя обидела, скажи? Только не смотри на меня такими страшными глазами, ― сердце трепыхалось в груди, впервые почувствовав себя в опасности рядом с другом.

Шут словно очнулся от забытья, улыбнувшись своей потрясающе доброй улыбкой.

― Да бог с тобой, детка! Это я просто вспомнил прошлое, и, клянусь, тебя это никак не касается. Мой гнев относится совсем к другим людям ― старые счёты… А дорога ― перед нами, и ведёт она в столицу. Знаю, что ты слишком устала, надо бы поесть и привести себя в порядок. А ещё неплохо сходить на рынок, послушать местные сплетни. Надеюсь, недалеко отсюда есть города или посёлки…

Я выдохнула и сразу успокоилась, теперь Фредди был прежним. И всё же что-то мне подсказывало ― надо повнимательней к нему присмотреться. Сначала только Арчи казался «непростым» человеком, а теперь ещё и Шут. Похоже, им обоим здорово досталось в жизни, и, конечно, не моё это дело ― лезть с вопросами, но как же хочется узнать побольше о тех, кто рядом…

В одном Фредди был прав ― за эту ночь я страшно устала. Меня так и подмывало попросить его остановиться где-нибудь у края дороги, чтобы хоть немного подремать. Но гордость не позволила этого сделать, и мы двинулись вперёд. Сначала моя лошадка бежала резво, я тоже старательно делала вид, что деревья со всех сторон ― это здорово, и почему бы снова не потаращиться на них. Но глаза предательски слипались, и вскоре, обняв послушного коня за шею, я благополучно уснула.

Фредди виновато разбудил меня:

― Потерпи немного, малышка, по всем приметам, человеческое жильё совсем близко. Обещаю, мы сделаем привал и хорошенько выспимся.

Я покорно кивала, стараясь не опозориться и бормоча себе под нос:

― Не спасть, не спать! Кому сказала ― не спать, балда…

Черепичные крыши, утопающие в золоте осенних садов, вызвали у меня стон облегчения. Как Фредди разыскал гостиницу и проводил в комнату ― совершенно не отложилось в моей дырявой памяти. Показалось даже, что я сразу уснула, стоило только увидеть кровать с горой белоснежных подушек, а спящие ноги сами довели меня к цели. Или это был заботливый друг, на руках дотащивший дремлющую Франни и бросивший её на перину со словами:

― Ведь не ест ничего, что ж такая тяжёлая-то?

На этот раз я не видела снов и проснулась, когда солнце уже ушло за горизонт. За окном была тьма, в комнате догорал огарок оплывшей свечи, Фредди не было видно. Зато на небольшом столике нашлась миска уже остывшей каши и кружка молока, накрытая ломтём свежего хлеба. Мой разум мгновенно помутился от голода, и, забыв о хороших манерах воспитанной аристократки, я с жадностью набросилась на еду, расправившись с ней в мгновение ока. А потом без всякого стеснения подбирала со стола крошки хлеба и улыбалась, представляя, с каким ужасом на меня смотрел бы отец и как потешались Дон и Марк.