психиатрия причиняет либертарианству некоторое неудобство. Ротбард написал свою рецензию прежде, чем мы познакомились, и прежде, чем он глубже ознакомился с моими взглядами. Он хвалил книгу как «весьма оригинальный и уникальный труд… в котором тут и там разбросаны интригующие либертарианские моменты… атаки на ответственность правительства за инфляцию, прогрессивный подоходный налог, эксплуатацию одной группы другой, на тоталитаризм и ущемление гражданских свобод, в частности в практике принудительной госпитализации (не совершавших преступлений) “душевнобольных”». Он с одобрением признавал: «Определенно имеет ценность критика преобладающего использования клише “психического заболевания” и последующего увязывания его с соматической медициной. Помимо этой, очень мало книг по психиатрии содержат отсылку к “Конституции свободы” Хайека или “Нищете историцизма” Карла Поппера».

«Однако, несмотря на эти достоинства, — продолжал Ротбард, — книгу следует отклонить как провальную, поскольку ее большая часть состоит из предложения собственных позитивных теорий Саса, которые следует считать полностью ошибочными… Сас отбрасывает важнейшие понятия “сознания” и “бессознательного”… и это приводит ко многим странным результатам: один из них — то, что отбрасываются ключевой важности философско-психологические понятия личной воли, ответственности, границы между намеренным и ненамеренным, и т.д.».

Критикуя мои взгляды на религию, Ротбард добавил: «Более того, в манере, несколько напоминающей Айн Рэнд, доктор Сас почти фанатически выступает против религии, особенно против христианства. На религию [им] возлагается ответственность за большую часть мировых неврозов, за воспитание “детской зависимости”, а также за поощрение поведения, не подходящего для жизни человека: робости, униженности, наивности и т.д., которые, с точки зрения Саса, складываются в “некомпетентность”».

«“Миф душевной болезни”, — заключил Ротбард, — полностью упраздняет проблему нравственной ответственности за поступки, поскольку он отменяет всю проблему того, является ли поступок намеренным или нет… фундаментальная философская ошибка Саса, пожалуй, состоит в его намеренном ниспровержении мышления в категориях сущностей и субстантив, т.е. аристотелевского мышления в рамках законов природы, XVIII в.»

Критика Ротбарда, воплощенная в обвинении, будто мои доводы «упраздняют проблему нравственной ответственности за поступки», не просто ошибочна, она ставит тезис моей книги с ног на голову. Ротбард обвинил меня в том, что присутствует в идее психического заболевания, а также психиатрическом принуждении и извинении преступлений, которые она оправдывает. То есть именно в той ошибке и том зле, которые я атаковал. Моей главной задачей при написании «Мифа душевной болезни» было показать, что «психическое заболевание» — это не медицинская болезнь, и тем самым лишить правомерности ее использование как оружия в войне, развязанной психиатрией против личности при поддержке государства, примером чему служит лишение свободы невиновных людей, оправдываемое как «госпитализация» и «лечение».

В своих последующих текстах о психиатрии Ротбард выразил непродуманное одобрение моей критики терапевтического государства и ключевой роли, которую в нем играет психиатрия. В книгу «К новой свободе» (1978) он включил раздел, озаглавленный «Принудительная госпитализация», посвященный практически полностью одобрению моих усилий упразднить недобровольные психиатрические вмешательства:

• «…Несколько лет назад придерживающийся либертарианских взглядов психиатр и психоаналитик доктор Томас Сас объявил войну практике принудительной госпитализации. То, что вначале казалось обреченным на провал чудачеством, сегодня приобретает все большее влияние в кругу психиатров…»489

• «Либертарианец, доктор Томас Сас практически в одиночку сумел освободить многих граждан от принудительного лечения…»490

• «Одним из постыднейших вариантов принудительного труда в нашем обществе является практика насильственной госпитализации душевнобольных… Называть этот процесс лечением или исправлением — просто издевательство над этими словами»491.

В своем основном докладе 1980 г. в Олбани Ротбард похвалил мои усилия защитить личные свободы и личную ответственность от угроз этим ценностям со стороны психиатрии. Он писал:

Томаса Саса справедливо чествуют за смелую борьбу против принудительной госпитализации невиновных во имя «терапии» и гуманности. Но сегодня я бы сосредоточился на менее известной, хоть и вытекающей из этого борьбе доктора Саса: против использования психоанализа как оружия для отвержения и дегуманизации людей, идей, групп, которые аналитику не понравились. Вместо того чтобы критиковать или бороться с идеями или поступками людей в обычных терминах, таких как правильное и неправильное, хорошее или дурное, аналитик объясняет их как разновидность невроза. Это идеи или поступки невротиков, «больных» людей492.

И это приводит нас наконец к проблеме религии. На Западе мы больше не живем в теократических государствах. Мы живем, как я доказывал на протяжении сорока лет, в терапевтических государствах. Мы пользуемся медицинскими, а не религиозными объяснениями поведения людей (когда это поведение мы считаем плохим, но не наоборот) и оправдываем повседневное психиатрическое лишение свободы невиновных людей на медицинских, а не религиозных основаниях. Если эти объяснения и оправдания ошибочны и недостоверны — а я утверждаю, что это так, — то они ошибочны и недостоверны вне зависимости от религиозной веры или неверия человека.

Заключение

Ротбард обладал множеством достоинств, но имел и недостатки. Одним из них был страх перед поездками (который он постепенно преодолел), другим — самообман, в рамках которого он убедил себя в том, что его страх был «фобией», представлявшей собой «психическое заболевание», а третьим — то, что он подверг себя «лечению» в руках Натаниэла Брэндена. Краткое описание этой печальной истории я представил в другой части этой книги493.

«Страх перед путешествиями» для Ротбарда, как представляется, был незначительным аспектом его проблем со здоровьем. У него был значительный лишний вес, возможно, он страдал от коронарной болезни сердца, и у него была «фобия» в отношении врачей. На протяжении последнего года или двух своей жизни Ротбард чувствовал себя все более слабым и нездоровым. Вместо того чтобы обратиться за медицинской помощью к респектабельному кардиологу в Нью-Йорке, Ротбард «консультировался у врача, которого он увидел на ток-шоу. Изюминкой этого врача было утверждение, что врачи назначают пациентам слишком много анализов и что большинство из этих процедур не нужны. Его взгляды хорошо соответствовали общей подозрительности Ротбарда в отношении врачей»494. Он обратился к другому врачу, который «посоветовал пойти в больницу Рузвельта, но Ротбард был неумолимо против»495. В письме Уильямсону Эверсу он писал: «Я полагаю, что врачи по большей части представляют собой не что иное, как группу высокооплачиваемых мясников и убийц…»496.

Высокооплачиваемых по сравнению с кем? С игроками в баскетбол? Футбольными тренерами? Рок-звездами? Получать высокую оплату — весьма странное обвинение со стороны заслуженного защитника упорной работы и капитализма. Ротбард во многом, подобно Хайеку, был наивен в вопросах медицины и заболеваний и избегал компетентной медицинской помощи. И это странное поведение для двух ведущих экономистов-либертарианцев нашего времени.

7 января 1995 г. Ротбард упал и