— Он сейчас в Сирии, — доложил Касумов, — мне передали, чтоон звонил сегодня из Дамаска. Остановился в отеле «Шератон тауэр».

— Он разъезжает по всему миру, делает, что хочет, работает,на кого хочет, — вставил заместитель министра, решив, что пришло его время, —он, конечно, имеет какие-то навыки, но очень недисциплинированный человек.Такой частный детектив.

— Нам такие не нужны, — отрезал министр. — Мы должныиспользовать свои возможности, чтобы продемонстрировать, как мы умеем работать.

Касумов молчал, терпеливо ожидая, чем кончится этотзатянувшийся разговор.

— У тебя есть один день, — закончил министр, — сегодня довечера ты должен арестовать Ильяса Мансимова. Если не сумеешь его найти, тозавтра можешь принести мне заявление о своей отставке.

Заместитель министра кивнул. Он не проронил ни слова, заисключением реплики о Дронго, но его взгляды красноречивее всегосвидетельствовали о его собственных, чувствах. Если Касумов был виноват и егодолжен наказать министр, то курировавшего работу их отдела заместителя министранемедленно снимет с работы сам президент. И поэтому он сидел мрачный и злой,понимая, что сегодняшний день может решить во многом и его собственную судьбу.

Дамаск. 8 апреля 1997 года Утром за завтраком Дронговстретил Алису Линхарт. Она кивнула ему, усаживаясь за соседний столик. Он взялгазету, положил на тарелку одну булочку и, попросив официанта принести ему чайс молоком, уселся за столик. После завтрака он вышел в холл, где случайнооказалась и мисс Линхарт. Они вместе вошли в лифт, и только когда кабинатронулась, Дронго негромко произнес:

— Пока все идет по плану.

— Может, вы объясните мне ваш план? — нервно спросила она.

— Долго объяснять, — сказал он, — мне понадобится оружие.

— Что? — удивилась она.

— Мне нужен пистолет, — негромко сказал он.

Она смотрела на него, пока лифт не остановился на его этаже,и только тогда сказала:

— Хорошо, когда он вам нужен?

— Сегодня. И чем быстрее, тем лучше, — с этими словами онвышел из кабины лифта, и створки двери за ним мягко закрылись. Женщина покачалаголовой.

Ее раздражал этот непонятный тип, кажется, искреннесчитающий себя гениальным аналитиком. «И с такими самоуверенными нахаламиприходится работать, — разочарованно подумала она. — О нем столько говорят. Ана самом деле ничего нет. Немного наглости, самоуверенность, напыщенный вид изагадочные фразы. Как можно найти в огромном городе нужного человека, если незнаешь языка, первый раз сюда приехал и вообще не представляешь, как нужноискать. Не говоря уже о том, что Ахмеда. Мурсала не может найти даже такаяорганизация, как МОССАД. Неужели он считает себя умнее и способнее всейагентуры МОССАД в Сирии? Слишком самоуверенный человек, думает, что добьетсяуспеха там, где не смогли ничего сделать сотрудники МОССАД».

Она вышла из лифта и направилась к своему номеру. В этовремя Дронго в своем номере задумчиво смотрел на лежавшую перед ним бумагу.«Три разведки, — думал он. — Три разведки. Кажется, был такой мультфильм „Трибанана“. А сейчас три разведки. Или, может, четыре?» Нет, ему нужны пока именнотри, чтобы проверить свои предположения. И заодно выяснить свои подозрения. Онвключил телевизор. В отелях компании «Шератон» можно было принимать всемирнуюсеть Си-эн-эн, которую он с удовольствием смотрел, где бы ни находился. Многихдикторов он знал в лицо, отмечая их манеру вести репортаж, умение подаватьсебя. В компании Тернера работали выдающиеся профессионалы.

Он немного убавил звук и взглянул на часы. Половинаодиннадцатого. Если все будет правильно, то сегодня к вечеру или завтра утромон должен ждать гостей. Вся проблема лишь в том, что он знает, что к немупожалуют гости. А они даже не догадываются о его знании.

«Нужно немного пройтись по городу», — подумал Дронго. Потомдва дня ему придется сидеть в номере. Он оделся и вышел на улицу, стараясь неотходить далеко от отеля. Повсюду висели портреты президента Сирии ХафезаАсада. Он как заботливый отец смотрел с них, то улыбаясь, то пристальновглядываясь в прохожих. «Как странно, — подумал Дронго, — практическиединственное демократическое государство в этом регионе — это Израиль. Ну,может быть, относительно и Ливан. Все остальные демократическими вряд ли можноназвать. Это либо монархии по типу Саудовской Аравии, Кувейта, Иордании,Арабских Эмиратов, либо режимы с несменяемыми президентами по типу Египта,Сирии, Ирака. Кажется, на их фоне есть еще одно демократическое, где гражданевсе-таки имеют право выбора, — подумал Дронго. — И это исламский Иран. Вот тебеи религиозные I страны. Иудейский Израиль и исламский Иран демонстрируютрегиону демократичность выборов, тогда как другие страны с умереннымитеологическими воззрениями выказывают откровенное неприятие любой демократизациисобственных режимов.

Почему Мул так рискует? — в который раз подумал Дронго. —Почему он решил сунуться в Ливан, который нашпигован израильской разведкой ипроиранскими группами? И те, и другие готовы растерзать его на месте, едватолько обнаружив.

Но он решился переправить груз в Дамаск, а отсюда в Бейрут.Почему? Может, у него здесь самый безопасный канал переправки грузов в Европу?И что было в этих проклятых ящиках, из-за которых он прилетел в Баку, а егосообщник даже вылетел на один день в Москву? Что они могли привезти из России?Что могло быть в этих ящиках? Узнав это, можно будет примерно вычислить, гдесобирается нанести удар Мул и его группа».

Он пообедал в городе и, вернувшись к отелю в четвертом часу,заметил здесь Алису Линхарт. На этот раз она была в темном костюме. Несмотря наветреную погоду, в апреле в Сирии бывает достаточно тепло.

— Где вы пропадаете? — рассерженно спросила она. — Я гуляюоколо отеля уже третий час.

— Я обедал, — улыбнулся Дронго.

— Оно лежит в сейфе вашего номера, — гневно сообщилаженщина, — код четыре тройки. Там есть глушитель, на всякий случай, чтобы небудить всю гостиницу. Для чего вам пистолет?

— Здесь нельзя разговаривать, — оглянулся по сторонамДронго, — давайте поднимемся в ресторан на последний этаж. Там очень красиваяперспектива. Но учтите, что после этого вы не должны со мной дажеразговаривать.

«Что он из себя строит?» — поморщилась она, но не сталавозражать.

Они поднялись в ресторан, заказали бутылку вина и легкиезакуски. Когда официант отошел, Дронго наклонился к женщине.

— На меня было покушение в Тегеране, — сообщил он.

— Нам об этом известно, — саркастически сказала она, — егоорганизовала иранская разведка. Которая наверняка негласно поддерживает Мула.

— Нет, — убежденно возразил Дронго, — это не они. И ясобираюсь это доказать.