litbaza книги онлайнДетективыЧисто конкретное убийство - Иоанна Хмелевская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 ... 69
Перейти на страницу:

Обыск квартиры ничего не дал, и Возняк уже предвидел в связи с этим проблемы, но слепая удача по-прежнему была на его стороне. Совершенно спокойная жена президента компании сидела на кухне у стола и чистила себе яблоко. Комиссар вошел туда, чтобы обменяться с ней парой слов, и тут заметил, чем именно хозяйка дома чистит это самое яблоко.

В ту же секунду его словно пронизал ток высокого напряжения, пробежавший по всем артериям и венам.

— Разрешите? — сказал он как мог чарующе и взял у дамы предмет из рук. — Это садовый нож, как вижу, очень старый. Откуда он у вас?

Жена Рептилло пожала плечами:

— Откуда мне знать? А, нет, знаю. Это мужнин. По-моему, он его где-то нашел очень давно. А что?

Возняк извинился и отправился к хозяину дома, к которому уже вернулась ясность мыслей, и он как раз звонил своему адвокату. Возняк показал ему на ладони сложенный садовый ножик, красный, украшенный медными колечками.

— Откуда это у вас?

Президент компании Рептилло посмотрел, отнял телефон от уха и в первый раз побледнел.

— Я… того-этого… ну… нашел…

— Где?

Острота мышления явно не относилась к достоинствам Валюся.

— Ну… не помню я… где-то там…

— Я вам напомню. На месте преступления.

Ордер на арест, однако, очень пригодился.

* * *

Выспаться Возняк не успел, ибо благожелательно настроенная судьба погнала его дальше.

Красотка Хелюся Хавчик, возможно, не открыла бы дверь каким-то нахалам, если бы не то, что самый главный нахал стоял у нее за спиной как раз в тот момент, когда она поворачивала ключ в замке. Она зашла к себе только на минутку, в виде исключения около полудня, а не вечером, и понятия не имела, что за ней кто-то идет. Возняк носил обувь на резиновой подошве, которая позволяла ступать совершенно бесшумно.

Громко топающий Казик Вольский ждал на пол-этажа ниже.

На ладони Возняк держал садовый ножик.

— Ну и зачем вы это подарили пану Рептилло? — спросил он с упреком, без всяких вступлений и дипломатических экивоков. — Такую памятную вещь?

— Какую еще памятную вещь! — презрительно скривилась пани Хавчик. — Это не его…

Тут она прикусила язык и замерла, не сняв до конца куртку.

— А чье?

На это Возняк уже не получил спонтанного ответа, пани Хавчик накрепко закрыла рот и впала в полный ступор. Она не отозвалась ни словом даже при виде Вольского, который тоже вовсе не был желанным гостем, уселась у стола и явно ждала, когда они уйдут. На вежливый вопрос, могут ли они поискать кое-что в доме, она ответить не соизволила.

Молчание — знак согласия. И Возняк, и Вольский имели огромный опыт в аккуратном и тщательном обыске самых разных квартир. Оба они знали, что могло и даже должно было остаться на участке от голого пана Бартоша. Они высматривали долговечные предметы. Портки, рубашку, свитер пани Хавчик могла выбросить, если они ей к сердцу не приросли, но часы? Ключи? Неужели у нее не было искушения заглянуть в гнездышко покойного?…

В шкафу висели два новых галстука, четыре брючных ремня, что ни о чем не говорило, поскольку пани Хавчик ходила в брюках, мужские брюки, старые, но отлично выстиранные. На полке среди многочисленных предметов дамского гардероба лежала совершенно новая мужская пижама, даже не вынутая из упаковки, которая своего возраста не скрывала, а еще короткие, тоже новые мужские трусы голубого цвета. Эти последние вещи точно не были на участке и, несомненно, прибыли сюда прямо из магазина. Значит, их можно отбросить. Зато мужская рубашка, явно не новая и ношеная, но в безупречном состоянии, выстиранная и выглаженная, выглядела весьма красноречиво.

Еще выразительней выглядел пиджак, подходящий к выстиранным брюкам и заботливо прикрытый целлофановым мешком для одежды, втиснутый в самую середину дамских жакетов, курток и толстых свитеров. Содержимое карманов пиджака говорило само за себя, Возняк вынул его из шкафа, внес в гостиную — и больше ничего сделать не успел.

Вольский одновременно тоже наткнулся на ценный предмет. Он вышел из кухни, постукивая себя по ладони небольшим молотком, с одной стороны которого красовался разведенный и изящно выгнутый гвоздодер. Он без слов положил инструмент на стол перед носом у молчаливой хозяйски дома и посмотрел на Возняка.

— В шкафу с кухонным хламом, — коротко пояснил он.

Возняк на миг задумался. В нем заговорил инстинкт полицейского. Он отложил пиджак в целлофане на спинку стула и вернулся в спальню. Топчан был ровненько застелен и прикрыт покрывалом, им явно не пользовались. Комиссар протянул руку под подушку, ничего не нащупал, обошел ложе вокруг и сунул руку под другую подушку. Когда он ее вытащил, в руке был зажат штык.

Этого пани Хавчик не вынесла. Словно из нее выпустили воздух, она упала головой на стол и залилась горькими слезами.

— Он меня не хотел! — завыла она душераздирающе. — Не хотел меня! Не хоте-е-ел!!!

Прошло немало времени, прежде чем удалось успокоить рыдания при помощи двух стаканов холодной воды и ста граммов чистой водки, народного средства от всего на свете. Пани Хавчик пришла в себя настолько, что к ней вернулись голос и слух, и она приняла участие в беседе, которую трудно было назвать допросом. Разве что невероятно сентиментальным и слезливым.

На большинство вопросов звучал один ответ, простой и совершенно бесполезный: «Не знаю!»

Ну да, пани Хавчик была на участке с паном Бартошем, но она даже не знает, чей это участок. Что именно там случилось — она не знает. Он опять ее не хотел, прогнал прочь, и она ушла. А когда вернулась, его уже не было.

Куда он подевался, никто не знает. Его вещи остались, поэтому она их собрала, чтобы никто не украл, — она вообще заботилась о его вещах, как о святыне. Как этот участок выглядел и была ли там яма или горка, — она не помнит. Она была в таких расстроенных чувствах, что у нее в глазах темнело.

Пана Рептилло она не видела. Он мог там быть, мог не быть, она ничего не знает. Идалька говорит, что вроде как был, но Хелюся не знает. Здесь, дома, он у нее бывал, почему бы и нет, этот ножик лежал на виду, понравился ему, а Хелюся разрешила его забрать, потому что ей до этого ножика дела нет. Это не Бартоша нож, а какого-то знакомого, а какого не помнит, ей безразлично. Лопата? Ну да, она была тяжелая и здоровенная, но тоже не Бартоша, а этих людей, хозяев участка, поэтому лопату она оставила, какой ей смысл с чужой лопатой по городу ездить. Она не знает, что делал Бартош, когда она уходила, потому что от слез она почти ослепла. А когда вернулась, Бартоша уже не было.

На вопрос, откуда у нее столько мужской одежды, пани Хавчик совершенно непоследовательно ответила:

— Это мужнино.

— В несознанку ушла, — вздохнул в стороне Вольский, и Возняк мрачно с ним согласился.

1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 ... 69
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?