что это чушь; я в депрессии от того, что не могу работать, а не наоборот. Теперь имеется современная методика электрокардиографии, которая обнаружила, что у меня, очевидно, были два инфаркта, и второй вышиб меня из седла на три года, и обнаружено это было только в ретроспективе»464.

Эбенстайн излагает это без комментариев, что указывает на следующее: у него также отсутствует элементарное знакомство с медициной. Электрокардиография, которую в 1985 г. Хайек называет «современной методикой», была разработана в 1893 г. голландским врачом Виллемом Эйнтховеном. Тогда же он предложил термины «электрокардиограмма» и «электрокардиография». В 1930-х электрокардиография была рутинной медицинской процедурой. Называть ее «современной методикой» в 1985 г., как это делает Хайек, — все равно что называть современной техникой телефон.

Странность заявленных ошибок в диагнозе болезни Хайека на этом не заканчивается. Хайек был заядлым курильщиком. Причинно-следственная связь между курением и коронарной болезнью сердца была признана медициной в первые десятилетия прошлого века. После Второй мировой войны эта корреляция стала общеизвестным фактом, вместе с знанием о том, что переедание вызывает полноту. Это делает еще более странным тот факт, что Хайек, чей офис находился на расстоянии нескольких сотен метров от наиболее знаменитых центров медицины в мире, не был обследован врачами (не стремился пройти такое обследование) в отношении атеросклероза и ишемической болезни сердца. В том же самом интервью Хайека спросили: «Почему Вы нюхаете табак?» Он ответил:

Что ж, курить мне запретил врач, и я очень долго чувствовал себя довольно жалко. Я был заядлым курильщиком трубки. Я попробовал нюхательный табак и обнаружил, что тяга [к табаку] немедленно прекратилась. Так что я начал его использовать и полностью подсел на него. Это так же формирует привычку, и вы получаете никотин, в котором нуждаетесь; однако в курении самое худшее — разумеется, смола, которую вы не получаете. Так что я получаю свое удовольствие без настоящей опасности465.

Это утверждение служит указанием на то, что Хайек знал о разрушительном воздействии курения. Однако, что удивительно, даже зная о таком риске, он ухитрился продолжить знать «то, что неверно»466. Курение причиняет вред многим органам, главным образом — легким вследствие вдыхания, сердцу и системе кровообращения — вследствие химического воздействия никотина. Получение никотина через слизистые оболочки носа при употреблении нюхательного табака или рта при жевании табака столь же вредно для сердца, как и вдыхание дыма через легкие при курении сигарет.

Легковерность Хайека в отношении медицины резко контрастирует с его вышеупомянутым скептицизмом в отношении религии. Его нелюбопытность — точнее, активное нежелание знать о медицине слишком много — может объяснять игнорирование им медицины как наиболее важного оружия современного государства в войне против личной свободы и личной ответственности. Если Хайек мог избирательно быть так необразован в отношении собственного медицинского состояния, как это имело место, мы не можем ожидать от него более глубокого понимания действий врачей, называемых «психиатры». Собственный вклад Хайека в психологию подтверждает эти предположения.

Хайек и психология

Невозможно понять сложность трудов и личности Хайека без внимательного изучения его книги «Сенсорный порядок: исследование основ теоретической психологии»467. Представляется, что Хайек считал эту книгу одной из своих важнейших работ. Я считаю ее монументальной ошибкой: ее тезисы несовместимы с его проницательным и мужественным отрицанием сциентизма в общественных «науках» и его монументальным вкладом в политическую философию.

«Сенсорный порядок» представлен в стиле логических позитивистов как серия утверждений, начиная с номера 1.1 и заканчивая 8.98. Первый раздел первой главы озаглавлен: «Что такое разум?». Хайек не отвечает на этот вопрос. Он обходит его, выдавая общие места, либо самоочевидные, либо бессмысленные. Язык Хайека практически не поддается разбору. Непроницаемая напыщенность наполняет этот текст. Вот наиболее ясные из его утверждений:

1.13 …Задача физических наук — заместить классификацию событий, которые совершают наши чувства, но которая оказалась неадекватна для описания закономерностей в этих терминах, классификацией, которая поставит нас в лучшее положение для исполнения этого. Задача теоретической психологии противоположна задаче объяснения того, почему эти события, которые можно расставить в определенном (физическом) порядке на основании их связи друг с другом, проявляются в другом порядке в своем воздействии на наши чувства… 2.50. Это центральное утверждение можно выразить более кратко: мы не получаем сперва ощущения, которые затем сохраняются в нашей памяти, но именно в результате физиологической памяти физиологические импульсы превращаются в ощущения468.

Парадоксально, но Хайек заканчивает «Cенсорный порядок» замечанием, которое противоречит посылу всей книги: «8.98. Нашим выводом, следовательно, должно быть, что для нас разум навсегда останется вещью в себе, понимать которую мы можем, только непосредственно его переживая, но который мы никогда не сможем полностью “свести” к чему-то другому»469.

Эбенстайн утверждает, что Хайек «считал работу по психологии наиболее важной в своей карьере». В 1978 г. Хайек сказал Джеймсу Бьюкенену:

Я думаю, то, что в нем [«Сенсорном порядке»] действительно важно и что я не мог сделать, когда замысел впервые у меня появился, — сформулировать проблему, которую я пытался разрешить, а не ответ, который я пытаюсь получить. И проблема эта — что определяет различие между разными сенсорными качествами? Я пытался свести их к системе причинных связей или ассоциаций, если так можно сказать, в которых качество определенного ощущения — восприятие синего цвета или чего бы то ни было — представляет собой его действительное положение в системе потенциальных связей, влекущих за собой действия. Теоретически Вы могли бы воспроизвести своего рода карту того, как определенный стимул побуждает другие стимулы, а затем дальнейшие стимулы, которая могла бы в принципе воспроизвести весь психический процесс470.

Представляется, что Хайеков было двое. Один думал и писал о людях и группах, решениях и поступках, рабстве и свободе. Второй думал и писал об ощущениях и причинных связях, картах стимулов и психических процессах. Хайек спас бы себя от многих беспокойств, если бы ознакомился с важной книгой бывшего преподавателя Чикагского университета. Проблема, которую поставил перед собой Хайек, глубоко разобрана Джорджем Гербертом Мидом в опубликованной в 1934 г. книге «Разум, я и общество»471. Однако Хайек продолжил придерживаться общепринятого представления о разуме как о частной, внутренней «области» — понимания, которое легко приводит нас к точке зрения, что разум, подобно телу, может заболеть.

В отношении «Анализа ощущений» Маха Хайек утверждал: «Моим выводом на ранней стадии было, что психические события суть физические события определенного порядка внутри подсистемы физического мира, которая относится к большей подсистеме мира