Не успела я толком над этим поразмыслить, как он подошел ко мне. И в тот момент, когда ветер докатился до балкона, Эридан меня поцеловал. Первым порывом было отстраниться, но я не стала. Пусть, на мой взгляд, стоило сначала дождаться возвращения воспоминаний, но ведь и Эридана тоже можно было понять. Тем более вызванные поцелуем чувства оказались очень знакомы. Но одно не давало мне покоя — кажущаяся театральность происходящего. Будто бы Эридан этим поцелуем хотел что-то кому-то продемонстрировать. Я гнала от себя столь абсурдные мысли, но они все равно безнадежно испортили вроде как романтический момент.

— Пойдем, уже очень поздно, — явно нехотя он отстранился.

Я кивнула. Напоследок оглянулась на лес. Деревья замерли сонными исполинами, и ни намека на тот странный, словно бы что-то ищущий ветер.

Ночью мне не спалось. Сама не могла понять, отчего беспокоилась. Все смешалось в голове в сумбурную кашу мыслей и никак не желало укладываться в логичную картину мира. Я даже раза три порывалась пойти в спальню к Эридану. Но так и не смогла сформулировать нормального вопроса. А всю глобальность «Что тут не так?» вряд ли бы он понял.

Когда ворочаться без сна окончательно надоело, я встала с кровати, закуталась в накидку поверх сорочки и побрела в недра дворца. Определенной цели у меня не было, просто неспешно бродила по роскошным залам, лестницам и коридорам, старательно избегая встречи с редкими стражниками и прислугой. Даже в ночном полумраке убранство не уставало поражать. Я чувствовала себя мелкой букашкой, случайно угодившей в шкатулку с драгоценностями. И даже страшно стало. Просто потому, что я в окружающую роскошь совсем не вписывалась. И ладно бы с обстановкой, но я самой себе не соответствовала.

Остановившись в небольшом зале возле массивного зеркала, я внимательно вгляделась в сумрачное отражение незнакомки. Бледная, с непонятного цвета волосами и унылым лицом я меньше всего походила на жену правителя огромной империи. Причем дело было даже не во внешности. Я просто не ощущала себя той, кем я вроде как являлась. Может, это просто-напросто сказалось отсутствие воспоминаний. А может, и вправду мое прошлое таило что-то такое, о чем Эридан почему-то умолчал.

Лабиринт дворцовых переходов сам собой меня привел на знакомую винтовую лестницу. Не удержавшись от соблазна, я решила еще раз подняться на открытую площадку башни и посмотреть на тот дивный цветок. Быстро взбежала по ступенькам и замерла в изумлении. Бутон больше не светился, словно растерял всю ту таинственную силу, которая создавала иллюзию его жизни. Повинуясь наитию, я подошла к нему и коснулась прохладной и теперь чуть шороховатой поверхности. В тот же миг лепестки осыпались мелкой серебристой пылью, открывая взору белоснежного грифона.

Эридан предупреждал, что они сразу рождаются взрослыми, но такого я совсем не ожидала — в устремленном на меня взгляде черных глаз отчетливо скользила мудрость не то что поколений, а чуть ли не тысячелетий.

— Наверное, сейчас нужно что-то сказать… а я даже не знаю, что… — Мне почему-то очень хотелось плакать. И от робкой радости, и от ноющей тоски — совершенно беспричинных, но тем не менее сильных.

— Имя, — прозвучало в моей голове. — Дай мне имя.

И хотя грифон не открывал клюв, я не сомневалась, что сказанное принадлежит ему.

— Авенсис, — придумалось мгновенно. И хотя я не имела ни малейшего понятия, что оно значит, почему-то именно это имя казалось наиболее подходящим.

Грифон расправил крылья. Пара резких взмахов, круг над башней — он словно проверял свою способность летать. Я же не отрывала от него взгляд. Казалось, я никогда не видела создания совершенней. Все-таки было в нем что-то неуловимое, непознаваемое, просто на грани ощущений. Авенсис будто бы не принадлежал этому миру. И единственной нитью, которая привязывала его к материальному бытию, была я.

— Мне пора. — Он опустился на каменную площадку в шаге от меня.

— Но ты… ты вернешься? — Я даже дышать на мгновение перестала, боясь, что больше никогда его не увижу.

— Вернусь. Я с тобой до последнего твоего вздоха. До последнего вздоха Вселенной, — Авенсис чуть наклонился, касаясь лбом моей ладони. Я скользнула пальцами по мягкому белоснежному оперению и закусила губу, чтобы не разреветься. Вот ведь странно, я видела грифона всего-то несколько минут, я совсем его не знала, но он уже был мне родным. Родным настолько, что даже Эридан мне казался не столь близким. Авенсис словно был частью меня самой.

— Тебе стоит лишь меня позвать. И где бы ты ни была, я непременно появлюсь. — Грифон вновь взмыл в воздух и исчез. Словно растворился. Но я чувствовала, что он не перестал существовать, просто оказался где-то очень-очень далеко. Там, где мне никогда не побывать.

А я побрела в свою спальню, сонно шепотом напевая вдруг пришедшее на ум:

Так прошла неделя. Эридан по-прежнему и словно бы специально дозировал свое внимание ко мне. Мы виделись каждый вечер, но не больше часа. Он ссылался на занятость, я делала вид, что верю и все понимаю. Не знаю, чего именно он хотел добиться таким поведением. Но пока это приводило только к тому, что мне очень его не хватало. И, само собой, не обошлось без смутной обиды. Чувствовала себя бестолковой собачонкой, которую зачем-то и, может, даже вполне успешно дрессируют. Но я старалась об этом не думать. Тем более у меня появилась подруга.

Ее звали Менди. Если остальные служанки отличались партизанской молчаливостью, то она всегда была не прочь поговорить. Единственное, что меня немного настораживало, она не снимала накидки, скрывающей ее лицо и волосы. Только глаза невнятного околофиолетового оттенка оставались на виду. Все бы ничего, но они казались мне смутно знакомыми. Сама же Менди говорила, что у нее с рождения шрам на лице, вот она его и прячет. Девушка никогда не приходила вместе с другими слугами, только одна. И так старалась меня уверить в своей дружбе, что я даже насторожилась. Но с другой стороны, чего мне было опасаться? Тем более от такой доброжелательной девушки.

Главное, у меня был Авенсис. Эридан, правда, категорически запретил мне летать одной. И я честно его слушалась. Правда, только в то время, когда он находился во дворце. Стоило же ему отправиться куда-нибудь, о чем мне сообщала Менди, я спешила на крышу, звала своего грифона и мчалась в полет. Не считая коротких встреч с Эриданом, это стало для меня единственной радостью. И если честно, я боялась представить, что такой будет вся моя дальнейшая жизнь. Очень хотелось перемен. Больше свободы, больше внимания Эридана. Да только мое мнение не спрашивалось.

Эридана не было всю ночь. Чем я подло и воспользовалась. Мы с Авенсисом до самого рассвета рассекали облака. Я уже настолько наловчилась, что запросто держалась на грифоне, не боясь упасть. Да даже, если бы и свалилась вдруг, он бы непременно меня спас. В свою спальню я вернулась с первыми лучами солнца довольная, усталая, и через окно, рядом с которым завис Авенсис. Грифон улетел, а я направилась к кровати и замерла на первом же шаге.