Вторая…

Третья…

Затем сигнал изменился – стал более мелодичным. Раздалось громкое шипение – из щелей вырвались клубы пара.

Наконец, дверь начала открываться…

И тут Мелета прыгнула. Вытянув руки, будто хочет нырнуть в бассейн, она упала на Хидео, и они покатились, сметая стулья, лёгкие металлические полки и стойки осветителей. Во все стороны брызнули скрепки, карандаши и стэплеры. Как шрапнель, врезались они в мягкие, затянутые пеноролом стены.

Дверь сейфа открылась окончательно. Внутри он был похож на стойку дата-центра. Да это и есть небольшой дата-центр! – догадался Мирон.

Ряды материнских плат, полки с квантовыми массивами данных, похожими на кейсы-дипломаты из чёрного металла. На острых углах оседает изморозь – сейфовый дата-центр охлаждался не вентиляторами, а фреоном. Как холодильник.

С внутренней стороны на толстой, не хуже банковской, двери тоже мигали огоньки.

Еще один уровень защиты, – понял Мирон. – Сейф остаётся открытым строго определенное время…

За спиной обрушился еще один стеллаж – Мелета с Хидео то сходились, то расходились. Мирон почти слышал резкий нервный свист красной мононити и вторящий ему тихий, вкрадчивый шепот ножа…

Недовольный писк вернул Мирона к сейфу. Чёрт! Столько модулей… Какой из них Акира – одному Богу известно.

Никаких пометок, стикеров или других значков на чёрных, покрытых инеем параллелепипедах не было.

Разумеется, Платон отлично знал, где здесь что. Он ставил модули в одном ему известном порядке и никогда бы их не перепутал. Беда в том, что брат считал этот порядок элементарным. Настолько очевидным, что он не требовал объяснения…

Мелета коротко вскрикнула. Раздался очередной грохот – на этот шум должна сбежаться половина здания.

Мирон взялся за дверь сейфа. Поверхность обожгла тонкую кожу на пальцах – до того была холодная. Но он не отпустил. Если сейф начнет закрываться – он его задержит. Вряд ли удастся совладать с сервомоторами, но можно будет чем-то её подпереть. Например, табуреткой…

Он вспомнил кейс, который ему дали перед рейдом. Мышонок сказал, что он – точь-в-точь квантовый модуль. Предполагалось, что Мирон всунет его в этот кейс, чтобы было удобнее нести… Но он забыл чертов чемодан в туалете. Положил на унитаз и напрочь забыл.

Какого ТОЧНО он был размера?

Мелета и Хидео продолжали бороться. Почему он её не прикончит? – подумал Мирон. Ведь клоны славились своими боевыми качествами. Остаётся заключить, что девушка ему ни в чём не уступает…

Тряхнув головой, он сосредоточился на содержимом сейфа. Итак…

Кейс представляет собой параллелепипед сорок на шестьдесят на десять. Здесь, слава богу, только один блок соответствует этим параметрам.

Осторожно протянув руку, Мирон потянул блок вверх. Тот неохотно вышел из пазов в общей панели. На нижней стороне оказалось множество тончайших усиков. Когда он вытащил блок полностью, они лихорадочно задергались, зашевелились.

Такой технологии он еще не видел.

Несмотря на металлически-ледяную поверхность, модуль казался живым. И он не был однородным внутри – вес распределялся неравномерно. А еще он был очень тяжелым. Мирон чуть не выронил его от неожиданности.

Как только он извлёк квантовый модуль, остальные блоки загудели громче.

Распределяют нагрузку, – понял Мирон. Всегда есть запасной файерволл… – вспомнил он слова Михаила.

Дверь сейфа начала закрываться и он поспешил отойти подальше – прижимая модуль к животу. Тот неприятно холодил кожу через ткань вингсъюта.

Раздался грохот. Мелета с Хидео, сцепившиеся, похожие на двухголовое оскаленное чудовище, закатились под стол, за которым всё еще сидело обезглавленное тело Михаила. Тяжелая столешница на толстых тумбах задрожала, подпрыгнула, а затем, соскочив с пазов, рухнула на Хидео – тот как раз был сверху.

На мгновение клон обмяк. Сбросив его, Мелета попыталась подняться, но мешала толстенная и очень тяжелая доска. Когда она уже почти встала на ноги, Хидео схватил девушку за щиколотку и сильно дёрнул. Она упала. Но успела пнуть его по лицу. Один раз, и второй. Жалко, что на ногах – лёгкие тапочки, а не тяжелые берцы…

Рыча, как полузадушенный питбуль, клон подтаскивал её под себя, подобно ненасытному асфальтовому катку. Девушка отбивалась. Но Хидео двигался, как машина. С упорством слепой стихии он тащил её, крепко обхватив руки, чтобы она не могла пошевелиться.

А когда добрался до шеи – вонзил клыки.

Мелета закричала. Мирон – тоже. Всего можно было ожидать от клона, но…

Впрочем, Михаил не зря называл клона гончей Технозон.

Поспешно сунув модуль с Акирой на стул, Мирон бросился к девушке. Хватая Хидео за шею, за плечи, он пытался оторвать его от Мелеты, но мускулы клона были словно из бетона. Его не получалось придушить, даже просто сдвинуть с места.

Из-за затылка клона, покрытого жесткими чёрными волосками, на него смотрели огромные глаза Мелеты. Серые, с непомерно расширенной радужкой, они вновь сделались чёрным туннелем…

А клон вгрызался в плоть девушки, будто в кусок сырого мяса. В стороны летели брызги крови, майка у неё на груди совершенно промокла.

Отпустив клона, Мирон попытался найти что-нибудь тяжелое. Руки тряслись, голова ничего не соображала. И на глаза всё время попадалось что-то не то! Какие-то справочники, сломанная ручка от стола…

Решил еще раз грохнуть клона столешницей по башке, попробовал её поднять – доска выскользнула из пальцев. Почему пальцы скользят? Он уставился на свои руки. Кровь, всюду кровь…

Это кровь Мелеты, – подумал он.

Из-под сдвинутой столешницы выкатилось что-то блестящее, металлическое. Мирон сфокусировал взгляд.

Пистолет! Пистолет Михаила, которым он пугал его при встрече.

Подняв FN, Мирон приставил ствол к затылку Хидео. Медленно, с оттяжкой нажал на курок…

Щелчок. Второй. Пистолет не заряжен. Грёбаная пукалка не способна стрелять.

Перевернув пистолет стволом к себе, он, как одержимый, принялся колотить рукояткой по голове клона. Жёсткий, как обувная щетка, ёжик волос смягчал удары – рукоятка всё время соскальзывала.

Но он хотя бы выпустил горло Мелеты. Девушка дёрнулась. Потом обмякла. Пальцы, сжимавшие руку клона, разжались.

Закричав, Мирон изо всех сил обрушил рукоять на затылок Хидео. Раздался влажный хруст. Ему показалось, рукоятка утонула в горячей плоти…

А потом клон медленно повернул голову.

Вид его был страшен. Рот оскален – железные клыки поблескивают сквозь плёнку из крови Мелеты, стекающей по подбородку. Глаза превратились в острые, как рапиры, щелочки.