Эридан лежал на подушках, скрестив руки за головой, и не сводил с меня мрачного взгляда. Похоже, ждал меня уже давно.

— Кхм, — я выдавила невинную улыбку и идиотский вопрос, — ты уже вернулся?

— Как видишь, — за кажущимся спокойствием его голоса скрывалась целая гамма эмоций. И ни одной хорошей.

— Ты нарушила мой запрет. — Он встал и подошел ко мне.

Я не поднимала на него глаз. Нет, я не чувствовала себя архивиноватой, но и в доказательство собственной правоты привести было нечего. Не вопить же: «А что я, по-твоему, должна теперь всю жизнь сидеть в четырех стенах, смиренно ожидая, когда твоя светлость уделит мне хоть мизер внимания?!»

— Карина. — Он приподнял за подбородок мое лицо, заставляя на себя посмотреть. — Это в первый и последний раз.

— Что именно?

— Я оставляю твое ослушание безнаказанным.

Ну вот и кончилась беззаботная жизнь. Здравствуйте, суровые будни.

— Зачем тогда ты мне дарил грифона, если запрещаешь на нем летать? — не удержалась я. Хотя вроде как полагалась послушно промямлить что-то типа «Да-да, конечно, ты как всегда прав, прости меня, о милосерднейший, я больше так не буду».

— Да пойми ты, я ведь в первую очередь о тебе забочусь! — вспылил он. — Летать одной — очень опасно! Грифоны не всемогущи, ты бы запросто могла упасть и погибнуть! Я запрещаю что-либо не потому, что я — тиран и деспот, как ты наверняка сейчас считаешь, а потому, что для тебя так лучше! — он взял в ладони мое лицо и прошептал: — Я боюсь за тебя, чудо мое, очень боюсь. Ты ведь ничего не помнишь ни о себе, ни об окружающем мире, и оттого вдвойне беззащитна. Я просто не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое, пойми, пожалуйста.

Чувствуя себя распоследней виноватой гадиной, которая своей безответственностью заставила волноваться такого замечательного человека, я лишь кивнула.

Эридан шумно вздохнул и крепко обнял меня.

— Чудо мое, я люблю тебя больше всего на свете. Больше Орбагана, больше своей жизни… И очень тебя прошу, не вынуждай меня быть жестоким, пусть и во благо.

Я ничего не ответила. Да и вряд ли бы из моих виноватых всхлипов вышло бы что-то информативное. Но Эридан и без всяких слов понял мое состояние.

— Вот и хорошо. — Он ласково коснулся губами моего виска. — Надеюсь, этот вопрос мы разъяснили раз и навсегда. А теперь спать, моя любительница ночных полетов. После полудня я собираюсь к Мадхиту и намерен взять тебя с собой.

Вопреки моим ожиданиям он не ушел, остался со мной.

— Эридан, а все-таки, когда память ко мне вернется? — спросила я, удобно устроившись на кровати и уже засыпая в его объятиях.

— Думаю, уже очень и очень скоро. Поверь, я жду этого с не меньшим нетерпением, что и ты. Видишь ли, ты все вспомнишь только в тот момент, когда осознаешь, что любишь меня. И никак иначе.

— А если вдруг не полюблю? — перепугалась я.

Он засмеялся и обнял меня покрепче.

— Ты уже меня любишь, чудо мое, просто сама еще этого не понимаешь.

Я не стала над этим вопросом задумываться, ведь от самокопаний быстрее чувства все равно не осознаются. Наверное, был необходим какой-то толчок. Оставалось лишь его дождаться.

Удивительно, но за те несколько часов до полудня я умудрилась замечательно выспаться и теперь пребывала в отличном настроении. Тем более Эридан, расщедрившись, разрешил мне отправиться в путь на Авенсисе.

Грифон выписывал всевозможные кульбиты вокруг степенно летящего Рагима под аккомпанемент моих восторженных визгов. Эридан хмурился и грозился прочитать мне лекцию о правилах полетах в частности и поведении девушек вообще, а я в ответ лишь смеялась.

— Так, Карина, сейчас пересажу тебя к себе, — предупредил он, когда после очередной петли в воздухе, я едва не свалилась с Авенсиса.

— Ты сначала догони. — Во мне закипел азарт.

— Думаешь, это проблема? — Эридан не удержался от смешка, видимо, настолько абсурдным ему показалось мое заявление. — К твоему сведению, не родился еще достойный соперник для Рагима. Он — самый сильный и быстрый из всех грифонов.

— Извини, но уже родился, — я демонстративно погладила Авенсиса по шее. Лично я самым быстрым и сильным считала своего и ни за что бы не поверила в обратное. Словно в доказательство этих мыслей мой грифон описал несколько кругов с такой скоростью, что даже в ушах закипело.

— Так как, Эридан, слабо тебе признать, что вам за нами не угнаться? — нагло поинтересовалась я, когда Авенсис вновь поравнялся с Рагимом. — Давай наперегонки!

— Это заранее бессмысленно, Карина.

— Вот и посмотрим, бессмысленно или нет, — обиженно буркнула я и тут же возликовала, осененная на первый взгляд гениальнейшей идеей.

По моей просьбе Авенсис подлетел к Рагиму вплотную. Эридан смотрел на меня с настолько снисходительной улыбкой, что я тут же отринула все раздумья.

— А давай так, — я скромно потупила глаза, боясь, что они выдадут мое заранее ликующее коварство, — если мы вас обгоним, то я буду летать, когда захочу и сколько захочу; А если уж вдруг произойдет такое чудо, и обгоните вы, — я выдержала театральную паузу, — то, клянусь Священным Огнем, ночью я твоя.

Вот если бы я хоть на грамм сомневалась в своей победе, то ни за что бы не стала так рисковать. Но у меня и мысли не возникло, что Эридан может оказаться прав. Я вообще в тот момент озадачилась исключительно Священным Огнем, который произнесся сам собой. И чувствовала, что это что-то очень для меня важное. Если бы я в тот момент знала, как эта опрометчивая клятва мне откликнется…

И само собой, моя уловка удалась.

— У тебя есть минута форы, — осчастливил меня Эридан, спокойный и явно не сомневающийся в своей победе.

Я хотела возмутиться, что никакие поблажки мне сто лет не нужны, но более сообразительный Авенсис пулей рванул вперед. В мыслях я уже заранее торжествовала победу, но вдруг грифон меня огорошил:

— Рагим действительно самый быстрый из нас.

— А раньше ты мне сказать этого не мог?! — Я чуть не взвыла.

— Так ты ведь не спрашивала. — Авенсис был сама невозмутимость.

— И что же, заранее продули? — сникла я.

— Единственная наша надежда на маневренность. Золотой доспех делает Рагима менее поворотливым. Пусть нам не превзойти его в скорости, но и поймать нас тоже будет сложно.

И действительно, прошло чуть больше минуты, как грифон Эридана преодолел разделяющее расстояние. Авенсис едва успел поднырнуть, иначе быть бы мне схваченной. Раза в полтора меньше соперника и явно более ловкий, он выписывал петли, то тараня сонные облака, то камнем падая к земле. Мой боевой дух вновь скакнул до победного, и я радостно распевала вдруг пришедшее на ум: