И тут вдруг Феликс осознал, отчего черный котяра кажется емутаким страшным и знакомым. Ведь точно такого же кота Феликс видит изредка взеркале, когда не поленится вскочить на старинное трюмо!

– Мяу! – душераздирающе крикнул Феликс, коты тожебоятся потусторонних сил.

Черное исчадие ада перестало выть и прыгнуло с намерением,надо полагать, вцепиться Феликсу в глотку. Но раньше, чем это случилось,несчастный кот выскользнул за решетку балкона и полетел вниз.

Было высоко, и на этом закончилась бы жизнь кота Феликса,если бы прямо под балконом на первом этаже не находилось кафе и окна не былиприкрыты нарядными полосатыми маркизами. Давно уже прошло лето, и пора было быснять маркизы, но у хозяйки кафе дочка родила близнецов, счастливая бабушкаослабила контроль, и персонал, разумеется, тут же распустился.

Феликс с размаху плюхнулся на маркизу, плотно натянутаяткань выдержала даже тогда, когда кот со страху вцепился в нее всеми когтями.

– Ни фига себе! – восхитился охранник из магазинанапротив, ему было скучно, и полет кота пришелся весьма кстати.

Феликс осознал, что он еще жив, но никакая сила не моглазаставить его оторвать когти от маркизы.

«Спасите меня! – душераздирающе мяукал несчастныйкот. – Спасите меня, я никогда больше не буду убегать в форточку! И нестану точить когти о мягкую мебель, и даже откажусь от паровой форели раз внеделю! Только снимите меня отсюда!»

Никто не спешил страдальцу на помощь. Через некоторое время,однако, вернулась домработница хозяина Марта Петровна – весьма неприятная,вечно хмурая и недовольная старуха. Однако Феликс относился к ней лучше, чем кхозяину, потому что именно от нее он получал паровую форель и другую пищу.Домработница кота не любила, как, впрочем, и хозяина, но ведь всем известно,что мы любим тех, кому сделали много добра, и терпеть не можем тех, кто намсделал добро. При виде несчастного встрепанного кота на маркизе в душе хмуройстарухи шевельнулась жалость, она даже позвала его ласково, и великомученикФеликс благополучно приземлился к ней на руки.

Откушавши внеплановой форели и улегшись в мягкое кресло,Феликс подумал, что он все же староват для таких приключений, но серая кошечкабыла хороша...

– Ладно, – проговорил Леня, надевая ботинки, – вытут с Аскольдом развлекайтесь, а у меня еще есть сегодня важное дело!

– Всегда его дела самые важные, – пробормотала Лола,когда за компаньоном захлопнулась входная дверь. – А что мне делать однойс Аскольдом? Прошлый раз мы с ним вдвоем едва справились!

– Аскольдик! – льстивым тоном обратилась она ккоту. – Может быть, ты так и останешься жгучим брюнетом? Тебе, междупрочим, очень идет!

Аскольд вскочил на Лолин туалетный столик, взглянул взеркало и презрительно фыркнул, дав понять, что хочет возвратить свою прежнююнеотразимую внешность.

Первым делом Леня заехал в магазин головных уборов на Петроградскойстороне и кое-что там купил. Этого «кое-чего» было довольно много, так чтопродавец с трудом уложил Ленины покупки в три больших фирменных пакета.

Прямо из этого магазина Маркиз отправился к учебномузаведению, носившему гордое название «Колледж мореходно-вспомогательногосостава». Раньше этот колледж назывался специальным кулинарным техникумомречфлота, но после знаменитой миниатюры Геннадия Хазанова учащиеся ипреподаватели потребовали его переименовать.

Готовил этот колледж поваров, а точнее, коков, для речныхтеплоходов и других судов, бороздящих бесчисленные реки и озера нашей страны.Несмотря на то что в его названии присутствовало слово «мореходный», на морскиепросторы его выпускников не допускали: поваров для морских лайнеров и грузовыхкораблей готовило другое заведение.

Перед входом в колледж толпилось удивительное количествомолодых парней, явно ничем не занятых.

– Ребята, кто хочет немного заработать? – проговорилЛеня, остановившись поблизости от группы будущих коков.

– Немного – это сколько? – осведомился длинный парень сторчащими, как локаторы, розовыми ушами.

– Плачу по сто баксов, работы меньше чем на час...

Вокруг Маркиза тут же образовалось кольцо заинтересованныхслушателей.

На следующий день, незадолго до половины одиннадцатого, кэскалатору, по которому пассажиры спускались со станции метро «Гостиный двор»на станцию «Невский проспект», приближался низенький человечек в коротком серомпальто в едва заметную крапинку. В руке у него был небольшой кожаный чемоданчик,на лице – выражение настороженной озабоченности.

Подходя к эскалатору, он воровато огляделся по сторонам инапялил на голову мятую кепку-бейсболку с надписью «Я люблю шоколадныеконфеты», которую вытащил из кармана.

В ту же секунду навстречу ему бросился высоченный парень сторчащими, как два локатора, розовыми ушами.

– Колян! – завопил парень, обнимая человека в крапчатомпальто. – Ты куда же пропал, старый дурик?

– Отвяжись, пацан, – прошипел крапчатый, пытаясьвырваться, – ты обознался! Никакой я не Колян!

– Да ты что! – бурно обиделся лопоухий. – Неузнаешь старых друзей? Забурел, да?! Да мы же с тобой сколько пива выпили...

– Ничего я с тобой не пил, – шипел крапчатый, тихоотбиваясь и настороженно оглядываясь. – Говорят тебе, я никакой не Колян ипервый раз в жизни тебя вижу!

– Нет, вы только послушайте! – кипятилсялопоухий. – Он меня узнавать не хочет! Как червонец занимал – так оченьдаже узнавал, а теперь в кусты...

– Ничего я у тебя не занимал! – отбивался крапчатый,поглядывая на часы. – Ну вот, на тебе червонец, только уйди с дороги,некогда мне с тобой препираться...

Лопоухий парень внезапно утратил интерес к «Коляну» иотступил в сторону, пропуская того к эскалатору. Однако не успел тот сделатьнескольких шагов, как с двух сторон к нему подошли двое мужчин лет тридцати,чем-то неуловимо похожих друг на друга. Оба они были темно-русые, подтянутые инеприметные, только на одном был черный костюм, а на другом – темно-серый.

– Куда это вы так торопитесь? – осведомился темно-серыйкостюм, схватив «Коляна» за левый локоть.

– Да, это вы куда так торопитесь? – проговорил черныйкостюм, сжав его правый локоть.

– А вам какое дело? – заверещал крапчатый, пытаясьвырваться. – Отпустите меня, я опаздываю!

– Вы уже никуда не опаздываете! – Перед носом у крапчатогопоявился еще один мужчина, такой же, как первые двое, только костюм у него былтемно-синий, в узкую светлую полоску. Он осторожно взял у «Коляна» чемоданчик исурово проговорил:

– Продолжим этот разговор в другом месте!