– Ну уж нет, – ответила миссис Честерфилд. – Я хоть и не особо испугалась, но кто вас молодых поймет. Орете на пустом месте, а я уже немолодая, сердце такую неожиданность может не выдержать. – Престарелая соседка фальшиво посмеялась.

Майкл и Линда так же фальшиво подхватили ее смех. Миссис Черстерфилд маленькими шажками отступала к двери, затем вышла за порог и скомкано попрощалась. Майкл смотрел вслед семенящей старушке, размышляя, как быстро все в округе узнают, что он кидается на гостей с ножом мясника.

Линда закрыла дверь, вытерла вспотевшие ладони о джинсы.

– Ух! Вот это, конечно, да!

– По крайней мере, ты знаешь, что я все еще готов за тебя биться.

– Еще бы ты за меня не бился, – съехидничала Линда. Она подошла к мужу и поцеловала его. – Давай, иди прими душ, а я начну накрывать на стол. Чувствуешь этот вкусный запах?

Майкл из-за всей этой накалившейся обстановки даже не обратил внимания на витающий в воздухе аромат еды.

– Пока нет, но, думаю, скоро не просто почувствую, а проглочу все, как голодный Фред Флинстоун.

– Договорились!

– Кстати, ты сто процентов дом переворачивала вверх дном, пока меня не было. Ты никуда не дела аудиокассету со стола? Она очень важная.

– Нет, а что там? Любовное послание от какой-нибудь клиентки?

– Нет. Хочешь узнать от кого?

– И от кого же?

– Признание одного человека в похищении детей!

Линда шлепнула Майкла по груди.

– Да ну тебя, не смешно!

– Я серьезно, смотри не прячь ее, хорошо?

Линда была явно удивлена и одновременно встревожена таким заявлением.

– Естественно, нет. Ты же знаешь, я твои вещи не прячу нарочно.

– Я-то как раз тебя знаю, поэтому и прошу. – Майкл улыбнулся жене, растопив в ней растущую мелкую обиду.

– Все ты знаешь. – Она пошла в сторону кухни. – Иди в душ, скоро Адам придет.

Майкл кинул взгляд на настенные часы, было 16:42. Перескакивая через одну ступеньку, Райс-старший добрался до второго этажа, по пути расстегнув рубашку, и отправился прямиком в душ. Постояв под струей горячей воды, Майкл быстро пришел в чувство. Он раздумывал о значении очередного сна. Казалось, что с каждым разом Грэм указывал на надвигающуюся угрозу его семье, но что это и от кого она исходила? Майкл так и не нашел ответ.

Закончив водные процедуры, он вытерся полотенцем и причесался. Осмотрел себя в зеркале и решил, что по-прежнему хочет оставить щетину. Ему давно хотелось отрастить бороду, но при этом не хотелось прятать от общественности красивые и ровные черты лица. На кровати в комнате лежали брюки и синяя рубашка для ужина. Пока Майкл застегивал манжеты, с первого этажа его окликнула Линда:

– Дорогой, Адам пришел!

Майкл подошел к столу и посмотрел на часы, всего 17:02.

– Почему так рано?

– Майкл! Ты так встречаешь гостей? Одевайся и спускайся скорей.

Майкл был не очень удивлен. Он предположил, что Адам настолько измотался от скуки, что пришел раньше. Или он голодает и спешит сесть за стол. Кто знает, как он живет в своем клоповнике. Старший из братьев Райс последний раз оценил себя в зеркале и вышел из комнаты. Спускаясь по лестнице, он улыбался самой гостеприимной улыбкой. Адам стоял внизу и переминался с ноги на ногу. Одет он был, как всегда, по-простому: черные брюки и белая летняя футболка. Но чутье подсказывало Майклу, что с его братом произошли не самые приятные изменения.

Адам открыл глаза и в тот же момент с криком дернулся на кровати. Он был до смерти напуган. Только на этот раз ему не снился кошмар. Он помнил все, что натворил.

Адам удивился, что спит на кровати. В голове все было как в тумане. Мужчина не мог вспомнить, как он на нее ложился и уж тем более как и во сколько уснул. Физической боли не было, но глубоко внутри он испытывал душевные терзания: он точно знал, что прошлой ночью убил человека.

Адам, словно шпион, прокрался к дальней комнате. Он намеренно сохранял тишину, ведь убитых нельзя тревожить. В своей голове он видел яркие кадры того, как вчера он здесь же отправил бездыханное тело во мрачное место. В место, где не было комнаты, а был иной мир со своим народом.

Он с минуту смотрел на дверь, но не решался ее открыть. Внутри велась схватка здравого смысла и опасного безрассудства. Он не знал, что таит за собой этот проход, но ему нужно было это выяснить. Руки тряслись, сердце ускоряло движение крови, дыхание тяжелело. Одно движение – дверь раскрыта нараспашку.

В момент максимального напряжения Адам увидел то, что его немного успокоило. Комната была наполнена естественным светом. Никаких мрачных теней или темных углов. Он точно помнил, как вчера чернота заполоняла все пространство, а лунный свет не мог пробиться сквозь забитое окно. Адам вернулся к мысли о своей странной и неизвестной болезни. Он смело шагнул в комнату и оценивающим взглядом сопоставил вчерашнее и нынешнее. Помещение было таким же в плане интерьера: пол и пустой шкаф были покрыты слоем пыли, словно мантией волшебника; справа на стене мел, как альпинист, держался на ровном склоне горы, и продолжал вырисовываться в образ двери.

Легкая вспышка.

Боли нет, но есть образ. Адам увидел, как маленькое щенячье тело лежит придавленное шкафом-мутантом. В этот раз в эту старую громадину сложили душу милого питомца, оценив ее в стопку из дешевых маек в отделе одежды «Тарбис».

Глаза начало щипать. Если щенка и не было, Адам точно захотел его завести. Но внутреннее тепло наполняло его чувством горя. Адам не верил, что можно испытывать подобное, не имея настоящего четвероногого друга. В то же время он понимал, как болезнь может оторвать от реальности и сделать тебя самого питомцем этой жестокой действительности. Одна маленькая бацилла может отправить тебя в дом, где дружбу тебе составят Наполеон с Цезарем и верный слуга санитар.

Адам подошел ближе к нарисованной двери. Любой здравомыслящий человек стер бы это комнатное граффити и жил бы спокойно, но чем больше хозяин квартиры вглядывался в рисунок, тем больше видел в нем что-то притягательное. Он и не заметил, как простоял около изображения пять часов. Всего на несколько секунд он увидел настоящую дверь, и открыть ее было удовлетворением всех его мирских желаний. Адам жадно протянул руку к ручке двери.

Вспышка.

Хозяин квартиры вернулся из полусна. Дверь исчезла. Адам растерянно обернулся и заметил, как освещение в комнате утратило былую силу. Подойдя к окну, он в разрезе между досками увидел гуляющих людей и тучу разъезжающих по шоссе машин.

– Не понял! – выпалил Адам вслух и побежал в гостиную. На часах было 15:33. – Вот черт! Это сколько же я проспал?

Он задергался на месте, как Чарли Чаплин из черно-белого кино. Первым делом решил на скорую руку принять душ. Подбегая к ванной, он влепил подзатыльник выключателю, свет тут же зажегся. Сняв с себя спортивные штаны и трусы, мужчина остался в чем мать родила.